Эстонские политики продали "Газпрому" пограничный договор
Как известно, Россия отказалась ратифицировать договор о границе с Эстонией после того, как 20 июня сего года Рийгикогу сопроводил документ преамбулой, в которой содержались некоторые ссылки на историю отношений двух стран. Москва объявила, что согласна ратифицировать договор только в том виде, в котором он был подписан — то есть как, прежде всего, технический документ, в котором обозначается линия границы и говорится об отсутствии взаимных территориальных претензий. В результате вступление в силу эстонско-российского пограничного договора оказалось отложено на неопределенный срок.
Между тем вызвавшая раздражение Москвы преамбула являет собой плод компромисса, достигнутого на переговорах между правительством Эстонии и парламентской оппозицией. В начале июня партии Res Publica и Исамалийт потребовали от Рийгикогу сопроводить пограничный договор прямым упоминанием о советской оккупации Эстонии. Что изначально лишало документ любых шансов на ратификацию со стороны России, которая категорически отказывается признавать факт оккупации Балтийских стран в 1940 году. Радикальное предложение оппозиции не прошло, однако, и более мягкой преамбулы хватило для того, чтобы Эстония и Россия остались разделены не государственной границей, а некоей "пограничной линией", не предусмотренной никакими международными актами.
12 морских миль
Отсутствие государственной границы между двумя странами не мешает Эстонии и России продолжать строительство пограничных укреплений на суше, поскольку при любом раскладе двигать пограничные столбы никто не будет. Ведь только совсем уж наивные люди способны верить, что Эстония когда-либо попытается отобрать у России потерянные после вхождения в СССР Печорский район и Занаровье. А вот с морской границей ситуация другая: международные правовые акты в принципе позволяют Эстонии заметно расширить свои территориальные воды по сравнению с той линией, которая указана в пограничном договоре с Россией. Правда, для того, чтобы Эстония могла воспользоваться этим правом, необходим ратифицированный Эстонией и Россией пограничный договор.
Дело в том, что принятая в 1982 году Конвенция ООН о морском праве позволяет любому государству устанавливать границу его территориальных вод на расстоянии до 12 морских миль от береговой линии. В случае с Эстонией это означает, что наши территориальные воды в самом узком месте сомкнулись бы с территориальными водами Финляндии, и Россия в результате оказалась бы отрезана от Балтийского моря. И, в частности, "Газпром" не смог бы протянуть по дну Балтики свой газопровод, не спросив разрешения у какой-либо из двух пограничных стран — Эстонии или Финляндии. Таким образом, Эстония смогла бы повлиять на большую политику и сказать свое веское слово при решении одного из самых важных для всей Европы вопросов — вопроса энергетической безопасности.
Добрый дедушка Мери
Правда, сейчас расширения своих территориальных вод до 12 морских миль Эстония может требовать только гипотетически. Дело в том, что мы отказались от 12-мильной зоны еще в начале 1990-х годов, когда президентом был Леннарт Мери.
"Очень жаль, что в начале 1990-х годов Эстония не воспользовалась своим правом на установление 12 морских миль", — сказал опытный дипломат Март Хелме, бывший посол Эстонии в России. По его мнению, Эстония, исповедуя принцип добрососедства, вполне могла бы разрешить России пользоваться своими территориальными водами. В то же время, по мнению бывшего дипломата, они могли бы стать дополнительной картой на переговорах Эстонии и России о границе. Но поскольку более десяти лет назад тогдашние политики не воспользовались этой картой, сегодня мы можем задаться вопросом, было ли это случайностью, ведь планы прокладки газопровода вынашивались с начала 1990-х годов, с того времени, когда из Эстонии вывели российские войска.
Мнения о том, что Эстонии следовало бы настоять на установлении 12 морских миль, придерживается и географ Хардо Аасмяэ. Он, кроме того, утверждает, что парламент Эстонии мог бы поднять вопрос о том, как поделить дно Балтийского моря между государствами на экономические зоны. Можно привести примеры такого деления дна Северного и Каспийского морей, тем более что в данном случае это позволит избежать самоуправства, когда на дне моря встретятся эстонско-финский электрический кабель и газопровод.
Сделать свою игру
Однако для того, чтобы защитить свои экономические и политические интересы, Эстонии не обязательно требовать 12 миль: договорившись с Финляндией, нам достаточно было бы слегка расширить территориальные воды, чтобы сорвать прокладку газопровода или же настоять на том, чтобы при реализации проекта были так или иначе соблюдены наши интересы. Речь идет о самом узком отрезке Финского залива, по которому пройдет газопровод.
С точки зрения прокладки газопровода и пограничного договора весь вопрос упирается в три острова: Большой Тютерс (Суур Тютарсаар), Малый Тютерс (Вяйке Тютарсаар) и Гогланд (Суурсаар). Гогланд от нынешних территориальных вод Эстонии отделяют несколько десятков километров. От Малого Тютерса до эстонских территориальных вод и вовсе менее 10 км. Скорее всего, газопровод пройдет в непосредственной близости от Гогланда и Большого и Малого Тютерсов.
В случае подписания пограничных договоров Финляндия, Эстония и Россия обязаны были бы отдельным соглашением определить совместную точку вблизи названных островов, от которой до начальной точки в Нарва-Йыэсуу можно было бы провести прямую линию (см. Информацию). В этом случае малые государства, которые большие на этот раз не пустили в "песочницу", смогли бы использовать это обстоятельство в своей игре.
Закрытая зона
Скалистый Гогланд, возвышающийся на 158 метров над уровнем моря, в ясную погоду хорошо виден с высокого обрывистого берега северной Эстонии. Гогланд, являющийся одним из важнейших для прокладки газопровода, по величине примерно такой же, как наш Найссаар. Как уверяет геолог Тынис Садре, бывавший на Гогланде в командировке, там планируется таможенный пункт, уже построена 32-местная гостиница, но доступ на остров имеют в основном только российские граждане, а туристов из-за границы туда предпочитают не пускать.
Между тем, вопрос об открытии Гогланда и других островов в Финском заливе для иностранцев стоял на повестке дня еще в 1996 году, когда тогдашний российский президент Борис Ельцин обещал это сделать своему финскому коллеге Мартти Ахтисаари. Позже это обещание повторил финскому премьер-министру Пааво Липпонену глава российского правительства Евгений Примаков. Для финнов остров Гогланд имеет особое значение: после Финской и Второй мировой войн остров пришлось отдать Советскому Союзу, который построил на нем военную базу.
Ответ на вопрос, почему Россия откладывает доступ туристов на остров, очевидно, следует искать в газопроводе: "Газпром" признавался, что точное местонахождение газопровода, являющегося стратегическим объектом, предполагается держать в тайне. Причем речь идет о тайне государственной: как известно, контролируемый российским государством "Газпром" возглавляет ставленник Владимира Путина Алексей Миллер. Что, в свою очередь, свидетельствует о том, что с российской стороны проект курируется непосредственно из Кремля.
Ищи, кому выгодно
Итак, кому выгодно, что эстонско-российский договор о границе до сих пор не вступил в силу? Очевидно, что "Газпром", прежде всего, заинтересован в том, чтобы, прокладывая по дну Балтийского моря газопровод, иметь не связанные всякими там международными конвенциями и пограничными договорами руки. Именно "Газпрому" было выгодно найти предлог, позволивший торпедировать пограничные договоры. И "Газпрому" же невыгодно начинать новые переговоры о ратификации пограничного договора до того, как будет проложен газопровод. После прокладки трассы Эстонию, другие страны Балтии, а также Финляндию поставят, так сказать, перед фактом и лишат их самого важного аргумента, которой они могли бы выдвинуть против прокладки газопровода: потребовать, расширения территориальных вод.
При этом возникает ощущение, что Эстония, а точнее некоторые наши политики, будто бы специально подыгрывают "Газпрому" в его игре. Сначала Мери спокойно отдает России наши территориальные воды, по которым теперь пройдет газопровод, а потом часть депутатов Рийгикогу торпедирует мешающий российской компании пограничный договор. Впрочем, что тут удивляться. В нашей печати недавно появились сообщения о возможных связях экс-президента с КГБ — конторой, из которой, как известно, не уходят никогда. А "защитники национальных интересов" из Res Publica, как известно, охотно пользовались перед выборами поддержкой российских партий, а частности — близкого тогда к Кремлю Союза правых сил.
Отдельный разговор — Исамалийт, который никак не обвинишь в игре не стороне России. Однако здесь можно вспомнить, что Балтийский газопровод строится в интересах двух стран — России и Германии, а наши националы, как известно, давно пользуются поддержкой, в том числе и финансовой, германских фондов.
Впрочем, подобное происходит не только у нас. На прошлой неделе пришло сообщение, что один из инициаторов строительства Балтийского газопровода, бывший канцлер ФРГ Герхард Шредер, устроился на работу в ту самую фирму, которая будет этот газопровод строить.
Постскриптум
На прошлой неделе в Выборге уже началась прокладка траншей для Балтийского газопровода. Все, похоже, идет так, как запланировали Россия и Германия.
Информация
Право государства на 12-мильные территориальные воды гарантируется Конвенцией ООН о морском праве, принятой в 1982 году.
До войны ширина территориальных вод Эстонии составляла всего 3 морских мили (1 морская миля = примерно 1,8 км).
На сайте Министерства иностранных дел Эстонии любой желающий может ознакомиться с договором между Эстонской Республикой и Российской Федерацией о разграничении морских пространств в Нарвском и Финском заливах. Документ представлен на эстонском и русском языке. Сам договор лаконичен. Его 1-я статья гласит, что начальная точка разграничения лежит в устье реки Нарва. Конечная точка линии разграничения находится в точке стыка линий разграничения морских пространств Эстонской Республики, Российской Федерации и Финляндской Республики, которая определяется отдельным соглашением между этими тремя государствами.
Таким образом, договор может дать повод поторговаться и помешать прокладке газопровода.
