Недавно вернулся из дальней поездки. Ездил по приглашению. Повезло.
Был в США, был в Германии.
В Чикаго и Нью-Йорке видел умопомрачительную роскошь и рядом, в переулке, — такую же умопомрачительную неустроенность. Видел афроамериканцев в лимузинах и смешных меховых манто. И белых возле железных бочек, в которых они жгут мусор, чтобы согреться.
Видел и хорошо одетых белых с равнодушно-сытыми лицами. Толпы! И латиноамерканцев-копов, невысоких, жестких, официально вежливых. Почти как в кино. Почти, потому что не все так просто, как в кино.
Доки работают на полную мощь в Нью-Йорке. В Чикаго по-прежнему стейки величиной с тарелку. И цены не выросли, как говорят сами американцы.
И вот что отметил: тут никого не интересует, откуда ты. Кто ты по национальности. Их вовсе не удивляет цвет кожи их президента. Это их президент. Они гордятся, что Барак Обама получил Нобелевскую премию мира, хотя многие сичтают его худшим президентом за всю историю США.
На мои слова, что в Эстонии многие считают американцев виновниками всех мировых бед, практически все отвечали одно и то же: "Но у вас же очень маленькая страна! Так было всегда. Все малые страны ждут от нас денег или протекционизма. Ничего страшного. Тем более, если это неправда, что мы виновники всех бед в какой-нибудь дыре на краю света!" Они убеждены, что это идет от нежелания прочих жителей планеты самим что-то менять. Эти "тупые америкосы и пиндосы" почему-то полны оптимизма. Несмотря на кризис.
Оптимизм их отчасти показной. Соответствует стандартным представлениям о вечной улыбке и словах "у меня все о'key!".
Но вот что они говорят о войнах и кризисе.
Энн, моя знакомая дама 50 с лишним лет, убеждена, что кризис всегда присутствует в каждом доме и в каждой душе. Она говорит, что все строится на противоречиях, и они залог прогресса. Что можно или заплыть жиром от бессмысленного потребления, или изойти на желчь от обвинения всех вокруг в своих бедах. "Ищите позитив! Не ждите помощи от государства, ему всегда наплевать на вас. Стройте свой успех сами".
Из вежливости я помалкивал. Может, в Америке это и проходит, а у нас по старинке еще не могут понять, что государство — химера. Его не существует. Кто оно? Какие-то люди или центры власти? Государство неконкретно. В отличие от должностных лиц или наших соседей.
Молодой преподаватель психологии из Иллинойса, Джеральд, одетый очень тщательно и жутко начитанный (на всякий случай у него есть цитата, ему бы юристом быть):
- Страна, которая пережила Великую депрессию в 1929-1933 годах, способна пережить нынешние временные трудности. Выбирает каждый сам: взять кредит и купить дом и машину и платить за них, или всю жизнь копить деньги, чтобы перед смертью приобрести домик величиной с улей. Ты видел, сколько наших старичков мотаются по свету как туристы? Торопятся надышаться. А могли бы сделать это, заняв денег, когда были молоды. Америка только сейчас выходит из добровольной изоляции. А это разве кризис? Так, обычное дело, деньги бегут от одних к другим. Доллар упал? Так и прекрасно — товары станут конкурентоспособнее.
Когда я им говорил о "бронзовых ночах" и переносе памятника на кладбище из центра Таллинна, они отвечали: "Американцы пережили 11 сентября. Всемирного торгового центра и тысяч людей уже нет. Их не вернуть. А у вас? Разве этот памятник сломали? Его отвезли на кладбище".
Эгоисты какие.
Вечером в четверг написал письмо студенту Гарольду и попросил высказать мнение о действиях мэрии Таллинна в отношении наших иногородних студентов. О разделении на "агнцев и козлищ" при проезде в общественном транспорте.
Днем, в пятницу, получил ответ: "А разве на своей машине им не выгоднее ездить в колледж?" Тупой америкос. Два мира, два образа жизни. "Шевроле" и старый троллейбус.
Мои милые немцы были более рассудительны. Они сразу ухватились за несоответствия законов земельных и законов государственных, заговорили о приведении в порядок бюрократических несовпадений. Одним словом, немцы. Рассчитывают на всесилие "орднунга", порядка.
Они, во избежание роста безработицы, сократили рабочий день до пяти часов. По-прежнему их социальные выплаты составляют львиную долю бюджета как в землях, так и в стране в целом. С нашей точки зрения они очень запуганные и малоподвижные в области революционных настроений люди. Все, что им говорила избранная ими власть, они выполняли беспрекословно. Вы помните хоть одну Великую Пролетарскую Революцию в Германии? Я — нет. Бунты и вспышки средних веков и начала прошлого века не в счет.
Оттого кризис для них — очередное преодолимое событие. Они не персонифицируют экономические проблемы. Для них колебания экономики данность.
А что у нас?
Оказывается, на нашей "шахматной политической доске" все расставлено и законсервировано в той позиции, в какой это было еще во второй половине 90-х годов.
Слепая вера многих пожилых русских в патернализм. В то, что "вот приедет Путин, Путин нас рассудит".
Во всех бедах виноват Ансип. Пусть вернет "Алешу" и извинится — лейтмотив настроений части нашего общества. Но и то — "тогда мы еще посмотрим, простить или отдать Ансипа под суд!". Под чей суд, вот что интересно. Наш его в любом случае оправдает, ибо ничего противозаконного им не сделано.
Вторая сила на политическом поле — Сависаар.
Эдгар Эльмарович, кажется, в последнее время немножко утратил чувство реальности. Выиграв муниципальные выборы, на конгрессе своей партии он поставил главную задачу перед ЦП: завоевать государственные высоты, создать левоцентристскую коалицию с соцдемами, "зелеными" и "Народным союзом". Причем, коренником будет именно желто-зеленый конь центристов. Не удобное для жизни всех национальностей пространство, а власть является целью.
И ставку снова пытаются сделать на русских граждан Эстонии.
Почему этого не получится, почему последней песней для Эдгара Сависаара все-таки были прошедшие выборы в горсобрание Таллинна?
Да только потому, что с самого начала он стал делать шаги, направленные против своих избирателей. В столице это повышение всяческих налогов. Некоторые предприниматели злы на центристов за невыплату денег за помощь в проведении предвыборной кампании. Хотя есть официальные договоры. Идет речь о признании партии центра банкротом.
Однако теперь, когда центристы подняли руку на интересы провинциалов, отношение и в глубинке к Сависаару изменится. Студенты — хоть из Вырумаа, хоть из Ида-Вирумаа — чьи-то дети. Повышение цен за проезд иногородним студентам и посягательство на прочие их льготы вряд ли пройдет бесследно. Это только на первый взгляд кажется пустяком.
Родители в Нарве и Кохтла-Ярве, Пайде и Курессааре вряд ли пойдут в скором времени на избирательные участки голосовать за центристов. Удар по кошельку в условиях кризиса равнозначен удару ножом в спину. Учебный заем, питание, общежитие или съемная квартира, проезд — это и многое другое ложится тяжким грузом на плечи родных студента.
Заметьте, а ведь центристы в общем и целом не предлагают ничего страшного. Если у вас нет хлеба — ешьте печенье! Если вы добираетесь на общественном транспорте куда-то, и это вам начинает обходиться дорого, так пересядьте на "шевроле" или "мазду".
Но любое начинание власти, озвученное в прессе, представляет собой чуть искаженную интерпретацию истины. Благие намерения центристов и социал-демократов в городском собрании Таллинна в отношении иногородних студентов в провинции приобретают иной смысл, срабатывает эффект "испорченного телефона".
И последние почитатели талантов центристов в провинции отворачиваются от своих кумиров. Поскольку они считают центристов теперь теми, кто обидел их детей. А такого не прощают.
Да, у нас маленькая и очень злопамятная страна. Выскочит еще, возможно, как Петрушка в кукольном театре, незабвенный наш Димитрий Кириллович Кленский. А с ним и все остальные персонажи. Опять начнут молоть ту же тему о великой России и апартеиде с сегрегацией и дискриминацией русских в Эстонии.
Но это уже не политическая сила, а приправа к основному блюду. Подтанцовка. И если они не появятся — Кленский, Нещадимова, Лебедев, Илляшевич… — нам их будет не хватать. Как шума дождя. Как дворецкого, говорящего: "Кушать подано!" Они ведь уже стали классикой нашей политики.
…В Эстонии очень трудно сменить свой имидж. Хоть тресни, но кому-то станут вменять в вину участие в Народном фронте или Конгрессе Эстонии. Или КПСС. Получается, что в выигрыше остались те, кто ничего и тогда не делал, и сегодня старается не засветиться. Ибо что-то делать — за что-то отвечать.
Вот и остаются у нас две противоборствующие стороны — социалисты, чья задача потрошение государственного кармана и которые хотят свести на нет богатых; и консерваторы-государственники. Последним подай пребывание во власти и защиту интересов богатых.
Однако о населении ни та, ни иная сторона вовсе не думают. Я намеренно употребляю термин "население", поскольку мы для них не народ и не электорат. Мы копилка с мелочью, откуда они выбирают нужные монетки.
Чем у нас отличаются левые от правых? Левые идут на прямой обман сразу и бесхитростно после прихода к власти. Оттого потом могут столь же легко эту власть терять. Но популизм снова и снова заставляет верить в них.
Правые же с трудом могут завоевать власть. И то, опираясь на политику с национальным оттенком. Власть они не потеряют никогда.
Левые засели в муниципалитетах, правые — в Доме Стенбока. В этом наше отличие от США и Европы — там власть в государстве может меняться. То республиканцы, то демократы. Изменить нашу систему уже не сможет ничто.
А любые попытки объединить русских — недостижимая мечта. Недостижимая и ненужная. Морковка перед носом у осла. Отсюда и несменяемость власти в городах страны и на государственных вершинах. Отсюда и еще один вывод: эра динозавров должна пройти сама собой. Естественно. Пусть они вымрут и не мешают строить свою новую страну нашим детям.
Как и Германия, Эстония не способна на перевороты и революции.
Поскольку методом борьбы эстонец изберет пение песен и возложение цветов, издание газет и печатание листовок.
А радикальные русские — грабежи под видом политической борьбы.
Прочие русские и эстонцы будут смотреть телевизор или выглядывать в окошко. И в этом показателе — политической инертности — и русские, и эстонцы абсолютно сравнялись с "тупыми америкосами". Мы стали консервами. Банку можно вскрыть в любое время и съесть содержимое. Мы — и эстонцы, и другие национальности.
