Эстония и российская Карелия: сходства и контрасты
Одним из самых известных памятников Таллинна является Крест Свободы, посвященный победе в Освободительной войне 1918-1920 гг. Стоя под ним, невольно вспоминается, что своя Освободительная война в Карелии была в те же годы. И если бы Севернокарельская (Ухтинская) республика ее выиграла — Карелия вполне могла стать таким же независимым европейским государством, как Эстония.
Конечно, разный исход этих войн во многом предопределен социально-историческими причинами. Хотя есть и множество параллелей. Эстония в начале ХХ века также была преимущественно крестьянской страной, как и Карелия. Но все же здесь было существенно больше образованного городского населения. В Карелии, увы, аналогов Тартуского университета не существовало. Столица независимой Карелии располагалась в деревне Ухта (откуда и название республики). Однако эта разница вовсе не оправдывает большевиков, которые нарушили собственную Декларацию прав народов России.
Эта Декларация была провозглашена большевиками сразу после октябрьского переворота 1917 года и обещала всем народам бывшей Российской империи ”право на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства”. Однако в полной мере воспользоваться этим обещанием смогла лишь Финляндия — она провозгласила независимость 6 декабря 1917 года, и 31 декабря большевистское правительство ее признало. А вот когда аналогичное требование в 1918 году выдвинули северные районы Карелии — Кремль направил военные части для подавления ”сепаратизма”. Большевики, таким образом, возродили имперское устройство России всего лишь через полгода после своего переворота.
Сегодня в Национальном музее Карелии в Петрозаводске нет ни одного экспоната, посвященного Ухтинской республике. Ее история фактически запрещена. Официальная историческая версия состоит в том, что слово ”Карелия” появилось на политической карте лишь в 1920 году, когда большевики создали на этой территории ”Карельскую трудовую коммуну”.
Во главе этого географического образования Кремль поставил ”красных финнов” (Отто Куусинена, Эдварда Гюллинга и др.), которые проиграли гражданскую войну в Финляндии и были вынуждены бежать в советскую Россию. Однако всей полноты власти в Карелии они не получили. Британский историк Ник Барон в книге ”Власть и пространство: Автономная Карелия в Советском государстве, 1920-1939” сообщает, что с начала 1930-х годов примерно половина территории Карелии была выведена из-под контроля гражданской администрации и передана в ведение НКВД. Именно на территории Карелии появились первые лагеря советского ГУЛАГа — Беломорканал, Соловки и т.д.
Кстати, в 1938 году был осужден и расстрелян первый руководитель советской Карелии Эдвард Гюллинг. В своей книге Ник Барон приводит его одобрение строительства первых концлагерей в Карелии в 1920-е годы. Трагедия Гюллинга — как и всего того поколения революционеров — состояла в том, что, начав раскручивать колесо репрессий, они сами в конце концов под него закономерно угодили…
Кремль строил советскую Карелию как военный плацдарм для будущей большевизации Финляндии и Скандинавских стран. Поэтому развитию карельского языка никакого особого внимания не уделялось. Его в 1930-е годы даже пытались перевести на кириллицу — но этот эксперимент провалился.
И сегодня Карелия является единственной российской республикой, где язык титульного народа не имеет никакого официального статуса. Например, если в Татарстане государственными являются русский и татарский языки, в Якутии — русский и якутский, то в Карелии — только русский.
Эта ситуация — результат целого ряда исторических, культурных и политических причин. В переписях советского времени многие карелы предпочитали записываться ”русскими” — так было безопаснее, поскольку карелов и финнов могли обвинить в ”буржуазном национализме”. Кроме того, карельский язык исторически состоит из двух диалектов — ливвиковского (южного) и северно-карельского, которые существенно различаются в грамматике и фонетике. Попытки создать на их базе единый карельский язык не увенчались успехом. Однако носители обоих диалектов вполне понимают финский язык, который в советское время фактически стал ”вторым языком” в Карелии. Все уличные вывески в Петрозаводске были двуязычными — русскими и финскими. Правда, в последние годы этот билингвизм практически исчез. Финский язык в Петрозаводске можно услышать разве что в Национальном театре Карелии. С начала 1990-х годов, когда открылись границы, многие карелы и финны переехали в Финляндию. И сегодня титульный народ составляет лишь 10% населения республики.
Карельские диалекты сегодня по лексическому развитию фактически остались на уровне деревенской жизни начала ХХ века. На них невозможно преподавать современные науки в университете. Но с другой стороны, эта архаичность карельского языка дала интересный творческий результат. Именно Карелия еще с 1980-х годов стала одним из центров фолк-музыки в России. Правда, можно отметить такой парадокс: известные карельские фолк-группы (Myllärit, Sattuma, Santtu Karhu и др.) более популярны в Финляндии, чем в России.
Соседство Карелии с Финляндией (их граница занимает более 800 км) определяет традиционно высокий уровень приграничного сотрудничества. Жители Финляндии всегда с особым интересом относились к развитию связей с российской Карелией. Можно вспомнить интересный факт — подключать жилые дома к интернету в Петрозаводске начали даже раньше, чем в Москве, еще в 1997 году. Это стало результатом сотрудничества карельских программистов с финскими университетами.
В 1990 году, как и другие республики в составе России, Карелия провозгласила Декларацию о суверенитете. Кстати, в годы ”Перестройки” в Карелии существовал и активно действовал свой Народный фронт — аналог подобных организаций в странах Балтии.
Декларация о суверенитете Карелии означала стремление не к выходу республики из состава России, но к полноценному федерализму, в котором регионы обладают максимальными полномочиями. Карельская Декларация вводила полное республиканское самоуправление, при котором лишь часть полномочий (оборона, внешняя политика и т.д.) делегировались федеральному центру, а основные экономические вопросы должна была решать сама республика, свободно избирая свою власть.
Однако эта Декларация (как и аналогичные, принятые другими российскими республиками) не содержала в себе механизма собственной реализации. Позиционируя себя как составную часть РФ, республика полностью зависела от федеральных законов и эволюции российской политической системы в целом.
Президент Путин в 2004 году отменил прямые и свободные выборы глав регионов, в том числе республик. Сами республики в составе России, с точки зрения самоуправления, перестали отличаться от областей. Фактически, это означало конец федерализма и превращение России в унитарное государство.
В 2000 году был создан Еврорегион ”Карелия”, объединивший Республику Карелия и три финские губернии — Северную Карелию, Кайнуу и Северную Остроботнию. Этот проект разрабатывался с 1998 года и в перспективе предусматривал прозрачность внутренних границ, аналогичную еврорегионам внутри ЕС. Однако реализация этого проекта с российской стороны фактически была приостановлена в 2002 году, когда в Карелии было расформировано собственное министерство внешних связей, которое разрабатывало проект Еврорегиона и было одним из основных субъектов отношений в нем. Начатая тогда в России политика ”вертикали власти” предусматривала осуществление международных контактов только централизованно, через федеральный МИД.
В мае 2012 года, за несколько дней до вступления в силу закона о возвращении губернаторских выборов, Путин назначил главой Карелии уроженца Ленинградской области Александра Худилайнена. Таким образом, жителям Карелии вновь не дали возможности самостоятельно избрать главу своей республики.
В ”эпоху Худилайнена” (с 2012 года по настоящее время) Карелия с точки зрения политики, экономики и культуры окончательно превратилась в бесправную имперскую провинцию. Основные правительственные посты в республике продолжают занимать ”варяги” (как их называет местное население) — команда друзей и земляков губернатора. Вместе с тем, местная оппозиция подавляется с небывалой прежде жесткостью. В 2014 году были арестованы бывший член Совета Федерации от Карелии Девлет Алиханов и председатель Петрозаводского городского совета Олег Фокин. Руководитель карельского отделения партии ”Яблоко” Василий Попов был вынужден эмигрировать в Финляндию.
При Худилайнене государственный долг Карелии стремительно вырос и достиг к 2016 году 21,3 миллиарда рублей (300 миллионов евро). Большинство налогов из республики уходит в Москву. С 2011 года объем внешней торговли Карелии сократился с 1499 млн долларов до 727. При этом в экономическом кризисе в республике Худилайнен обвиняет ”иностранные спецслужбы”. Понятно, что такой подход вряд ли способен стимулировать интерес иностранных инвесторов к Карелии.
Назначение Худилайнена главой Карелии оказалось и культурным парадоксом. Сначала национальная общественность республики радовалась тому, что Карелию возглавил ”человек с финской фамилией”, и питала надежды на культурное возрождение.
Однако все оказалось ”с точностью до наоборот” — правление Худилайнена обернулось небывалым подавлением республиканской культурной специфики. В 2013 году в Петрозаводском университете был закрыт факультет прибалтийско-финской филологии и культуры, который был единственным в российских вузах, закрыта также Карельская педагогическая академия. Практически приостановлен выпуск журнала ”Carelia”, также единственного финноязычного литературного журнала в России. В 2015 году молодежная культурно-просветительская организация ”Nuori Karjala” (”Молодая Карелия”) была признана ”иностранным агентом” за полученный ею грант ООН в рамках поддержки культур коренных народов.
По авторитарному и репрессивному стилю руководства Худилайнен напоминает ”красного финна” Отто Куусинена, который при Сталине руководил Карелией. Карельская оппозиция сегодня борется за то, чтобы глава республики избирался гражданами. Несмотря на то, что Худилайнен в мае 2016 года занял последнее место в рейтинге эффективности российских губернаторов, Кремль опасается его отстранять от должности, поскольку в таком случае по закону должны быть проведены свободные выборы главы республики. А на этих выборах у Худилайнена и в целом у правящей партии ”Единая Россия” электоральные шансы в Карелии минимальны.
Избиратели приграничной Карелии в целом настроены более либерально, чем в целом по России. На выборах мэра Петрозаводска 2013 года победу одержала независимый демократический политик Галина Ширшина, что стало тогда общероссийской сенсацией. В 2015 году губернатору Худилайнену с помощью подконтрольного ему Петрозаводского городского совета удалось отправить ее в отставку, что вызвало массовые гражданские протесты.
Широкое гражданское движение в Карелии возможно лишь на основе возрождения республиканского самосознания. Пока оно подавляется официальной властью — любые требования регионального самоуправления осуждаются как ”сепаратизм”. Но неизбежное нарастание экономического кризиса в России, вызванное политикой Кремля, будет способствовать росту оппозиционных настроений в обществе.
