"Черный список": полиция и банки обмениваются данными возможных подставных лиц

Бюро данных об отмывании денег Департамента полиции и погранохраны ведет список подставных лиц. Из-за просочившихся из этого "черного списка" в банки данных старшему комиссару бюро было предъявлено обвинение в уголовном преступлении.

В феврале 2014 года руководитель бюро внутреннего контроля полиции Рауль Вахтра получило письмо от своего подчиненного Прийта Паала, который сообщил: старший комиссар бюро данных об отмывании денег Люури Куйвйыги смотрела в полицейской инфосистеме KAIRI данные двух людей, в отношении которых в ее бюро производств не ведется, пишет Eesti Ekspress.

Ясно, что подумали дальше: старший комиссар использует полицейскую базу данных в каких-то личных целях, не связанных с работой. В отношении Куйвйыги начали уголовное производство.

Оно длилось два года, дело закончилось по соглашению сторон, и Куйвйыги продолжила работать в полиции. Но интереснее то, что выяснилось из судебного дела и какую информацию Куйвйыги, как утверждается, слила.

Сами того не зная, в черном списке полиции

Выходит, что бюро данных об отмывании денег ведет список подставных лиц. Эта база данных сотен людей, которых подозревают в странных банковских сделках. Людей, которые открывают банковские счета и руководят предприятиями, но относительно которых считают, что на самом деле они — подставные лица. Официально название "список подставных лиц" не используют, только между собой. Иногда говорят и просто "черный список".

База данных подставных лиц пополняется с помощью поступивших от банков и нотариусов сообщений. Например, сообщение от нотариуса: "Х. Р. продает свою долю латышам… Сделка подозрительная, поскольку присутствовало третье лицо… Держал за руку и подсказывал слова". Или: "Не смог заполнить страницы дополнительных данных, несколько раз выходил что-то узнавать и для написания названия фирмы использовал написанную от руки шпаргалку". Если такое сообщение приходит, бюро данных об отмывании денег анализирует дело и в случае подозрения на данное лицо заводят досье. Если подозрение не находит подтверждения, досье не заводят.

Ekspress же обнаружил, что даже если подозрение не находит подтверждения и досье не заводят, человек может попасть в черный список. По делу Куйвйыги проходит, например, Р. Ы. (полное имя редакции известно), который уже с 2010 года в списке подставных лиц, но на которого не заведено досье. Есть и еще такие фигуры, то есть люди, на которых в действительности нет материала для заведения досье ( не говоря уже о производстве или уголовном деле), фигурируют, сами того не зная, где-то в черном списке полиции.

Банковская тайна больше не действует?

Второй важный факт. Теоретически, список подставных лиц должен быть сверхсекретным. Он никак не должен просочиться за пределы бюро данных об отмывании денег, его не должны видеть и другие полицейские. Но на практике граница размыта (как же иначе Ekspress мог бы частично увидеть список). Например, каждый год — и в основном чаще, чем раз в год — список подставных лиц отправляют банкам. Формально можно сказать, что отправляют не список, а запрос с соответствующими именами: знают ли что-нибудь банки о тех-то и тех-то лицах? Или как пояснил в одном письме бывший руководитель бюро данных об отмывании денег Айвар Пауль (с этого понедельника он работает в банке LHV руководителем по предотвращению отмывания денег): "список субъектов запроса с подозрением на подставное лицо". В официальной речи говорят о запросах и субъектах массового запроса, но между собой все (как полиция, так и банки) знают, что речь идет о "списке подставных лиц", "черном списке". Единому пониманию способствует и то, что работающие в банках специалисты, борющиеся с отмыванием денег, — в основном, бывшие полицейские.

Люури Куйвйыги обвинили в том, что, общаясь с банками (конкретно некоторые случаи в связи с Krediidipank и LHV), она дала им информацию, которую не должна была давать. Например, Лийзи Ворп из банка LHV (она была контактным лицом бюро данных об отмывании денег), спросила у Куйвйыги информацию об одном лице, на что Куйвйыги ответила: "У лица нет рабочего места уже с 2008 года. Доходы отсутствуют, он постоянно, можно даже сказать, все время в состоянии алкогольного опьянения. Речь может идти о подставном лице, на имя которого хотят открыть счет".

Ясно то, что банки и бюро данных об отмывании денег обмениваются информацией. В каждом действующем в Эстонии банке работает человек, задача которого — общаться с работниками бюро. Перешли ли где-то границу, неизвестно. Но неясно то, действует ли в Эстонии банковская тайна. Неужели данные, которые собирает бюро данных об отмывании денег, просто гуляют между банками? Может ли в Эстонии быть так, что кто-то где-то в "черном списке", сам не зная об этом? Может ли он находиться там годами без того, чтобы в отношении него было начато производство, предъявлено подозрение или заведено досье? Можно ли вообще быть на сто процентов уверенным, что человек попал в список "за дело", а не по случайности или чьей-то ошибке?

Заговор или нулевая толерантность?

В деле Куйвйыги не искали ответа на эти вопросы. Скорее, оно было полно пикантных деталей о том, как происходят дела внутри полиции. Например, Рауль Вахтра, который сейчас руководит внутренним контролем, раньше был шефом бюро данных об отмывании денег, то есть начальником Куйвйыги. Причем часть поставленных в вину Куйвйыги эпизодов произошла еще тогда, когда Вахтра был ее начальником. В судебном деле Куйвйыги ей на помощь поспешили Вильяр Субка (бывший работник КаПо) и Айвар Орукаск (бывший работник бюро данных об отмывании денег). Данная полицией в рамках обвинения характеристика Куйвйыги была целиком и полностью позитивной, но в качестве ложки дегтя она содержит фразу: "С негативной стороны следует отметить… пожалуй, излишнее доверие к бывшим работникам полиции".

Странно и то, что имена тех двух людей, которых Куйвйыги смотрела в полицейской базе данных и с чего началось уголовное производство, больше не встречались в дальнейшем уголовном производстве и ни в одном документе полиции и прокуратуры. Обвинение вращалось уже вокруг других вещей. Учитывая то, какое продолжение имела история, можно было бы даже спекулировать, что этих двух лиц (Eks­press знает их имена), с которых началось дело, просто подсунули Куйвйыги, чтобы было какое-то основание начать производство в отношении нее.

В любом случае последовали два года производства. Прежде всего, уголовное дело. Затем административное дело. Затем штраф в 400 евро. Затем оспаривание. И наконец три месяца назад, в октябре 2015 года, прекращение по соглашению сторон. Пожалуй, в итоге невозможно уверенно сказать, что нарушила Куйвйыги и нарушила ли вообще.

"Кажется, что от нее хотели избавиться", — резюмирует произошедшее защищавший Куйвйыги в суде Вильяр Субка. Руководитель внутреннего контроля полиции Рауль Вахтра возражает. Никакого заговора не было. "Просто у нас нулевая толерантность в отношении разглашения данных, — говорит Вахтра. — Намеренного затягивания с нашей стороны тоже не было. Сначала было уголовное дело, но потом изменился закон, и дело нужно было переквалифицировать на административное".

*С Люури Куйвйыги Eesti Ekspress поговорить не удалось. В марте этого года у нее завершится пенсионный стаж в полиции и, по сведениям Ekspress, сразу после этого она собирается уйти из полиции.