Русская трагедия
В суровые исторические времена безобидный прогноз погоды может кому-то, под горячую руку, показаться клеветой на светлую будущность человечества. Леонид Леонов.
Судя по откликам на мои статьи, мы живем в суровые исторические времена, в которых предвыборные прогнозы изрядно опаснее прогнозов погоды. Простите, что начну с личного (дилетанту-любителю не зазорно начать с личного). В конце января капитан "Русской сборной" Димитрий Кленский заявил в полемическом задоре:
"Публицист Михаил Петров буквально вцепился в "Русскую сборную" еще до ее создания. При его аналитическом уме поражает беспардонность и хамство в суждениях, клевета и злопыхательство, его позиция — щипать-клевать только "Русскую сборную". (…) В своем анализе недостатков "Русской сборной" Михаил Петров во многом прав, но "сборная" сама, лучше своих критиков, знает о своих слабостях и реальных шансах (ИА Regnum, Д.Кленский. "Эстония - русские против русских", 25.01.2011.)
Две вещи изрядно позабавили меня. Странный этот Петров клеветник, если он во многом (!) прав, что и признается публично. "Русская сборная" лучше критиков знает о своих слабостях. Пропустим дежурный комплимент и остановимся на второй позиции — "знании слабостей лучше критиков". Именно в знании слабостей лучше критиков и заключена подлинная русская трагедия.
Трагедия происходит от двух греческих слов τράγος (tragos) — козёл и ᾠδή (ōdè) — песнь, τραγῳδία (tragōdía) дословно — козлиная песнь. Трагедия основана на развитии событий, имеющем неизбежный для героев характер и обязательно приводящем к катастрофическому для них исходу. Величайший теоретик поэтики Аристотель видел основу греческой трагедии в триаде: в перипетии, т.е. перемене событий к противоположному, узнавании, т.е. переходе от незнания к знанию, и страдании, т.е. действии, причиняющем боль или гибель. Интрига аристотелевской трагедии — узнавание, предопределенное перипетией и неизбежно ведущее к катастрофе.
Интрига русской трагедии в Эстонии вполне укладывается в древнюю трагедийную триаду: двадцать лет тому назад община пережила перипетию — переход от права к бесправию, конец прошлого века и начало нынешнего были временем узнаваний — община узнала о себе и своей истории много неожиданного, наконец, сегодня община страдает от дискриминации и находится под угрозой утраты национального идентитета и принудительной эстонизации, т.е. перед угрозой национальной катастрофы.
Таким образом, русская трагедия в Эстонии это жалобная козлиная песнь с неизбежно трагическим исходом для ее главных героев, о котором они знают лучше литературных критиков. А если это так, то мы вправе относиться к позам и репликам наших героев, как к театральному представлению. Однако как только мы начинаем относиться к позам и репликам (козлиному пению), как к театральному действу, немедленно следует строгий окрик: "За козла ответишь!" От того в русской общине так много молчунов, а на всякого, кто осмеливается критиковать актеров, немедленно навешивается оскорбительный ярлык и в ход идут любые поводы для травли.
Позы и реплики наших героев бывают подчас смешными, подчас нелепыми и никогда грозными. В комментариях под приглашением Виктории Неборякиной к разговору находим любопытную реплику Дим.Кленского о том, что "Русская сборная" была за прямой диалог с эстонцами, "причем с убедительнейшими доказательствами". Смею вас уверить, когда в межнациональном диалоге используются "убедительнейшие доказательства", то диалог стремительно превращается в судебные прения. Однако судебные прения тоже отчасти диалог и отчасти театральное действо.
Вот вполне приличествующий случаю пример — диалог главного идеолога сборной Дмитрия Михайлова с Карелом Тарандом на предвыборных дебатах в студии ЭТВ. Каарел Таранд заявил, что у эстонского народа нет сил сохранить русское меньшинство, и оно неизбежно ассимилируется в течение трех поколений (версия Delfi 17.02.2011):
К.Т. И это просто будет так, все равно, будем мы бороться против этого или нет.
Д.М. Слово "ассимиляция" — абсолютно запрещенное.
К.Т. Кем?
Д.М. Это абсолютно запрещенный процесс.
К.Т. Не запрещенный, он действует превосходно.
Д.М. У вас нет сил сделать это!
К.Т. Мы как опытные генералы занимаемся здесь подготовкой к прошлой войне. Та война давно закончилась. И на самом деле мы забыли о следующей войне. Общество в виде национального государства у нас давно существует, теперь от этого национального государства, которое у нас здоровое, безопасное, хорошо развитое, надо дойти до государства граждан. Это когда граждане сотрудничают.
В авторизованной Михайловым версии этого, с позволения сказать, мирного диалога с убедительными доказательствами (перевод и ремарки О.Родионова) находим уже нечто совсем иное в смысле брутальности:
"Но я всё же уполномочен заявить, что мы, русские — здесь и сейчас именно потому, чтобы развивать прямой диалог, который мы с десяток лет как-то проспали. Теперь вы (подразумевается — "в своей заботе о нас" — О.Р.) зашли так далеко, что (спекулируете на том — О.Р.), будто бы процессы стали необратимыми. Я не верю этому (в необратимость — О.Р.). (…) Мы для того здесь и находимся, чтобы этот протест здесь прозвучал — без всякого ультиматума. И, предостерегая от заявлений Карела Таранда: слово ассимиляция тут, простите, — абсолютно запрещено! Со стороны любых эстонских политиков. (На реплику Каарела Таранда — О.Р.) Ну, Вы знаете, я имею в виду — процесс этот абсолютно запрещён!… (На реплику Тыниса Лукаса — О.Р.) Нет, он не будет происходить. У вас просто не хватит сил!" (Инфопортал русской общины, 1818.02.2011.)
Описанное выше действо - это, несомненно, трагедия со всеми ее необходимыми элементами, включая даже ремарки переводчика, поясняющие зрителям (читателям) мысли главного героя. В первой версии перипетия происходит по законам необходимости, во второй версии — по законам вероятности. Герои узнали друг о друге нечто новое, а на горизонте уже очередное страдание — война за построение гражданского общества.
Попытки идеолога "Русской сборной" Д.Михайлова запретить в дебатах (диалоге) слово "ассимиляция" смешны и нелепы, тем более, что и сам он, описывая намерения эстонского государства часто говорит об "угрозе ассимиляции русских" и "планах по ассимиляции русских". В короткой "Антидискриминационной программе", заявленной не от лица "Русской сборной", что было бы логично, а сразу от лица всей русской общины Эстонии, термин ассимиляция употреблен четыре раза:
1. "Недопустима и в своей идеологии ассимиляция детей национальных меньшинств и насильственная по административным методам эстонизация русских школ и гимназий".
2. "…более радикальная, правительственная программа (2008-2014) основана уже на стратегии эстонизации русских школ, что можно назвать попыткой принудительной ассимиляции, а не языковой интеграции".
3. "Не справившись с более простой задачей (интеграции), власть рискнула поставить перед собой куда более сложную задачу (ассимиляции)".
4. "Задачей наших депутатов в парламенте станет разоблачение опасного политического курса на ассимиляцию детей из семей национальных меньшинств".
В первом случае эстонизация выступает как метод ассимиляции, во втором — как синоним ассимиляции, Но это так к слову пришлось, хотя терминологический разнобой свидетельствует о крайне смутных научных представлениях авторов об описываемых ими социальных процессах.
Об угрозе и планах правительства по насильственной ассимиляции не раз заявлял Димитрий Кленский и другие члены сборной. На предвыборной конференции "Русской сборной" Кленский и Михайлов горячо настаивали на использовании термина ассимиляция. Две недели спустя после выборов Михайлов внезапно прозрел:
"…есть миф — несмотря ни на что, мы выживем. На нем паразитирует другой — возродившийся на этой почве миф об ассимиляции русских. Для специалистов здесь момент дикого хохота, потому что у эстонского народа нет возможности ассимилировать даже приехавших из Европы, России эстонцев, не говоря уже о чужих". (Михайлов: в суровые времена волчьей стаей заправляет волчица. Delfi 19.03.2001.)
Оказывается, что мнение Михайлова-социолога коренным образом отличается от мнения Михайлова-политика, что у него самого вызывает "момент дикого хохота". Означает ли это, что страшилка про насильственную ассимиляцию русских всего лишь ловкий предвыборный трюк? И да, и нет.
Предвыборная кампания строится по законам художественного произведения: здесь зритель заинтригован, тут он сопереживает и опечален, там смеется, а тут слезы и в апофеозе экстаз. С научной точки зрения ассимиляционная страшилка не выдерживает никакой критики — это ловкий, чтобы не сказать наглый предвыборный трюк. С точки зрения трагедии это всего лишь допустимый художественный прием — страх перед ассимиляцией порождает сопереживание героям (в нашем случае кандидатам в члены Рийгикогу), сопереживание рождает сострадание и приносит необходимые голоса избирателей.
Если баланс между страхом и надеждой соблюден в должной мере, то в апофеозе нас ждет всеобщий экстаз — слияние зрителей с актерами. Результат как таковой значения не имеет ни для кандидатов, ни для электората, главное — совместные слезы, сопли, бурные проявления восторга, демонстрация летных качеств чепчиков и ушанок, обструкция невиновных и т.д.
Если же спуститься с небес на землю, то мы так и не узнали от первых лиц в "Русской сборной", в чем причина ее столь позорного поражения. Забавно, что капитан сборной Дим.Кленский вдруг взял и объявил виновниками провала сытую русскую интеллигенцию:
"Русскую сборную проигнорировала наша сытая интеллигенция, которая все годы кричала об отсутствии единения, как основы для их активного участия в политике, но когда такой призыв озвучили, то эта же русская интеллигенция упрекала, например, меня за то, с кем я пошел на выборы по одному списку. Так что дело не в избирателе, деморализованном государством, а в трусливой интеллигенции. И если она считает, что ей тоже приходится бороться за личное выживание, то тогда хоть вслед бы не улюлюкали. Но ведь улюлюкали! И какие еще интеллигенты! Что русские, что русскоязычные". (Delfi, Кленский, 21.03.2011 22:14)
Возможно, Виктории Неборякиной и 25 ее гостям повезет из первых уст, т.е. от социолога Дмитрия Михайлова всего за 3 euro (!) с каждого узнать, где тут собака порылась, в смысле сытой и русской интеллигенции. Право, есть чему позавидовать!
