"Сланцевый Клондайк" или грядущая катастрофа? Надо спасать Ида-Вирумаа!
Проблемы развития сланцевых отраслей Эстонии и их сырьевой базы продолжают оставаться острейшей темой республиканской экономики. Речь идет прежде всего о природопользовании в условиях камерной подземной отработки сланцевого пласта (с 60-х годов прошлого века) Эстонского месторождения.
Процесс разрушения недр и земель
Суть экологической проблемы, порождаемой отработанными и действующими шахтами, остается непонятой. Однако с выходом на уже реальные экологические и производственные проблемы разработки месторождения сланцев становится понятным, что на уровне сланцевых фирм и министерств Эстонии о сбалансированном развитии мощностей, добывающих и потребляющих сланец производств, четких представлений не существует. Сланцевые фирмы уже более трех десятилетий успешно используют шахтные и карьерные фонды, не вкладывая в их развитие потребные средства. Министерства экономики и транспорта, охраны окружающей среды, не располагая научно-исследовательской базой и профильными специалистами, самостоятельно не доходят до представления отставания мощностей добычи от объемов потребления сланца и почему оно, наконец, оценивается объемом в 10 млн т.
Этот разрыв наступил не вдруг и вызревал десятилетиями. Сегодня можно с малой вероятностью ошибки утверждать, что на пути развития сланцевых производств выстроился комплекс крайне сложных экономических, экологических и производственных проблем, включающих, прежде всего, дефицит информации относительно мощностей действующих и перспективных сланцевых шахт. На их то долю и придется 90% (до 20 млн т) годовой добычи сланца, уже спустя 5 лет.
С результатами этих исследований придется считаться
Эстония. Эстонские ученые изучили технологический процесс выемки сланцевого пласта и деформации в подработанном горном массиве, а также последствия его разрушения в виде групповых провалов поверхности и нарушения плодородия земель. Число суммарных групповых обрушений камерных блоков по группе шахт (”Виру”, ”Ахтме”, ”Эстония”) с момента ввода их в эксплуатацию к концу 1987 достигло 52. Общая площадь провалов поверхности земли — 3,2 км2. Глубина провалов — до 2 м, площадь земель, выведенных из хозяйственного оборота, как минимум — 300 км2.
Грин-Ривер, США. В исследовании опыта работы этого крупнейшего в мире месторождения сланцев (>60 млрд т по сланцевому маслу. Штаты Колорадо, Юта и Вайоминг. 1943-1976 годы) участвовали 11 американских институтов и университетов. Обобщенные результаты исследования сводятся к двум выводам:
- для освоения и развития сланцевых отраслей необходим контроль состояния подработанных земель, чистоты воздуха, воды и твердых отходов,
- только в этих условиях перспектива разработки сланцевого месторождения может определяться благоприятным сочетанием технологических факторов и экономики.
Россия. Представлен тридцатилетний период эксплуатации шахты ”Ленинградская”. Глубина горных работ — до 100 м. Исследования проведены НИИ космоаэрогеологических методов. Динамика процесса разрушения камерных целиков и образования провалов в 1956 году — 6 случаев, в 1988 году — 36 случаев обрушения камерных блоков. Глубина провалов поверхности — 1,2-1,4 м.
Взгляд в будущее
Многолетний опыт камерной разработки Эстонского месторождения сланца оставит комплекс экологических и социальных проблем еще не одному поколению на ида-вирумааских землях. Вместе с тем, он представляет собой уникальную базу идей и предпосылок для совершенствования действующих и ввода новых технических проектов подземного способа добычи сланца.
Решения сбалансировать уже определившуюся потребность в товарном сланце (22-24 млн т/год, установленная мощность шахтного фонда — 26-29 млн т) не могут быть реализованы на базе камерных шахт по упомянутым условиям их эксплуатации. Подобного масштаба задачу предстоит решить во втором десятилетии наступившего века. Насколько она может быть реализована, это вопрос, который требует соответствующих решений сланцевого бизнеса Эстонии и правительства.
Если такие решения не появятся, все намерения и прогнозы относительно энергетической самостоятельности Эстонии, собственного базового регулятора внутреннего энергетического рынка и республиканской экономики, наконец, социального благополучия не только Ида-Вирумаа, но и целого ряда энергоемких регионов Эстонии, становятся не просто фантазией досужих политиков, а сценарием банкротства трех базовых сланцевых отраслей Эстонии, определяющих экономику всех других, сопряженных с ними.
