На фоне дефицита кадров Минюст заказал в тюрьмах языковую зачистку
Поблажек не будет, Минюст сказал
По словам директора Языковой инспекции Ильмара Тоомуска, в Таллиннской тюрьме активная фаза проверок подходит к концу. Это не значит, что в ближайшие год-полтора инспекторов на улице Магазини не будет. "Предписания и штрафы получили больше десятка работников, и к указанному сроку они должны предоставить справки о сданном экзамене", — пояснил Тоомуск.
Несмотря на то что нынешняя проверка не первая, суровость мер, применяемых к работникам, так и не овладевших или овладевших, но на недостаточном уровне, языком, заметна. Как объяснил Тоомуск, есть сотрудники, которым выписаны штрафы в несколько тысяч крон. "Государством определено, что максимальный штраф, который может назначить инспектор — 12 тысяч крон. Такими суммами, конечно, не наказывают, но шестью тысячами — вполне возможно", — пояснил директор Языковой инспекции.
По его словам, чтобы заработать такое крупное взыскание, нужно было несколько раз не отреагировать на предписание повысить уровень владения языком. "Есть случаи, когда с одним и тем же человеком наши инспекторы встречаются уже несколько лет. На мой взгляд, этого срока вполне достаточно, чтобы пройти курсы и сдать экзамен. Однако ни штрафы, ни предписания на них не действуют", — уточнил Тоомуск.
Он пояснил, что помимо крупного штрафа дается и меньший срок "на исправление" — не полгода-год, как у штрафников-новичков, а несколько месяцев. "При этом никто не будет наказывать человека, если он уже учится или ждет очереди на сдачу экзамена. У нас есть доступ в базы экзаменационного центра, где отражена реальная картина с очередями, а также внесены данные о сдавших экзамен или только зарегистрировавшихся на сдачу", — сказал директор инспекции.
Идея именно сейчас проверить, как сотрудники тюрем относятся к закону, требующему знание языка, пришла в голову, признался Тоомуск, не инспекции, а министерству. "Просьба провести проверку поступила из Министерства юстиции. Тюрьмы сливаются, а потому работодатель хочет выбрать лучших работников", — сказал он, добавив, что кадровые изменения произойдут только через несколько лет, когда будет построена новая Таллиннская тюрьма. "Но как показывает практика, на улучшение ситуации со знанием эстонского языка в тюрьмах уходят годы", — отметил он.
Причины естественного отбора
Стоит пояснить, что до сих пор работники, имеющие непосредственный контакт с заключенными, так называемой внутренней охраны, должны были владеть языком на среднем уровне. Руководящему составу надлежало иметь высшую категорию. Внешняя охрана — сотрудники, которые дежурят на вышках и привлекаются к конвою, могли позволить себе лишь начальный уровень. С 1 марта требования для них становятся такими же, как к остальным коллегам.
Минюст объясняет необходимость тем, что все команды отдаются на эстонском языке, и в экстремальной ситуации охранник с оружием в руках может не понять, что ему приказывают и стать опасным для себя и окружающих. Вполне законное требование, если не учитывать того, что в перспективе тюрем, которые по периметру охраняет человек, не останется. Как на западе контроль поручат камерам видеонаблюдения. Людей нужно будет сокращать. А если кандидаты на "вылет" будут владеть языком на должном уровне, лучших из них, при нынешнем кадровом голоде в этой структуре, тут же можно трудоустроить, переведя во внутреннюю охрану.
Но у внешней охраны еще есть три месяца. Ильмар Томуск сказал, что до 1 марта эту часть тюремной охраны никто трогать не будет. Еще одна причина проверок и требований кроется в заключенных. По словам директора тюрьмы Мурру Тоомаса Эрнитса, уже теперь возникают конфликты, когда сиделец жалуется, что не понимает русскоговорящего охранника.
"Если дело доходит до суда, мы ничего поделать не можем. Законом определено требование владеть языком на определенном уровне, а значит жалоба заключенного оправданна", — считает Эрнитс.
Он признался, что сейчас при выборе охранника знание языка приходится признавать приоритетным в шкале критериев оценки работника. "Но лично я, конечно, не могу закрыть глаза и на другие его качества", — добавил директор.
Людей уже вовсю увольняют
По его словам, проверка до Мурру еще не добралась. Но уже к 1 декабря Эрнитсу придется уволить 13 работников, не владеющих эстонским языком. "Мне очень жаль некоторых их них. Это опытные люди, знающие и понимающие работу в тюрьме, но я обязан исполнять закон", — сказал Эрнитс.
Аналогичная ситуация сложилась и в других подобных учреждениях. К сожалению, к моменту сдачи номера в печать ответа от Таллиннской тюрьмы мы не получили, но официально известно, что и тут не удастся обойтись без кадровых потерь. А это — новые дыры в охране, дополнительная нагрузка на остающихся, которым нужно сделать все, чтобы обеспечить безопасность и порядок на территории тюрьмы.
Директор Эрнитс признался, что его учреждению помогает проводимое объединение с тюрьмой Эмари. "Еще в прошлом году нам не хватало 80 сотрудников. Сейчас ситуация лучше. 13 уволенных мы еще переживем, но оставшимся, конечно, будет сложнее, — сказал Эрнитс и добавил, что критической цифрой для него стало бы увольнение 30 и более сотрудников. — В такой ситуации я был бы вынужден ввести ограничения или полностью отказаться от приема новых заключенных".
Главное, вовремя одуматься
На высшем уровне постоянно говорится о том, что работникам тюрем в начале нынешнего года были подняты зарплаты, поэтому теперь придут новые и более образованные работники.
Однако уже состоявшееся повышение зарплат, ажиотажа у ворот тюрем не вызвало. "То, что имеющиеся сотрудники смогли немного поправить материальное положения, я вижу, когда иду по парковке у тюрьмы. Но этих зарплат недостаточно, чтобы привлечь людей со стороны", — поделился директор Мурруской тюрьмы.
По его словам, сейчас в тюрьмах в основном работают люди среднего и старшего возраста. Молодежь не очень стремится на такую работу. "Наша ситуация осложнена еще и местом расположения тюрьмы. Конечно, сюда приезжают жители Таллинна и Харьюмаа. Есть даже из Хаапсалу. Но заманить работников очень трудно", — пояснил наш собеседник.
Аналогичную историю уже пережила полиция, когда из-за зарплат и языка была потеряна почти половина всего личного состава. Но, доведя дело до катастрофы, государство одумалось. По новым данным Северной и Восточной префектур, в последние два года увольнений по языку практически не было. "В начале года мы расстались с двумя сотрудниками, но у них имелось и дисциплинарное наказание за иной проступок", — уточнила пресс-секретарь восточной полиции Кристина Костина. По ее словам, именно сейчас инспекторы проверяют нарвских полицейских, но данных о том, что выявлены какие-то проблемы и кого-то предложено уволить, не поступало.
Ее коллега с севера Юлия Гаранжа сказала, что из-за недостаточного знания государственного языка в 2004 году от службы были освобождены 8 сотрудников, в 2005-м — 4, а в 2006-2007 годах — ни одного сотрудника Северной префектуры.
