Эстония для эстонцев? Как EKRE относится к русскоязычному населению страны
(38)
Эстонская консервативная народная партия (EKRE) пойдет на выборы в Рийгикогу в марте следующего года под лозунгом „Спасем Эстонию!“ Председатель EKRE Мартин Хельме в эфире радио ERR сообщил, что спасать Эстонию стоит помимо всего прочего и от иммиграции. „Страну нужно спасать от массовой иммиграции и исходящей от нее русификации“, – пояснил смысл партийного лозунга Мартин Хельме. Русификация – излюбленная тема EKRE. RusDelfi решил вспомнить, какие еще подобные пассажи выдавали члены консервативной партии.
Самый свежий и, пожалуй, самый громкий выпад в сторону русского языка прозвучал в стенах Рийгикогу этим летом, когда один из лидеров EKRE Март Хельме заявил, что „русский язык – это язык страны-агрессора и он должен тихо исчезнуть с наших улиц, пока его вообще не станет слышно“. Тогда от партии выдвигался законопроект, согласно которому русский язык не должен использоваться в публичном пространстве Эстонии и в СМИ. Позднее вице-председатель EKRE Хенн Пыллуаас поддерживал своего коллегу и говорил, что Эстония является одной из самых маленьких стран в мире. И именно за это надо стоять. „За это надо цепляться зубами, потому что иначе нами овладеет другой язык. Для них ведь есть большая родина – более 100 миллионов человек. ＜...＞Я понимаю, если русскоязычный человек может обходиться здесь одним языком, то зачем ему учить другой. Но я не понимаю вот что: почему вы считаете это нормальным?“ – обратился Хенн Пыллуаас к членам Рийгикогу.
После того, как Рийгикогу отклонил предложение EKRE убрать русский язык из публичного пространства, в интервью радионовостям выступил уже председатель партии Мартин Хельме: „живущие здесь долгие годы, а также после восстановления независимости республики русскоязычные люди в большинстве своем в той или иной степени говорят по-эстонски. А те, кто приехал сюда в последние месяцы – совершенно безъязыкие. Меня совершенно не интересует, как они тут будут справляться с решением своих проблем, меня волнует только, каково эстонцам будет скоро в Эстонии“, – отметил политик.
Впрочем, подобная риторика звучала и до войны. Так, например, Мартин Хельме высказывался на муниципальных выборах в прошлом году: „мы обеспечим, чтобы город в результате массовой миграции представителей далеких культур не превратился в мультикультурный ад, в котором некомфортно никому. Таллинн должен остаться эстонским городом, в котором принимаются решения, поддерживающие местный идентитет и исходящие из потребностей коренных жителей“, – заявил политик.
Другим поводом высказаться на данную тему стал демонтаж памятника-танка в Нарве. После его сноса депутат Европарламента от EKRE Яак Мадисон написал на своей странице в Facebook следующие строки: „мэр Нарвы Катри Райк неоднократно жаловалась, что танк является частью идентитета жителей Нарвы, а теперь этот идентитет сломан. Возникает принципиальный вопрос: если чей-то идентитет связан с танком, разрушившим Твой родной город Нарву и оккупировавшим страну, в которой Ты живешь сегодня, то, очевидно, Тебе здесь не рады. Так просто. Твой сломанный идентитет не должен никого волновать. В то же время есть и немало русских, чей идентитет не связан с танком оккупантов и чей идентитет заключается в лояльности Эстонии. Они – свои“.
Если копать глубже в историю, то можно вспомнить как в 2019 году на встрече в Люксембурге с главами МВД стран-членов ЕС Март Хельме обсуждал проблемы миграционной политики. Он заявлял, что Эстония сталкивается с очень сильным наплывом мигрантов с востока из стран, некогда входивших в состав СССР. „Украинцы скорее интегрируются в русскоязычную общину, и для нас это культурная и демографическая проблема“, – отмечал тогда политик.
В том же году в интервью программе „Своя правда“ на ETV+ Март Хельме опасался ситуации, при которой в один прекрасный день сотни тысяч людей из Сибири, Москвы, Санкт-Петербурга или с Камчатки заявят, что они — этнические эстонцы, чьи предки в XIX веке перебрались в Россию, и теперь хотят обратно в Эстонию. „Эстония – очень маленькая страна. Наши ресурсы ограничены и с демографической точки зрения. На сегодня в Эстонии проживают где-то порядка 900 000 этнических эстонцев, а если мы посмотрим на Восток, то там порядка 200 млн русскоязычных – в России, в Украине, в Белоруссии и т.д. Мы не можем быть слишком гостеприимными“, – объяснял министр.
В партии EKRE тема русификации не просто давнишняя, она является едва ли не фундаментальной в публичном дискурсе. Так, например, высказывался Хенн Пыллуаас в уже далеком 2018 году: „двустороннее языковое погружение означает, что половина обучения ведется на эстонском языке, а половина – на русском, иными словами – в школах вводится официальное двуязычие. Получается, что интеграция означает уже не обучение неносителей эстонскому языку и их интеграцию в эстонское языковое и культурное пространство, а запуск программы неорусификации эстонских детей, в ходе которой наши дети вынуждены начать получать образование на русском языке. Это за гранью абсурда. До такого безрассудства ситуация не доходила даже в глубокий период оккупации и русификации, когда обучение в эстоноязычных школах, в том числе и в высших учебных заведениях, велось исключительно на эстонском языке“. Такую систему образования Хенн Пыллуаас считал неконституционным и недопустимым.
На этом фоне кажется парадоксальным тот факт, что в самом русскоязычном уезде страны самой популярной партией уже вторую неделю подряд становятся EKRE. Так, согласно опросам социологической фирмы Norstat в Ида-Вирумаа поддержка EKRE выросла с 28,7% до 29,3%, передает RusERR.
Видимо, сказывается умелое заигрывание с русскоязычным электоратом. Так, например, на муниципальных выборах в прошлом году Нарвское отделение EKRE проводило предвыборную кампанию, выставляя на улицах автомобили с лозунгами на русском языке. Хотя по закону наружная реклама с целью политической агитации должна осуществляться на эстонском языке.
Также невероятную податливость партия продемонстрировала, выпустив газету для нарвитян на русском языке. Тираж „Взгляда“ – 30 000 экземпляров, а распространяют ее бесплатно по почтовым ящикам.
Выходит, что с одной стороны EKRE спасает Эстонию от засилья русского языка, с другой – сама же иницирует различные мероприятия на этом же языке.
