”Семь кругов ада” одной пациентки: как доказать, что у тебя нет шизофрении

Во время визита к семейному врачу работающая логопедом женщина случайно обнаружила в своей цифровой истории болезни ужасающий диагноз — шизофрения. Уже полтора месяца женщина обивает пороги различных инстанций, но данные о недуге, которого у нее нет, не спешат исчезнуть из ее карты, пишет Eesti Päevaleht.

22 февраля 2017 года Айме (имя вымышленное — прим.ред.) отправилась к своему семейному доктору за справкой для водительского удостоверения.

”Вы ведь принимаете лекарства?” — спросил врач.

Вопрос привел женщину в ступор, но затем она увидела на развернутом в ее сторону мониторе надпись F20 SKISOFREENIA. Выяснилось, что, по ”бумагам”, Айме числилась шизофреником уже более трех лет. Сказать, что она была ошарашена, — не сказать ничего. С этого дня в жизни женщины началась новая глава, суть которой сводилась к тому, чтобы доказать, что у нее нет шизофрении. Ей пришлось пройти все круги ада электронной переписки и пролить немало слез.

Диагноза нет — подтверждено

Первым делом Айме связалась с Клиникой Тартуского университета и психиатром, который и выписал рецепт, из-за которого в ее истории болезни появилась несоответствующая действительности отметка. Доктор подтвердил, что женщина у него на приеме не была и что он ей такого диагноза не ставил, и порекомендовал обратиться к заведующей клиникой.

Заведующая в свою очередь попросила предъявить им соответствующее требование, что Айме 8 марта и сделала. В ответ клиника сообщила, что, действительно, данный врач не делал в истории болезни Айме никаких записей и что диагноз не прикреплен ни к одному из эпикризов. Руководство попросило ее обратиться к семейному врачу. ”Я обратилась, но он лишь развел руками и сказал, что ничего поделать не может, так как удаление диагноза из системы не в его компетенции”, — рассказывает Айме.

Все началось заново. Айме направила в клинику еще одно письмо, в котором сообщила, что семейный врач ничем помочь не может, и направилась в аптеку за распечаткой ставшего причиной ошибки рецепта. На оказавшейся в руках женщины бумаге красовалось мужское имя. Имя мужчины, родившегося с ней в один день, в один месяц и в один год. Личный код, за исключением первой цифры (у Айме это была 4, у мужчины — 3), полностью совпадал.

”Так быть не должно!”

Айме с копией рецепта пришла в клинику, но лишь впустую потратила время. ”Ясности это не внесло, а диагноз все равно оставался в моей истории”, — сетует она. Более того, надпись F20 SKISOFREENIA смотрела на женщину со всех связанных со здоровьем документах. ”Диагноз стоит и в декларации о состоянии здоровья, хотя я отметила, что проблем с психикой у меня нет. Есть он и на справке о состоянии здоровья”, — говорит женщина.

В качестве следующего шага Айме позвонила в Представительский союз пациентов Эстонии, руководитель которого Пилле Ильвес предложила обратиться в полицию. ”Я испугалась: в полицию не хотелось бы. Тогда они посоветовали написать заявление в Департамент здоровья, что я и сделала. Позже я его, к сожалению, аннулировала, так как посчитала, что нам удастся прийти к положительному результату”, — сокрушается Айме.

По словам Ильвес, подобные случаи происходят не часто, но то, что человек вынужден заниматься исправлением совершенной по чужой вине ошибки, является большой проблемой. ”Так не должно быть! Исправление такого рода ошибки должно происходить путем простой процедуры, тем более, что ложность диагноза в отношении данного человека доказана”, — говорит она.

Слезы отчаяния

Руководство клиники прислало Айме ответ и справку и направило в Центр инфосистем здоровья и благополучия. Клиника отметила, что все произошло в результате ошибки ”либо на этапе указания личного кода на бумажном рецепте, либо на этапе занесения аптекарем указанного на рецепте личного кода в инфосистему”, и, поскольку бумажные рецепты в аптеке не сохранились, то более конкретный источник назвать не представляется возможным.

Тем не менее, журналисту издания клиника назвала точную причину, отметив, что данные получателя на рецепте были указаны верно, а ошибка произошла в аптеке при занесении его личного года в инфосистему рецептов.

Тем временем Айме потеряла своим попыткам добиться справедливости счет. Он получила от центра инфосистем ответ с советом обратиться к выдавшему документ представителю услуги. Читая это письмо, женщина плакала, ведь ей предлагали начать все сначала. Как бы то ни было, она взяла себя в руки и вновь написала в клинику. ”Мы просим прощения, что Вы не смогли решить проблему через Центр инфосистем здоровья и благополучия. Мы посоветовали Вам это из лучших побуждений, предполагая, что обращение к ним поможет решить проблему, ведь, если не администраторы общегосударственной инфоситемы, то кто еще? Также мы связались с Больничной кассой, в которой обещали помочь. Для этого вам необходимо написать им заявление в свободной форме”, — значилось в ответе.

”Не понимаю, что не так с этой системой”

Айме считает все свои злоключения адом длиною в полтора месяца. Она вынуждена заниматься этим каждый божий день. ”Мне стало казаться, что я сама во всем виновата”, — говорит женщина.

Айме — логопед. Ее работодатель — детское учреждение, которое признает, что логопед с диагностированной шизофренией не имеет права у них работать и что они действуют незаконно. К счастью, руководство и коллеги женщину поддерживают.

Сама же она измождена. ”Я засыпаю, думая об этом диагнозе. Одни эти письма чего стоят….Не понимаю, что не так с этой системой”.

Последнее письмо женщина получила от Больничной кассы на днях. Ведомство сообщало, что распорядилось об исправлении личного кода на внесенном в систему рецепте. В последний раз, когда Айме заглядывала в свою дигитальную историю, диагноз все еще красовался на ее страницах.

По словам представителя Инспекции по защите данных, требование об изменении неверных данных следует предъявлять их обработчику, то есть врачу или лечебному учреждению, которое ошибочно внесло диагноз в дигитальную историю. Допустившее оплошность учреждение обязано объяснить ее и исправить, а также оповестить другого пациента о том, что в результате ошибки врача его данные были занесены в дигитальную историю постороннего человека и стали таким образом известны третьим лицам.

Директор службы по связям с общественностью SA Tartu Ülikooli Kliinikum Кристи Таэль говорит, что они не могут аннулировать рецепт, поскольку он выписан человеку, который нуждается в данном лекарстве по состоянию здоровья. ”Необходимо в базе данных привязать рецепт к правильному человеку, но поскольку инфосистема рецептов не принадлежит клинике, то мы и не можем этого сделать. Для клиники связь с названной вами женщиной и рецептом отсутствует, в связи с чем клиника не имеет права производить действия в базах данных других юридических лиц”, — отметила она и добавила, что подобные упущения крайне редки, в связи с чем отсутствует и опыт по их исправлению.