”Церковь — вне политики и вне государственности”. Интервью с митрополитом ЭПЦ МП Евгением

Как показывают соцопросы, жители Эстонии по своей безрелигиозности в Европе чуть ли не на первом месте. Справедливости ради, следует признать: подсчеты производятся по-разному, и не все соответствуют действительности. Но, если говорить о вероисповедании, сомневаться не приходится: согласно статистическим данным, православных в стране больше, чем представителей других конфессий. Правда, эти показатели верны, если считать и тех, кто относится к Московскому Патриархату, и придерживающихся Константинопольского…

Нельзя сказать, чтобы симбиоз двух православных Патриаршеств внутри одного государства ни у кого не вызывал непростых вопросов. Однако сосуществование происходит вполне цивилизованно, и до последних событий в Украине о нём говорили не слишком много. Сейчас, когда в связи с украинскими событиями Церковь оказалась в центре внимания СМИ, между украинской и эстонской ситуацией начали проводить прямую параллель. Но так ли всеобстоит на самом деле, и каково вообще положение Православия в Эстонии, Delfi рассказал Предстоятель ЭПЦ Московского Патриархата Митрополит Евгений.

- Ваше Высокопреосвященство, действительно ли между нынешними событиями вокруг Украинской Православной Церкви и эстонской ситуацией 1990-х годов можно провести параллели?

- В какой-то степени — да. Действия Константинопольского Патриархата, вторгшегося на каноническую территорию Русской Православной Церкви в Эстонии, по сути, разделили по национальному признаку православных эстонцев и православных русских. Причём, по официальным данным, в стране проживают около 170 тысяч прихожан Московского Патриархата, а приверженцев Константинопольского Патриархата лишь тысяч двадцать. Но при этом большинство храмов — у последнего.
Скажу вам больше: первыми на территорию Эстонии пришли миссионеры русской Церкви, греков тогда тут не было. Поэтому можно считать, что эта земля — каноническая территория Русской Православной Церкви.

- Получается, что греческое православие сюда фактически вторглось, но при этом обошлось без жесткого конфликта?

- Церковь должна нести в умы людей мир и стабильность, а конфликты, как известно, к стабилизации не приводят — так зачем усугублять и без того непростую ситуацию? Что в таких случаях происходит, показали украинские события.

Раскол в Украине сегодня для Православной Церкви самая большая, главная проблема. Константинополь фактически нарушил все канонические правила, и эти его действия спровоцировали раскол. Московский Патриархат, согласитесь, просто не мог не реагировать.

И при этом теперь нас упрекают: ”Вы поставили людей в такое положение, что они не имеют возможности причащаться”. Но, во-первых, это вынужденная мера, и не мы инициаторы происходящего. А во-вторых, давайте вспомним советское время, когда огромные областные центры, города-миллионники имели всего одну небольшую церковь, но если кто-то хотел причаститься, он всегда находил возможность это сделать. Сейчас не та ситуация, чтобы храма не было ближе, чем за тридевять земель, значит, говорить о катастрофической проблеме просто нельзя. Поэтому, когда человек говорит, что не может причаститься, вероятнее всего, он просто не хочет это делать и находит для оправдания какие-то причины.

- Как Вы полагаете, общий язык все-таки будет найден, или ситуация затянется на долгие годы, а то и десятилетия?

- Не знаю. Быстро можно только разрушать, на созидание уходит гораздо больше времени. Сегодня, к сожалению, конфликт идёт по нарастающей, но мы молимся и надеемся, что процесс дестабилизации будет, по крайней мере, остановлен.

- Ваше Высокопреосвященство, всем понятно, что и эстонский и украинский раскол произошли скорее не по религиозным, а по политическим причинам…

- Церковь — вне политики и вне государственности. Обязанность государства — забота о физической — земной, временной жизни человека. У Церкви задача иная — привести его к благодатной вечности.

- Все так, но Владыка Корнилий — Царствие ему Небесное! — рассказывал мне, как много зависит от отношения к Православию какого-либо политика или чиновника. Вам ведь тоже наверняка предстоит учитывать это в своем служении.

- В силу своего опыта я прекрасно понимаю, что меня ждет. Я, как и всякий глава, отвечаю за всё. Рутинной работы и проблем тут немало, и моя прямая обязанность — их решать.

- Вы, Ваше Высокопреосвященство, на днях встречались с Патриархом Кириллом, и поэтому не могу не задать Вам вопрос: насколько Москва влияет на Эстонскую Церковь?

- Отвечу так: в делах вероучительных мы находимся под омофором Патриарха, но при этом у нас любой приход довольно самостоятельный, на нас никто не оказывает давления, мы принимаем решения сами.

- И каковы ваши первоочередные планы?

- Сначала мне нужно полностью войти в курс дела. К примеру, я знакомлюсь с приходской жизнью и вижу: некоторые приходы очень бедно обеспечены и нуждаются в помощи. Но даже если священник где-то не может даже просто выжить в приходе, люди не должны оставаться без богослужения, поэтому мы едем туда в командировочном порядке.
Еще одна серьезная проблема — кадровая политика, священников по-прежнему недостаточно…

Одним словом, я уже погрузился в проблемы, и мы эти вопросы сейчас решаем, но всё очень непросто. Любые решения кажутся самоочевидными лишь на первый взгляд, в практике жизни всё значительно сложнее. Поэтому говорить о моих планах пока преждевременно, установить приоритеты можно будет лишь после того, как я изучу ситуацию досконально.

- А как Вам, Ваше Высокопреосвященство, вообще Эстония? Вы уже адаптировались?

- Я бы сказал, не полностью, однако, многое меня тут очень радует — и спокойный ритм жизни, и отзывчивость местного населения, и взаимопонимание между людьми. Мне, к примеру, в связи с легализацией моего положения в стране, довелось несколько раз побывать в госорганах, в полиции и, надо отметить, первое, что бросается там в глаза — очень корректное отношение.

Я раньше никогда не имел связи с Прибалтикой, разве что приезжал несколько раз в студенческие годы, так что можно сказать: это новый этап в моей жизни. Но уже чувствую, что связан с Эстонией. Использую любую возможность лучше узнать культуру и язык эстонского народа.

- Чтобы прочувствовать и понять культуру народа, необходимо знать его язык…

- К сожалению, я настолько погрузился в свои дела, что не успеваю толком заниматься языком, знаю по-эстонски лишь несколько слов. Но уже понял: язык сложный… Вообще считается, что если взять за единицу усилия по освоению русским человеком английского языка, арабский составляет полторы единицы, китайский и японский — по две, и, как мне говорили, эстонский точно не меньше двух. Но в любом случае изучать его надо, даже притом, что это непросто.

Впрочем, с учетом моего возраста, могу точно сказать: в жизни всё непросто, и, тем не менее, она прекрасна! Жизнь — это чудо, и никак не меньше…