Съемки ”Последней реликвии” продолжалась в течение целого лета 1969 года. Случалось то одно, то другое: платье Агнес, перебегавшей крышу усадьбы Рисбитера, чтобы лучше воспламенилось, было обрызгано бензином, но с избытком, так что Габриэлю пришлось срывать платье со спины по-настоящему загоревшейся партнерши. Один каскадер сломал пальцы, упав в колодец. Сцену в лагере повстанцев, где жарили настоящую овцу и пили пиво, переснимали дважды — при проявке была испорчена пленка. Сцена, где монахини хлестали сами себя, была выброшена, ее сочли слишком эротичной. Но в итоге фильм был сделан.
В начале января 1970 года худсовет ”Таллинфильма” собрался на просмотр ”Последней реликвии”. Придрались тут, придрались там — кто заметил ошибку в расстановке декораций, кому песни не понравились, но в целом одобрили: ”Впервые наша студия сделала такой крупный вестерн. Это большое достижение с точки зрения результата”, — заключил член худсовета Кальо Кийск.
”Мужики, что творится?”
В Государственном архиве хранится толстый том, где таятся все секреты ”Последней реликвии” — условно говоря, он и сам реликвия. Мягко выражаясь, это досье, какие составлялись для каждого фильма в советское время.
Досье свидетельствует, что в сентябре 1965 года состоялось собрание редколлегии студии ”Таллинфильм”, члены которой Лембит Реммельгас, Леннарт Мери, Григорий Скульский, Сильвия Кийк и Матс Траат решили, что повесть Эдуарда Борнхё ”Князь Гавриил, или Последние дни монастыря святой Бригитты”, опубликованная в конце 19 века, должна стать популярным фильмом.
Сценарий было решено поручить Арво Валтону-Валликиви, студенту-драматургу, который учился в Москве. Было заявлено, что Валтон должен избегать ”неприемлемых сегодня примитивных концепций и представленных в произведении устаревших настроений”. Свою роль сыграл и тот факт, что у ”Таллинфильма” не был выполнен бюджет, предыдущие ленты не имели успеха, было необходимо что-то сделать, чтобы привлечь зрителей в кинозалы. Короче говоря, ”Таллинфильм”, до сих пор занимавшийся серьезным социально-реалистическим искусством, решил сделать успешную легкую приключенческую картину.
Рекламный клип фильма:
Таких чудес в Эстонской ССР раньше никогда не создавали. В этом отношении кажется удивительным, что сценаристом выбрали Валтона: он не сделал еще ни одного фильма! Валтон был студентом, раньше изучал горное дело и работал в области машиностроения. Кроме того, эстонский язык был у него слабоват, потому что после депортации ему пришлось несколько лет прожить в Сибири.
Почему именно он? Пааво Кангур в своей книге ”Последняя реликвия” предположил, что причиной было желание отдать сценариста под контроль редактора, а некоторых более опытных (и воинственных) писателей было бы труднее ”дрессировать”. Редактор Леннарт Мери начал оформлять ”Последнюю реликвию”, какой ее знаем мы.
Работа закипела. Через несколько месяцев Валтон написал первый вариант сценария, возможно, даже надеясь, что дело ограничится несколькими поправками. Но вышло иначе. Поднялась бесконечная череда споров, продолжавшихся почти четыре года. Валтон писал в своих мемуарах, что и редактор Мери, и режиссер Григорий Кроманов были ”путаниками” (правда, себя Валтон наградил тем же званием), и в конце концов сценарист пришел в отчаяние.
Первоначально он пытался превратить в сценарий именно историю Борнхё, но Мери потребовал чего-то совершенно другого — он хотел историю плаща и кинжала, сказку, рассказанную с усмешкой: ”Как бы там ни было, меня постоянно преследовало чувство беспомощности”, — писал Валтон.
В середине апреля 1966 года редколлегия заседала с первым сценарием Валтона. Оценка: это никуда не годится. Неудивительно. Первая версия сценария Валтона совсем не похожа на фильм, который мы знаем. Сделали вторую версию — и она тоже не понравилась. Как и третья.
Время шло. Минул год с лишним. В сентябре 1967-го общество экспертов ”Таллиннфильма” собралось опять. Тогда бразды правления взял Леннарт Мери: он хотел историю побега Агнес и Габриэля в первой половине фильма, требовал неожиданных поворотов и приключений. Точного описания исторических страданий он не желал вообще.
Члены худсовета скептически отнеслись к фильму: он должен был стать первым приключенческим и даже суперфильмом студии ”Таллинфильм”, как сказал Леннарт Мери. Но как это сделать?
Писатель Виллем Гросс прокомментировал, что именно так снимается детский фильм: ”Заставьте лошадей прыгать и падать, мастеров спорта — упражняться, что это даст?” — он не понимал идею развлечения.
Публицист и поэт Бернхард Вийдинг был еще более критичен, особенно Агнес казалась ему слишком озорной — эстонская женщина обычно все-таки серьезнее: ”Это не совсем соответствует менталитету нашего народа. Я не представляю, как наши актеры это сыграют. [- — -] Наши дамы ведут себя совсем иначе, чем француженки”.
Однако в конце концов худсовет решил, что сценарий достаточно зрел, чтобы вовлечь в работу режиссера Григория Кроманова. Валтону и Кроманову дали 50 дней срока, чтобы подготовить сценарий для съемок.
”Сразу видно — старые друзья!”
В своих воспоминаниях Валтон выразил горечь. Ему не нравилось, как Кроманов и Мери обходили его. По словам Валтона, добавленная ими сцена сна Агнес с дракой в корчме была не нужна, эпизод с монахом-соглядатаем в бочке — безвкусица, а демонстрация Агнес обнаженной — просто бесполезный коммерческий кадр.
Через три года после получения исходного задания рукопись была наконец готова и можно было приступать к съемкам. К сожалению, поиск подходящих актеров стал настоящей головной болью.
Другим фаворитом был Александр Голобородько, которого художник-постановщик Рейн Раамат заметил в Симферопольском театре. На самом деле Раамат отправился на Oдесскую киностудию заказывать средневековый реквизит, но заодно случайно нашел исполнителя главной роли. Атлетизм Голобородько на пробах понравился Кроманову и крестик напротив имени Габриэля появился относительно легко. На роль пробовались также Леонхард Мерзин, Алексей Бондаренко, Игорь Ледогоров и Владимир Балон.
”Моя невеста ждет меня!”
На роль Ханса фон Рисбитера пробовались Лембит Ульфсак, Калью Комиссаров, Валерий Носик из Москвы и Райво Трасс. 23-летний Трасс, который только что закончил театральное училище, понравился худсовету: ”Лирический олух, но у него власть, и поэтому его уважают”, — описывает Леннарт Мери образ Рисбитера.
Позже критик Анн-Малле Халлик писала в рецензии на фильм: ”В своей простоте, неуклюжести и бахвальстве он выступает как сатира на все рыцарские добродетели — мужество, честность, самоотречение”.
На роль сестры Урсулы пробовались Лууле Лаанет (позже Комиссаров) и Ада Лундвер. (”Лундвер красивее, но в Лаанет больше такого ”здорового советского секса”, — Юри Мюйр не скупился на краски в своем комментарии.)
Стоит отметить, что в феврале 1969 года Эве Киви еще не упоминалась в протоколе худсовета, хотя позже именно она сыграла роль Урсулы. Роль Урсулы сопровождала Эве Киви всю жизнь. Сплетничали о романах, которые у нее вспыхивали на съемочной площадке, и поговаривали, что на самом деле роль Агнес нужно было отдать ей.
Многие в худсовете поддержали ее кандидатуру: ”В ней есть внутреннее благородство”, — сказала редактор фильма Сильвия Кийк. К сожалению, пришлось признать, что роль была бы слишком сложной для Шпренк-Дорн, у которой не было актерского опыта. ”Агнес исчезли из нашего окружения”, — заметил режиссер Кроманов.
Съемки начались в марте 1969 года, хотя еще не все актеры были на месте. Снимали на Рижской киностудии, потому что студия ”Таллинфильма” была изношена. В Риге нашлась наконец Агнес, актриса Рижского театра драмы Ингрида Андриня. Ее фотография была среди кандидаток на роль Агнес, но попробовать ее получилось только в Риге.
Был сформирован ансамбль артистов, благодаря которому текст, написанный Арво Валтоном и редактором Леннартом Мери, засиял усилиями Григория Кроманова. Легенда родилась.
”Легендарные песни"
Кто есть кто в ”Последней реликвии”?
Руководство для тех, кто когда-то смотрел фильм, но уже не помнит самых главных актеров фильма. Оно также станет вводным для тех, кто еще не знаком с миром ”Последней реликвии”.
Агнес фон Мённикхузен
Агнес — осиротевшая дворянка, за которой присматривает ее тетка, настоятельница монастыря святой Бригитты. Агнес хорошо ездит верхом и плавает, ловко обращается с оружием. Агнес не теряет головы в трудном положении.
Габриель
Габриэль — сводный брат Иво Шенкенберга. Иво говорит, что мудрствования Габриэля с детства действуют ему на нервы. Габриэль отлично владеет мечом и навыками рукопашного боя. У Габриэля довольно жесткое чувство юмора — он стреляет в бочку, плавающую в реке, чтобы напугать монаха в ней.
Ханс фон Рисбитер
Рыжий молодой дворянин не слишком религиозен и заигрывает с церковью, только когда ему это удобно. Ханс всегда начеку и совсем не доверяет интригану брату Иоганнесу. Недостаток Ханса — хвастовство: например, он утверждал, что является лучшим наездником в Ливонии, но не смог этого доказать.
Иво фон Шенкенберг
Военачальник Иво фон Шенкенберг печется о собственной выгоде. Важными в жизни Иво считает силу и власть. Он не верит в идеи и говорит, что у каждого есть цена, просто некоторые чуть дороже. По хитрости Иво уступает только брату Иоганнесу.
Брат Иоганнес
Брат Иоганнес знает, что можно верить в бога, но о важных вещах лучше все равно позаботиться самому. Иоганнес добивается того, что реликвия попадает в монастырь, но и Габриэль, и Иво ждут смерти в темнице. Он не теряет своего предприимчивого духа и даже после поджога монастыря утверждает, что его святое дело не закончилось.
Аббатисса
Аббатисса верит в чувство долга и пытается добиваться целей честной жестокостью и побоями, хитрить она не хочет. Она считает, что брату Иоганнесу связываться с разбойником Шенкенбергом нехорошо. А избивать Агнес можно.
Урсула
Родители Урсулы отправили дочь в монастырь в наказание за грехи. Сама девушка говорит Сийму, что грехи эти были плотскими. Помимо заигрываний с Сиймом, Урсула также вмешивается в решения администрации монастыря и помогает Габриэлю бежать.
Сийм
Сийм — крестьянин-богатырь, для которого не проблема вскинуть на руки бревно и сбить с ног всадника с конем. Сийм доверяет Габриэлю и не сомневается в его решениях.
