Моя бабушка из Паневежиса, кровать — из Паневежиса. Купила ли она ее? Не знаю. Носила ли моя мама что-то из той одежды? Все в Литве, у кого есть старинные вещи, можем задаться вопросом, откуда они взялись. Убийцам евреев обычно ничего не платили, они брали, что могли, несли продавать или выменивали на водку. Это было их вознаграждение. вечером они возвращались домой. У некоторых были дети — с работы приходили не с пустыми руками — приносили им то одежду, то еще что-то.
Когда читаешь книгу, создается впечатление, что убивали простые деревенские парни, которые пошли добровольцами в Литовскую армию.Они туда пошли сами от нечего делать. Тогда была такая логика: давали поесть и пострелять. А еще можешь взять одежду, обувь, цепочки евреев, выпить. Римантас Загряцкас провел исследование — социальный портрет убийцы евреев — половина тех, кто убивал в провинции — безграмотные или окончившие два класса. Может, если бы Церковь заняла иную позицию или сказала, что надо выполнять одну из заповедей Божьих — может, это остановило бы их. Но Церковь промолчала или не призвала.
Когда читаешь воспоминания убийц евреев, напрашивается вывод, что немцы их не заставляли убивать — они могли отказаться.
В первую очередь, это были добровольцы — и белоповязочники, которые шли добровольцами. Некоторые утверждали, что за отказ грозили расстрелом, но есть лишь один факт — в Каунасе был расстрелян солдат, отказавшийся убивать, в долине Мицкявичюса.
В особом отряде служили 8 учеников ремесленной школы — 16-17 лет. Наступил июнь, делать было нечего, они пошли поработать — им обещали вещи евреев. Лето закончилось, они ушли из отряда. Разве это насилие — сами пришли, сами ушли.
В Литве говорят, что заставляли убивать, поили. Военный Ляонас Стонкус рассказал, что если видели, что у кого-то нервы не выдерживали, офицеры не заставляли стрелять, боялись как бы против них оружие не обратили. И не пили — давали после, вечером, или очень мало — боялись, чтобы командующих не постреляли. Можно сказать, что евреев убивали молодые, неграмотные и трезвые литовцы.
На вас будут нападать за неудобную правду и спрашивать, откуда знаете, на что опираетесь?
В книге я не опираюсь ни на один зарубежный источник, только на то, что сказано жителями Литвы и историками. Полгода я провела в Особом архиве, читала дела, их исповеди. Кто скажет, что наших мальчиков пытали и только после этого они давали показания — это глупости, никто не говорит о пытках. Один убийца евреев жаловался на боли в плече, сделали рентген, выяснили причину, назначили массаж и парафиновые ванночки. Видно, слишком много стрелял.
Во-вторых, работники НКВД были последовательными, точными, каждый рассказ убийцы евреев подтверждался еще свидетельствами 15 лиц, соратников. Совпадает каждая деталь. Все они умаляли свою вину. Когда спрашивали, сколько раз они участвовали в расстрелах, сначала не помнили, потом вспоминали какой-нибудь один расстрел, а на деле участвовал в 20 или 50.
Все умаляли свою вину, поскольку не хотели сидеть. Многих НКВД после войны судил за конвоирование, а спустя 20-30 лет, когда выяснялось, что они и расстреливали, их снова арестовывали.
Насколько, по вашему мнению, трагедию определила официальная позиция литовской власти?
Во многом определила. Многие говорят — Литовский фронт активистов начал, временное правительство продолжило, а затем продолжили пособники нацистов: Кубилюнас, Рейвитис и др.
В администрации Литвы работало 20 000 человек: полицейские, начальники полиции округов. Только 3% из них были немцами. Был запланирован процесс, осуществленный литовцами. Конечно, планировали не литовцы, но им говорили, они выполняли, делали все так хорошо, что потом в Литву везли расстреливать евреев из Австрии и Франции.
В IX форте расстреляли 5000 евреев из Австрии и Чехии. Сюда их везли на прививку — евреи шли в ямы с засученными рукавами в ожидании прививки. Литовцы так хорошо работали, что батальон Антанаса Импулявичюса вывезли в Беларусь — там убили 15 000 евреев. Немцы были очень довольны.
Откуда такая прилежность? Многие говорят — литовцы страдали, оккупация сменялась оккупацией, мы не виноваты, мы страдали, нас везли в Сибирь.
Да, это правда, но их никто не заставлял расстреливать людей. Шли добровольцы — отчасти из-за распространенного антисемитизма.
Значит литовцы убивали евреев из ненависти? Однако, кажется, до сих пор литовцы мирно сосуществовали с евреями.
У нас было достаточно много сторонников Вольдемараса, националистов, которые были влиятельными офицерами армии. Многие убийцы евреев — авиаторы, соратники Дарюса и Гиренаса.
При Сметоне с евреями можно было хорошо ладить, но когда пришли немцы, к ним примкнули литовские националисты, и все стало очень просто. А антисемитизм — все шло из Берлина, там чувствовалась рука Геббельса, литовцы это распространяли. Первая газета временного правительства Литвы "К свободе" писала, долой евреев, их трупы — наш путь к свободе. Об этом говорили по радио, писали в газетах. Хватило двух месяцев, тогда были созданы структуры.
Без одобрения со стороны правительства Литвы и без потакания Гитлеру этого не было бы — надо признать, но мы не хотим, у нас именами Казиса Шкирпы и Юозаса Амбразявичюса названы улицы и школы.
Зурофф признал, что не осознавал, что Литва на заре независимости не способна встать лицом к лицу с прошлым — даже Франции потребовалось 50 лет, чтобы признать свою вину за прогитлеровские действия режима Виши.
Нам потребуется 90 лет. Скоро все умрут, а поколению моих детей будет интересно, только свидетелей уже не будет. Поэтому я и общалась со свидетелями, пока они живы. Пусть эту книгу никто не читает, может ее будут читать через 10 или 15 лет. Я выполнила мой долг перед родиной, хотя она об этом и не просила.
Откуда можешь знать, что в здании, где сейчас находится известная Паневежская кондитерская компания раньше действовала известная во всем мире иешива — религиозная школа. Нет никакого знака. Сюда приезжали студенты и преподаватели со всего мира.
Как вы думаете, какой была бы Литва, если бы не уничтожила своих жителей?
Думаю, у нас было бы больше ученых, великолепных врачей. Была бы серьезным государством. Но мы хотели расовой чистоты и их зубов.
Вы упоминали, что от вас отреклись родственники. Участвовали ли ваши родственники в Холокосте?
Я не знаю. Дедушка участвовал в комиссии, составившей список из 10 евреев, а муж моей тети был командующим белоповязочников, работал в Паневежисе в охранных структурах. Я знаю, что вся полиция Паневежиса, под воздействием нацистов, участвовала в этом процессе. Я знаю, что ни один из них не жал на курок — иначе я не писала бы, мне было бы слишком тяжело. Холокост состоит из двух преступлений. Одно — участие администрации — составление списков и т.д., другое — убийство. Думаю, если все посмотрим на наших родственников…
Готовы ли вы к обвинениям в клевете на Литву с помощью Зуроффа?
Но я сделала хорошее дело — Зурофф перестанет ездить в Литву. Он понимает, что то, что я сделала, что сказали Ричардас Довейка и Томас Шярнас, что сделали историки — он знает, что мы на верном пути. Он не может сказать нам ничего нового — дело литовцев выяснить свое прошлое.
Зурофф сказал, что ему здесь больше нечего делать — никакой иностранец не может заставить Литву взглянуть на свое прошлое.
Как открыть автомобиль за 30 секунд без ключа?
Врач убивал пациентов с КОВИД, чтобы освободить место в больнице
Топ лучших игр о рыцарях: Средневековье как оно есть
Французский биатлонист высказался о работе Губерниева