Но роды есть роды и не всегда протекают благополучно, и тогда появляются на свет эти отвратительные, склизкие и вонючие существа, закусывающие выпитый фуфырь одеколона засаленным огрызком с помойки. Это-то и есть настоящие клиенты врачей-наркологов. Их действительно нужно долго и терпеливо лечить…
Из своего провинциального детства я вынес не знающее возражений мнение: алкоголик — только номинально человек, и то, если позволят так сказать, существо, неполноценное прежде всего психически. Алкоголизм — тяжкий неизлечимый недуг, к которому приводит систематическое злоупотребление алкоголем. Злоупотребление — потребление алкоголя не в меру, т.е. напиваясь допьяна. Но злоупотребить изредка, особенно в большой праздник — не такой тяжкий грех, как систематическое потребление, даже в меру. Этот стиль потребления алкоголя самый коварный, он незаметно, исподволь, приводит якобы к беспробудному пьянству и алкоголизму.
Последующие прожитые годы продвинули меня в практическом использовании алкоголя, оставив незыблемым почти врожденный предрассудок об алкоголизме. Потому истинным откровением явилась для меня случайная, как бы поначалу, формула, на которую как-то набрёл, что "алкоголизм — это привилегия". То есть, согласно толковому словарю, "исключительное право на нечто недоступное многим". Первое, что приходит в голову — это протест: как же так! Потом, по мере размышлений, когда догадался уже, что это "нечто" можно трактовать как право прежде всего "наплевать на…", то начинаешь думать, что в этом что-то есть. Когда уж доходишь до уровня понимания идеи, то соглашаешься и вспоминаешь сумрачного российского гения из школьной программы по литературе.
Герой его был озадачен поисками той самой пресловутой привилегии и пронзительностью гения вопрос этот был заострен до бьющего прямо в глаз: "вошь ли я, как все… тварь ли я дрожащая или право (выделено автором — примечание моё, д. Ш.) имею…". Потрясающе, но факт — авторская воля приговорила героя так и не найти своего исключительного права прибить старушенцию процентщицу. Потому убить её без всякого на то права. Мучительно переживать затем, явиться с повинной, раскаяться в содеянном и во всем чистосердечно признаться. Потом честно отбывать свой срок, чтоб "на свободу с чистой совестью". Зачем автор с ним так жестоко поступил, — ведомо, разумеется, одному только автору. Хотя ларчик так просто открывался, и циничный Порфирий Петрович информирует об этом незадачливого героя: "кто ж у нас на Руси (выпивши, разумеется — д. Ш.) себя Наполеоном теперь не считает".
Постановка кардинальной проблемы в виде: "Алкоголизм — это привилегия", позволяет развить мысль и возвести алкоголизм в этико-философскую категорию, наряду с такими как, героизм, аскетизм, гедонизм, эвдемонизм и etc.
Таким образом алкоголизм по найденному нами определению, это "особая форма человеческого поведения, которая в нравственном отношении представляет собой приобретение исключительного права на социальные льготы".
Алкоголик же (отдельная личность, группа людей) снимает с себя большую меру ответственности и обязанностей, из тех, что предъявляется к людям в обычных условиях общепринятыми нормами поведения.
Проблема алкоголизма неоднократно ставилась в истории этической мысли. Некоторые теоретики прошлого (Дж. Вико, Гегель) связывали алкоголизм исключительно с так называемым "дионисийским периодом" в истории Древней Греции, который получил отражение в античной мифологии.
Дионис-Вакх славится как освободитель. Он, как Прометей, освобождает людей от мiрских забот, снимает с них путы размеренного быта, рвет оковы, которыми пытаются опутать его враги, и сокрушает устои такого бытия. На своих врагов он насылает белую горячку (вот мифологическое объяснение появления "склизких и вонючих существ") и страшно тем самым их карает. Они могут быть растерзаны также вакханками, которые в состоянии алкогольно-сексуального неистовства примут их за жертвенных животных.
Мифологические алкоголики-сатиры или силены наделяются в преданиях сверхчеловеческой силой. Символом их неиссякаемого плодородия является фаллос. Они пользуются покровительством богов и совершают многочисленные подвиги. (Кстати, весьма уместно заметить, именно из-за неспособности к подвигу "появляются на свет эти отвратительные, склизкие и вонючие существа", как жертвы неудачных родов). Сатиры-алкоголики задиристы в лучшем смысле этого слова, любят вино, весьма влюбчивы и постоянно страстно преследуют нимф и менад. В ряде мифов изображаются мудрые алкоголики: у Вергилия, алкоголик в полусонном и полупьяном виде излагает в песне историю древней космогонии, рождение мiра, царство Сатурна, подвиг Прометея, историю гелиад и др. Говоря языком Энгельса, это была "эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености".
С точки зрения Вико и Гегеля для такого героического алкоголизма уже не остается места в современных им условиях, когда для каждого человека сформулированы строго установленные нормы поведения, предполагающие равновесие между правами и обязанностями личности и из-за этого не оставляющие места привилегии. Хотя здравый смысл подсказывает нам обратное, человек, загнанный в такие тесные рамки, должен как раз взбунтоваться и проявить свою волю в алкоголизме. "Перестать быть рабочим товаром на рынке и насладиться хоть и пьяным, но спонтанным бытием". Как могли забыть наши мудрые учителя эту простую как огурец привилегию?
Особая роль принадлежит Ф. Ницше, который разоблачил морализаторов различных мастей и "по ту сторону" их демократических и гуманистических доктрин обнажил реанимацию, по сути человеконенавистнических, ветхих и заскорузлых представлений об алкоголизме. Алкоголик предстает у него "сверхчеловеком", стоящим "по ту сторону добра и зла", порывающим с дешевенькой моралью "черни". Ф. Ницше предлагал вернуться к идеалам и идейным установкам старого доброго "дионисийского периода" развития человечества, когда алкоголик носил в своей груди прометеев огонь…
Эстафетную палочку Ф. Ницше понесли мыслители и поэты русского серебряного века, которые практически в жизни утверждали светлые идеалы "дионисийства", устраивая вакханалии по образцу древних праздников в честь славного бога вина с жертвоприношениями. И даже после революции, в глухое и свирепое безвременье гражданской войны, в холодном и голодном Петрограде они, как первохристиане в катакомбах, пытались не уронить и с честью пронести достоинство алкоголика-дионисийца. Их, как и первых христиан, революционные матросы подвергали неслыханным унижениям, травили, убивали в застенках. В конце концов тех, кто уцелел обрекли на изгнание.
Особую, весьма поучительную тему требующую своего тщательного исследования являет собой так называемый "номенклатурный алкоголизм". Ведь алкоголизм сам по себе, как указывалось выше, уже привилегия, а тут привилегированный алкоголизм, т.е. "алкоголизм в квадpате"? Понадеемся, что наше сложное время возвращения к истокам "дионисийства" явит достойный темы ум, если мы не успеем сами…
