Звякнул звонок
Значит…
Где-то на самом краю бесконечности вспыхнула звезда, свет от которой доберется до Земли через миллионы лет, но это будет уже никому не интересно, а еще, сошлись две маленькие клетки, которые станут человеком, с судьбой в двадцать два года, три месяца, четыре дня, восемь часов — ровно.
- Моя смена. Я ее Ангел-хранитель.
На краю кровати сидел Он и привычно, как это делают закоренелые холостяки, обнюхивал свои носки, прежде чем их натянуть на ноги. В кровати лежала Она, она злилась. Во-первых, он поторопился, а во-втoрых, надо сегодня же зaйти в аптеку и купить противозачатoчные.
Вдруг Он, удивляясь собственному поступку, встал и кашлянув, произнес
- А будь моей женой … давай … поженимся.
Она от удивления не находила слов. Конечно, уже согласна. Но так — неожиданно.
Глупые люди, откуда им было знать, что рядом стоял Я — Ангел-хранитель их будущей дочки.
***
Тук — тук
Как раз то самое утро, когда можно не торопясь, ложка за ложкой наслаждаться сладкими снами. Но нет, надо покормить ОборKота. Лучше позвать его на завтрак самой, чем он начнет зло топтаться по жести подоконника требуя свою любимую салаку. Никто не видел, как он это делал, оказываясь на узкой полоске подоконника третьего этажа, но всем было известно, что коты не летают. Значит — запрыгнул.
Она решительно сбросила одеяло и не заботясь с какой ноги, встала. До холодильника всего четыре шага, от него, до окна, еще два, не много, как ни шагай. В комнате царил вечный ремонт. Это, когда можно рисовать на стенах не заботясь о сортировке нажитого, в еще советских, картонных коробках и в то же время, не допускать пыли на экране большого, плоского телевизора.
За окном ветер гонял листья, некоторые из них долетали и хичкоковскими птицами бились о стекло. Потом они все умрут, свобода им дана ненадолго. Будут давленными цыплятами лежать на асфальте, сгребаться в могильные холмики на газонах и исчезнут, определяя начало зимы.
Она легонько постучала по подоконнику, запустив в комнату пахнущий грибами ветер. Теперь это его дело, совесть была чиста, пусть приходит сразу, пусть через три дня, она его звала. Накинув на ночнушку махровый халат, достала из пачки сигарету и щелкнув по привычке два раза зажигалкой, затянулась.
- Черт, надо брить ноги.
Есть женщины, которые делают это регулярно, как чистят зубы, есть, которые и вовсе не бреют, те же, кто делает это от случая к случаю, так и живут, от и до. Она любила одного мужчину. Любовь эта была похожа по мощи и красоте на действующий вулкан, но который не может извергаться бесконечно. Потом ее любовь проходила и он исчезал из ее жизни, не дожидаясь образования ледников и схода лавин. Строить семейные планы рядом с такой женщиной — бессмысленно.
- Черт, надо ноги брить
Сказала она себе вслух, предчувствуя начало шторма в душе. Словно в подтверждение, вдруг, сам по себе, заработал моторчик вытяжки, который давно не включался дожидаясь его прихода. Дым от сигареты распрямившись, заспешил в никуда, унося с собой ее "Тук-тук" для него…
***
Краски снов.
Если смешать желтый и синий, а получится сиреневый, значит вы спите. Зачем лить на себя холодную воду, смотреть утренние новости, пытаясь намазать на хлеб масло из холодильника, если снились сиреневые сны? Но цветные сны не кошмары, не сериалы и бесполезно вспоминать, как надо взлетать и на каком языке беседовать с котом. Все, вы в реале.
Грязная посуда в мойке, чья-то рука, пальцы, с лиловым маникюром из-под простыни. За окном шум расползающегося на работу города и отвратительное, отвратительное послевкусие шотландского виски. Зачем мне этот реал, если я туда — НЕ ХОЧУ. Лучше беседовать с фазаном на бутылочной этикетке, чем задыхаться в петле галстука, кидая стаканчики из-под кофе в черный пакет, мечтая о ничкемном, о пинте пива, забыв, что мечты, это что-то большее. Снова взгляд на стрелки часов, еще одна смятая пачка сигарет, перебор радиостанций в терпеливой очереди машин, в надежде найти что-то такое, чего нет, но хочется. Китайский рис, литовские пельмени, холодная карри-курица, молчание телефона и потом, долго стоять с правом выбора аквариумной рыбки, где прикончить этот ненавистный день. Может повезет подраться, может пригодятся презервативы из автомата в сортире, но скорей всего будет только желание выть, перегрызть себе лапу и сбежать туда, где невозможно натолкнуться на свои же следы, где смешивая синий и желтый, может получиться сиреневый.
***
Разговор с крапивой
- Так, хватит мухой сидеть дома, которую даже в открытое окно не выгнать! Пойду-ка я в паб, пропью немного, разными путями заработанное.
- Что скажет мне мое волшебное зеркало, которое никогда не врет? Как всегда — Ты милее всех на свете… Надо на него тряпку повесить, чтобы не видеть правду, когда она раздражает
- Руки бы вырвать этому модельеру, за такие застежки! Чего психую? Столько лет, а все не привыкну к месячным. Вот беда.
- Надо же, а дождя и нет. Вот и звезды рассыпали, жаль, они в лужах не отражаются, а так шла бы, пиная их. Где право, где лево, можно перепутать, а где верх, где низ, никогда.
- Кто-то мне сказал, что англичане такие же, как и мы. Неправда. Они не мы, а мы не они. Почему? Не знаю, сейчас не могу на это ответить.
- Так. Сюда я не пойду. Аллергия у меня на очереди. А эти? Выстроились и терпеливо ждут, когда их секьюрити рентгеном просветит, ноги от холода, все пупырчатые. В этот я тоже не пойду, скучно, потолки закопченые, метр семьдесят, и все свои, со своими. Не буду портить настроение женам этих бабаголиков, да и танцуют там, как дрочат. А вот сюда пожалуй и заскочу. Для начала возьму пинту и перекурю. Не кабак, а автобусная стоянка. Точно, такие разливочные раньше возле вокзалов стояли, только-что, закусывали там еще. Два добермана услужливо дверь открывают. Интересно? До всех этих взрывов на дверях тоже такие, не отставники стояли?
- У — у — у , как пивом пахнет! Вот вам и первое отличие, англичане не носят на себе запахи, никакого турецкого парфюма.
- Как там у Макаревича? "У дверей заведенья, народа скопленье…". Здесь не предлагают, здесь пропускают. Полная демократия, целый ряд краников, нальют из любого, только — плати.
- Ну что уставился? Я же сказала, водки и больше в нее — ничего. Эх, к ней бы, да бутербродик с икоркой, а у них только чипсы. Делать неча, запивать буду пивом. Вот из этого. Это случайно не сидр? Нет? Молодцы, всегда без пены, у них и слова такого нет — "недолив".
- Встану здесь, отсюда обзор хороший, все не так одиноко. Столик липкий. Наверно "столик", это за которым сидят, а как правильно будет, за которым стоят? Парочка напротив. Раз молчат, значит муж и жена. Он двумя руками к бокалу прилип, она … Достала из сумочки, напоминающей взорванный каштан, мобильник и отстукивает. Подсветка у телефона синяя и лицо у нее, как у утопленницы. Этих уже не оживить.
- Ну! Будь здорова! Класс, можно и закурить.
- А вот два гея, один, как папуас, весь разрисованный. Интересно, неужели весь? Милейшие люди … шиншиллы бесполезные.
- Взять еще по одной и подняться на второй этаж, где диваны. Вытянуть ноги и выслушивать "sorry" А ведь так и будут спотыкаться, не делая даже попыток. Нет! Взять, возьму, но здесь не останусь. Осталась бы, если какая группа вживую играла, но они все сейчас в Glastonbury, на фестивале. Вот где наверно по-настоящему, в палатках, пусть без комаров и пусть под присмотром полиции.
— А ночь какая чудесная! Жаль, утром снова дождепад будет. Здесь бюро погоды просто отдыхает.
- Никогда не видела пьяного китайца, да, все одинаковы.
- Почти напротив друг друга, два клуба, в который из них? Быц-быц и там и здесь, но в том, больше молодняк. Ах, какая я уже взрослая.
-За вход пятерка, синяя, почти как рубли из прошлого, значит с бутылкой пива в руке, уже на танцпул не пустят. Солидное заведение.
- А здесь действительно веселей. Тебе чего? Э, э, нет, поляки нам не нужны, иди к литовкам.
- Хотела сказать — "бедные англичанки", а ведь несмотря ни на что, жизнерадостны. Слоники с мармеладными выпуклостями, штанишки до самой выхлопной приспущены и обязательно, с татушками. У одной из них ДР, потому и с ушками. Фотографируется с незнакомцами. Зачем ей это? Достанет потом эта крольчиха альбом и будет вспоминать, а с этим не была, с этим не спала. Бедные, бедные англичанки. Хоссподи! Что они такое заказали? Выпивка должна гореть, а не светиться в темноте, там что, светлячков растворили?
- Водку отдельно и пиво.
- Тааак, народ повалил танцевать, по залу световые зайцы закружили. Нет, этот ритм не для меня, я еще не готова.
- В туалетах здесь есть полезные вещи, как например ящик с презервативами и есть совершенно бесполезные, вроде умывальника. Ну почему я должна мыть руки или кипятком, или только холодной водой, они что, думают, что я буду полоскаться в этом корытце?
- Ах, как заразно рыдает эта аборигенка в окружении подруг. Вытру руки об джинсы и уйду, не дожидаясь,пока сама не разревусь.
- Водку отдельно и пиво
- Какой классный папик! Можно глаза закрыть и все равно будешь его чувствовать. Почему? Не знаю, не знаю. Просто стоит с бокалом пива в руке и ждет, когда завяжется в узел его подруга, а та, видно из наших, и наверно из профессиональных танцовщиц… Нет, здесь у нее перебор, в танце свои правила грамматики. Да и пусть с ней, это ее папик, пусть ему танцует.
- Надо позвонить, у меня есть свой папик. Во! Вот чего мне недостает. Kакая я, какие мы все дуры! Не папики кружатся вокруг нас, а мы, и слишком быстро, отчего регулярно слетаем с орбиты. Он должен быть у меня в памяти… и что я скажу? Скажу, что хочу поговорить, имея в виду, что утром уйду, прихватив из холодильника пару пива? Никак не найду… Да и … с ним!
- Водочки и … , нет, только водки. Как бутербродик кстати был бы… Сволочи, посетителей мучают, больше сюда никогда не приду.
- О! Это моя любимая мелодия, счас я им покажу, как надо…
- Kак! Уже все? Эй ты, ты куда? А…а… ладно, пойду и я, благо рядом. Это у нас, что Псков, что Москва, одинаково схлопотать можно, а здесь, не Лондон. Помню, на полке, за книгами, бутылка вермута, заодно и почитаю, давно за Тургенева взяться собиралась… Пошли вы все на …
***
Моя трубка умерла
Факт конечно не веселый, но и не трагичный. С погрызанным мундштуком, облупленными боками, потускневшая и с давно нечищенным жерлом, она лежит на холодильнике. Если надеть очки и внимательно изучить ее, то на боку можно прочитать — "Hilson stone 302 Made in Holland". Трубка редкого, словно сделана из лазурита, цвета. Но никакие легкие уже не в силах ее продуть, а сказочный запах сменила вонь окаменевшей внутри сажи.
Жаль, очень жаль ее, ведь мы были практически неразлучны, много, много лет. Надо похоронить ее с почестями, как верного друга, как лучшую подругу.
Сейчас у меня другая, ее подарила мне дочь, разыскав в интернете, почти копия предыдущей, но зеленая, малахитовая "Big-Ben jude 302". В какое-то время я дымил ими по очереди, постепенно привыкая к новой. Теперь останется одна. Кто кого? Переживет она меня, или я ее?
Свою первую я купил в году 95-м, в аэропорту Копенгагена. Сам себе, на Дэ-Эр. Продавец, похожий на косматого тролля, спросил
- Вам для форсу, или будете курить серьезно?
- Какая разница? Пожалуй, я буду курить.
- Тогда предлагаю вот эту.
И я послушно купил то, что дали. Красавица, с мягким, эротичным изгибом, чудного, каштанового цвета. Я полюбил ее сразу (Впрочем, как и всех, кто был после нее) и как с любимой женщиной, не торопил, зная, что все сразу — не бывает.
Черри табак не хотел гореть, гас, а в рот лезла противная вонь. Но я терпел, наивно подсушивая табак, расстелив на кровати газету. Язык дервенел, а я упорно разжигал ее снова и снова, сплевывая в унитаз черные слюни.
Но потом пришло ЭТО. ЭТО, это — Кайф. Когда твоя трубка становится твоим продолжением, когда пыхая дымом, жмуришься, как сытый кот, а все, все, кто его учуяли, как сурикаты, забавно ерзая, принюхиваются.
Самосад, папиросы, сигареты, сигариллы и даже — сигары… Только дымок кальяна может сравниться с трубочным. Но это — другое.
"Hilson" я купил у Вируских ворот, в конце девяностых. Случайно, и пожалуй сам продавец понятия не имел, какое сокровище лежит у него за стеклом витрины. Но к тому времени я был уже искушенный курильщик и не задумываясь, выложил за нее хорошие деньги.
Красавица, какая красавица она была! Как постепенно, уже со знанием дела, я приручал ее, обкуривая, поглаживая пальцами ее теплые бока. Никогда ей не изменял, не давал пользоваться другим (Если только пыхнуть) и никогда не терял, хоть и не всегда помнил, а чем все кончилось накануне. И она, теплая в моих руках, всегда была мне верна, успокаивая, собирая мысли, внушала только позитив.
Конечно я уже не тот, что был в ее молодости, время бежит только в одну сторону. Bек настоящей трубки короток, как жизнь верной собаки. Я пережил ее и однажды, выкурю свою последнюю, жмурясь, как сытый кот.
***
Второй оборот стрелки
Приезжаю домой и пока то-се, слушаю российское телевидение. Всю прошлую неделю шли фильмы о прошедшей жизни актеров и других известных. Странно, но никто из них не доживал до глубокой, как принято говорить, старости. Раз, и все. Словно запрограммированная смерть у корейской техники, после гарантийного срока. Ну да. Можно сказать, что они выкладывались по полной, не щадили сил и здоровья. Так кто его бережет, когда оно есть? Видимо так распорядился Создатель, стирая из жизни тех, кто был нам дорог, дабы не пылились в будущем.
Стас пишет, что пойдет в тренажерный зал, сгонять и возвращать. Это такая же бесполезность, как подтяжка кожи у хирурга. Душа и тело стареют в разных режимах и не зависимы друг от друга. Они вообще могут сосуществовать отдельно. Можно беречь свою душу, став бездушным, а можно бегать на руках стометровки, отказывая себе в стопарике, да под селедочку. Ну и на хрена тогда? Другой мой друг ушел в московские дворики, собирая на вечную похмелку бутылки. Я с ним давно не общался, но по-своему, даже завидую, как можно завидовать индийским созерцателям. Свернув ноги кренделем, они бездельничают в многомерном мире. Одно ясно, пенсионные реформы пишут не для нас, не для мужиков, чей циферблат жизни не предусматривает второго оборота стрелки.
