Английский должен стать языком делового общения

Когда в Токио вы попытаетесь объяснить водителю такси, куда хотите доехать, он может вас не понять, если вы только не обратитесь к нему по-японски. Большинство японцев не говорит ни на одном иностранном языке. Несмотря на то, что Япония является одной из самых сильных в экономическом плане стран после США, японцев очень тревожит это незнание языков, и они опасаются, что оно отрицательно скажется на развитии их экономики.

Когда Токио оспаривал у Сингапура звание финансового центра Азии и проиграл, так как в столице Японии слишком немногие говорят на необходимом для международного предпринимательства английском языке, было решено основательно заняться проблемой.

Каур Кендер сказал на конференции о будущем Таллинна, что в столице четыре местных языка: эстонский, русский, финский и английский. Ни один из них не лишний. В то же время пользование этими языками в делопроизводстве не является гарантией, что вы добьетесь желаемого.

Высказанная мною на конференции идея — утвердить в качестве официального языка английский — не исключает пользования ни одним из местных языков и не предполагает противопоставления людей, пользующихся каким-либо одним языком, тем, кто пользуется другим. Цель — ясно дать понять англоязычным предпринимателям и инвесторам, что в Таллинне они могут успешно пользоваться английским языком. На их вопросы, заданные на английском, ответят по-английски, и все документы можно будет получить как по-эстонски, так и по-английски.

Большая часть делопроизводства в общении с различными учреждениями Европейского союза и так проходит в основном по-английски. Переход на пользование английским стал бы просто крупным шагом, который потребовал бы усилий от некоторых чиновников и сотрудников сферы обслуживания. Для тети Маали ничего не изменилось бы в пользовании эстонским языком, зато у дяди Сэма появилась бы еще одна причина делать бизнес в Эстонии.

Это не план привлечения в Эстонию рабочей силы извне, но просто желание добиться для Таллинна тех благ, которые просто так не достаются ни одному городу. Речь идет о создании высокооплачиваемых рабочих мест, дешевых кредитах, масштабных инвестициях и прочем, к чему мы начали привыкать в условиях экономического роста последних лет.

В 1996 и 1997 годах в деловых кругах было распространено мнение, что Эстонии необходим второй государственный язык, которым мог бы быть английский. В то же время в научных кругах обсуждался переход на английский язык в научной работе. Тогда победило мнение тех, кто с недоверием относится к любому иностранному слову и говорит о гибели эстонского языка.

Я не склоняюсь к другой крайности и не склонен слепо поклоняться английскому языку, но будем откровенны — в качестве научного языка эстонского не существует, а в международном предпринимательстве без английского не обойтись. Английский является также языком инфотехнологии, судоходства и авиации. Это язык международного общения, которым пользуются сотни миллионов (по некоторым утверждениям даже больше двух миллиардов) людей в мире.

Я не призываю превращать английский во второй государственный язык, но я считаю, что переход на него в сфере предпринимательства может повысить конкурентоспособность как Таллинна, так и всей Эстонии. Эстонский язык по-прежнему остался бы государственным, а английский мог бы быть указан в Законе о языке в качестве языка делопроизводства.

В Японии 123 миллиона жителей, и они признают, что могут проиграть конкурентам во многих сферах, если и впредь будут говорить только на одном языке. В Эстонии живет 1,4 миллиона — чтобы оставаться конкурентоспособными, нам следует вести себя гибко и с умом. До сих пор нам не хватало гибкости, чтобы использовать те преимущества, которые нам дает наше географическое положение. Используем хотя бы те возможности, которые не требуют количественного перевеса.