Муратов: Путин ответственен за то, что в России фигово действуют правосудие и представительная власть

Одним из российских участников прошедшей в столичном Swissôtel годовой конференции по правам человека был московский гость, главный редактор ”Новой газеты” Дмитрий Муратов. Он дал Delfi интервью.

В аннотации к конференции говорилось о том, что журналисты из России расскажут, какое давление ощущают там сегодня СМИ, не вполне согласные с мнением Кремля. А ваша газета ощущает?

Мы являемся оппозицией. Классическое определение оппозиции не устарело: оппозиция — это то, что сейчас оппозиция, а потом — власть. ”Новая газета” ни к какой власти приходить не собирается. Больше того, она является беспартийной газетой, не поддерживает ни одну из партий, мы контролируем власть в интересах общества. Хотя можем поддерживать каких-то людей, которые нам кажутся пристойными, например, Явлинского.

Так вы ведь член партии ”Яблоко”. Как же газете удается оставаться беспристрастной?

Есть моя личная жизнь, мое пристрастие к Григорию Алексеевичу Явлинскому, мы старые и очень близкие товарищи. Но газета является абсолютно беспартийной.

У вас даже тембр голоса похож на ”явлинский”…

Вы первая это сказали. Мне это приятно.

Так ощущает ли ”Новая газета” давление?

Я прямо могу сказать — это входит в нашу профессию. Но мне не на что жаловаться на государство, кроме двух вещей. К сожалению, видимо, в связи с нашей работой в очень тяжелом положении оказался наш акционер Александр Евгеньевич Лебедев. Мы очень надеемся, что у него все выправится. А, во-вторых, это то, что у нас до сих пор не найдены заказчики убийства журналистов. Нет заказчика убийства Дмитрия Холодова, у нас не определен заказчик убийства Ани Политковской, Игоря Домникова, у нас ничего непонятно с Наташей Эстемировой. Я считаю, что вот это то, что мы с государства, с одной стороны, должны требовать и жестко критиковать, с другой стороны  — сотрудничать с ним. Никогда мы бы не сумели найти непосредственных исполнителей убийства Анны Политковской, если бы ”Новая газета” не сотрудничала с Администрацией президента и со Следственным комитетом России. Мы сильно помогли друг другу.

Если бы я попросила вас назвать пять слов, которые определяющи для современной России, какие бы вы назвали?

Я назову их, и некоторые будут в отрицательной, а некоторые в положительной коннотации. Сначала слова в отрицательной коннотации: пропаганда, милитаризация и ненависть. К сожалению, множество государственных СМИ настолько разожгли ненависть к украинскому народу в нормальных, простых российских людях, что, к сожалению, это вышло за рамки. Все ”фашисты”, ”укропы”…

Я постоянно бываю, к примеру, в Псковской области. Ну, ни разу не слышала, чтобы там дурно говорили об украинском народе.

Ваша выборка нерепрезентативна. Существует социология, и у нас летом одобряли войну с Украиной, если не ошибаюсь, чуть ли не 70 процентов граждан, сейчас этот процент упал чуть ли не в три раза благодаря снижению воинственной риторики — Путин начал пробовать осуществить свой же план, Минские соглашения.

Но мы убедились, насколько хрупкое общественное сознание, как моментально можно на него страшными вещами воздействовать. Когда говорят, что распяли младенца на площади Славянска, всем хочется взять дреколье, лопаты, зарытые берданки и идти воевать. А ведь этого не было, это фейк.

Фейки есть с обеих сторон.

О! Да! Вот честно — меня не волнует Украина, меня волнует Россия. Понимаете, я очень люблю свою страну, я очень люблю Родину. И меня абсолютно не волнует, какие фейки устраивает Украина, меня волнует, как на деньги российского налогоплательщика начинают разжигать ненависть в головах моих сограждан наше телевидение, мои коллеги.

А про Украину мы, кстати, пишем регулярно. У нас сегодня (вчера. — Ред.) вышел номер, в котором сказано, что одному из членов фашистской группировки — ”Малюте” — Порошенко вручил украинский паспорт за то, что тот воюет в батальоне ”Айдар”. А этот ”Малюта” был подручным ”Тесака” — реального фашиста, Марцинкевича, который осужден в России. Мы никому не спускаем. Мы — реальные пацифисты, это такое рок-н-ролльное сознание. Надо прекратить войну — потом разбираться.

Так, отрицательное вы назвали, а положительное?

Это волонтеры (в стране появилось огромное количество серьезных волонтерских организаций), и мне очень нравится, что сейчас происходит в сфере альтернативной культуры. Мне нравится, что появляются новые имена, что не ослабевает читательский интерес к настоящей литературе.

Если поддержка президента Путина в России столь велика, то, может, с этим все же надо считаться, а не клеймить народ, сделавший такой выбор?

Выбор людей уважать, конечно, надо. Мало ли мы считаем, что кто-то ошибается. У страны есть законно избранный президент. Другое дело, за что мы критикуем президента. Должны же быть и парламент как система противовеса, и судебная власть. Но я вам прямо говорю  — судебная власть, когда дело касается политических процессов или тех людей, на которых государство показывает, что они неугодны, моментально становится придатком государственной машины, а не независимой ветвью власти. То же самое происходит с парламентом, потому что мы имеем передвижной корпус клоунов в Госдуме, которая все последнее время принимает законы про ограничение секса.

Поэтому, уважая пост президента и выбор людей, которые выбрали Владимира Путина, мы считаем: есть высокая степень его ответственности за то, что в стране очень фигово действуют и правосудие, и представительная система власти.

А разве президент обладает полномочиями лично что-то менять в этой сфере?

А что, не обладает? Вы считаете, что не обладает. А я считаю, что Владимир Путин, безусловно, контролирует всю политическую конфигурацию в стране, и его администрация, конечно же, контролирует парламент. Не надо иллюзий и наива.

Что вам известно о русскоязычном населении Эстонии?

Я не политолог и не исследователь этого вопроса, поэтому, к сожалению, не могу быть компетентен.

Ваше отношение к тому, что на пропрезидентскую правовую конференцию в Эстонию позвали только таких российских журналистов, что представляют, так сказать, антикремлевскую точку зрения?

Вопрос, почему это так, — к устроителям конференции. Мне всегда удобнее участвовать и аргументировать с теми людьми, которые возражают.