Бронзовый солдат: по ком скорбит оккупант-эстонец
О чем же он может скорбеть? Если исходить из трактовки господ Лаара, Мадиссона и иже с ними, то об оккупации Эстонии. Какого же еще признания исторической вины надо требовать от России, как преемника СССР, если это уже несуществующее государство само выразило еще в те далекие послевоенные годы скорбь по поводу того, что натворило? Но поскольку большая часть моей жизни прошла именно в том государстве, я поверю в эту трактовку только тогда, когда вместе с уже упомянутыми господами стану пациентом психушки. Следовательно, причину скорби надо искать в чем-то другом! В чем же?
А может быть, причина этой скорби в тех тысячах граждан Эстонской Республики, которые погибли от голода и болезней в так называемых трудовых лагерях, в тех тысячах солдат и офицеров Эстонского стрелкового корпуса, которые были уничтожены кинжальным огнем в весьма сомнительном по замыслу штурме Великих Лук, в тех десятках тысяч людей из разных стран, которые были умерщвлены в Клоога и десятках других концентрационных лагерей на территории Эстонии в годы нацистской оккупации, и тех девяти, что похоронены здесь, у памятника, и по могиле которых ездят сейчас троллейбусы? А может быть, это скорбь и по моему отцу, погибшему 28 августа 1941 года при обороне Таллинна, который так никогда и не увидел меня, как и я его. Он пошел в Красную армию добровольцем, потому что уже знал о Хрустальной ночи и многом другом. Он — потомственный гражданин Эстонской Республики, только что отслуживший срочную службу в ее войсках, по логике нынешних тоомпеаских заправил, пошел воевать за оккупацию Эстонии! Его могилой стал Финский залив. Мне больше некуда прийти почтить его память.
А может, господин депутат Рийгикогу от нынешних объединённых лааровцев Михаил Лотман, это скорбь по тому, что пришлось пережить вашему отцу, гордости мировой, в том числе и эстонской науки ХХ века, одному из основоположников семиотики Юрию Михайловичу Лотману, который сержантом артиллерии проделал страшный путь отступления почти от Бреста, а потом не менее страшный путь обратно на запад? Или же не только гениальный ученый, но и выдающийся гуманист и демократ сражался за оккупацию Эстонии Советским Союзом? А может это скорбь по тому, что от этой войны безвременно седели и умирали в Эстонии в страданиях родители, чьи сыновья вынуждены были идти брат на брата?
Да, это была чужая война. Но для солдата — все войны чужие. Не солдаты начинают войны! Не солдаты от них выигрывают. Но погибают в основном солдаты. Ни одна из сторон на этой войне не сражалась за свободу Эстонии. На мир обрушились две чумы — одна страшней другой. Сказки про 20-ю дивизию СС, которая якобы состояла исключительно из идейных борцов за независимость Эстонии, можно рассказывать только детям дошкольного возраста. Да никогда командование войск СС и думать бы им об этом не позволило! Не для того Гитлер вырывал из советской пасти Прибалтику, чтобы вылечить и выпустить на волю изрядно покусанную жертву. Боюсь, что участь эстонского народа — в этом убеждают и сохранившиеся документы, и предыдущий 700-летний опыт немецкого владычества здесь — заключалась бы в превращении эстонского народа в то, чем был эстонец для немецкого барона всегда — быдлом, родившимся в результате реализации права первой ночи.
Нет слов, советский период — не самый светлый в истории Эстонии, впрочем, и России с почти полувековым Великим террором, и Кавказа, и Украины с голодомором начала 30-х годов тоже. Но не светом в конце туннеля была и нацистская оккупация. Скорее всего, у этого тоннеля вообще не было выхода на свет. Выход оказался у другого тоннеля. В 1991-м, когда рухнул советский колосс.
Так пусть живет память по всем павшим невинно в этой мясорубке истории. Мертвые сраму не имут! Не трогайте мертвых, если хотите мира и спокойствия сами себе!
Но нет, не прекращаются такого рода попытки. Что и вынуждает задуматься над тем, что и кто реально стоит за проблемой Бронзового солдата и почему ее столь тщательно удерживают в повестке дня.
