Марионетки в чужой игре: бабушка обвиняет приют в жестоком обращении с детьми
Семья Корышевых неоднократно уже попадала на страницы СМИ, сообщает "МК Эстония". Писали статьи, а в прошлом году в Фейсбуке даже была создана группа ”Поможем вернуть детей в семью Корышевых!”
Шокирующая трагедия
Двухкомнатная хрущевка недалеко от столичного пляжа Штромки. В одной комнате живут мальчики и их дядя, в другой — девочки и их бабушка. 41 квадратный метр на шестерых. Точнее, на восьмерых: в маленькой квартире — еще две кошки.
У Ирины Корышевой — двое детей, дочь Юлия и сын Алексей. Первый раз Юля родила ребенка, когда ей было 17 лет.
”Что делать? Поплакали и стали жить вчетвером, — рассказывает Ирина. — Юля с малышом и я с сыном, которому на тот момент было 10 лет. Через два года родился второй”.
Бабушка детей рассказывает, что отец второго ребенка, некий азербайджанец, поначалу помогал Юле растить детей — и первого, и второго. Но потом его посадили за наркотики.
Хотя некоторые из ее внуков похожи между собой, Ирина заверяет, что все дети — от разных отцов. Восемь лет назад Юля родила третьего ребенка, спустя год — четвертого, и вскоре — пятого.
”Она жила недалеко от нас, на Ситси, — рассказывает Ирина. — С двумя младшими девочками. Двоих старших мальчиков воспитывали я и мой сын. Да и девочки периодически все же бывали у нас. Когда она позвонила и сказала, что родила еще одну девочку, я была просто в шоке”.
Она вспоминает, что тогда они с Лешей сообщили Юле, что больше не будут ей помогать.
”Считай, что мы улетели на другую планету!” — приводит Ирина слова, которые они с сыном сказали Юле с грудным ребенком на руках. — Какое-то время мы не общались, но потом я говорю Лешке: 5 мая Викуше исполнится месяц, получу пенсию, пойдем накупим им подарков и заглянем в гости. А 1 мая нам позвонили из полиции…”
Из полицейской сводки: 25-летняя женщина убила своего грудного ребенка. Ее осудили на 20 лет.
Если верить СМИ, которые писали об этом случае, то Юля незадолго до ареста позвонила маме и сказала, что малышка не дышит. ”Скорей звони в скорую!” — ответила ей Ирина. И как следует из публикации год назад, грудной ребенок был в таком состоянии, что даже бывалые врачи испытали шок. У малышки не было ни одного целого или неповрежденного органа.
Нам Ирина об этом не говорит. Она вспоминает лишь, как ей позвонили из полиции и сказали, что сейчас привезут девочек.
”Я ничего не поняла. Каких девочек? Когда прибыли полицейские, я как раз сидела и чистила картошку. Когда я увидела полицейского с двумя моими маленькими внучками, которые были исхудавшие и черные от синяков, я прямо с ножом пошла на него, — вспоминает бабушка. — ”Что вы с ними сделали?” — кричала я. Напарник просил меня положить нож и успокаивал. Как выяснилось, сделали это с ними не полицейские, а Юля”.
К слову, одной из девочек на тот момент было три годика, второй не было и двух. Маленькой Вике, которая умерла в мучениях, не было и месяца.
В СМИ также писали, что дочь жаловалась матери, что ”из-за этого ублюдка у нее испорчена вся жизнь, и она рада, что его больше нет”. Нам Ирина об этом тоже не говорит.
”Фотографии Юли? Где-то есть, надо искать, — говорит Ирина. — Вы лучше посмотрите, как девочки выступали…”
Она достает уже приготовленные снимки: девочки на выступлении в розовых платьицах.
Истина где-то рядом
В итоге получается, что с 47 лет Ирина, у которой на тот момент был еще несовершеннолетний сын, воспитывает и внуков. Сначала мальчиков, а с 2012 года — и двух девочек.
”Как меня уговаривали отказаться от них! — рассказывает Ирина. — И в 2006 году, когда я оформляла опекунство на мальчиков. И еще активнее в 2012 году, когда я ходатайствовала об опекунстве на девочек. Говорили, мол, мне же будет тяжело, я не потяну. Ничего! Помирать пока я не собираюсь”.
Ирине и правда сейчас непросто. Ей тяжело передвигаться, и даже чтобы достать дипломы детей с полки над кроватью, ей приходится просить старшего внука. Ей сложно помыть посуду — ею завалена вся раковина. Сложно поставить суп в холодильник, он киснет на подоконнике, примостившись на кофеварке. Рядом красуется в тарелке еще какая-то засохшая пища.
Чтобы погулять, дети ждут с работы Лешу — сами они после недавнего на улицу, говорит Ирина, не выходят.
В СМИ писали, что дети слонялись по улицам одни и попрошайничали, поэтому у соцотдела возникли сомнения в том, что бабушка способна за ними присматривать. Ирина же говорит, что поводом для того, чтобы детей у нее забрали, стал донос. Кого — она выяснит. Подаст в суд и накажет его.
”Сначала написали, что я детей бью, — говорит Ирина. — Якобы кто-то видел. Потом мальчишки подрались. Потом одного из детей толкнули в школе, он сильно ударился головой. В итоге детей забрали из садиков и школ и увезли в неизвестном направлении”.
Тут надо отметить, что под словами ”мальчишки подрались” скрывается вот что: дядя детей применил физическое насилие по отношению к одному из них, и полиция нашла этому доказательства. Но так как дядя детей до этого не был наказан в уголовном порядке, а повреждения у ребенка не были серьезными, то прокуратура решила закрыть дело по принципу оппортунитета — то есть доказано, что преступление было, но нет смысла человека наказывать.
В отношении же Ирины прокуратура подозревала, что она ударила одного из внуков, но доказательств этому не нашли.
”Детей забрали в мае прошлого года. Восемь дней мы не знали, где они и что с ними, — рассказывает Ирина. — Потом нам сообщили, что они в приюте”.
Одной из причин, по словам Ирины, был давно не деланный в квартире ремонт. Группа энтузиастов после призыва в соцсетях собрала деньги, купила стройматериалы, многие люди помогали как деньгами, так и тем, что необходимо для ремонта, и в итоге люди преимущественно своими силами сделали в квартире Корышевых ремонт.
”Однако детей после этого не вернули”, — говорит Ирина. То есть причина была, видимо, все же не в ремонте…
С истинными причинами, по которым забрали детей, кстати, сложно — о них можно только догадываться из скупых комментариев. Бабушка детей сразу же сообщила, что ни постановления прокуратуры, ни решения суда не покажет — якобы ей запретили это делать.
”МК-Эстонии” удалось получить выдержку из решения суда. Там говорится, что часть утверждений соцработников местами подтвердилась, но, несмотря на это, бабушке решили дать еще один шанс — в интересах детей. И при соблюдении ряда условий.
”Ужасный приют”
Детей Ирине удалось заполучить обратно только в ноябре, когда было вынесено судебное решение. Но оно временное, и вскоре его будут пересматривать.
”Я пошла в приют, буквально с боем, они не хотели отдавать детей, забрала их домой! — воинственно рассказывает Ирина, стуча кулаком по столу. — Дети после приюта — очень странные. Они не такие, как были. Им там вырывали зубы, водили с чужими мужиками в баню и делали многие другие ужасные вещи!”
В приюте, однако, ”МК-Эстонию” заверили, что ничего плохого с детьми они не делали. Зубы ребенку надо было вырвать, потому что они были в настолько запущенном состоянии, что лечить их было уже невозможно. ”И речь идет о молочных зубах, которые вскоре сменятся постоянными”, — добавили в приюте.
А по поводу бани там сообщили, что да, у них есть традиция ходить по субботам в баню, и с мальчиками действительно ходит воспитатель-мужчина, но он в плавках и мальчиков там 6–7 человек. ”То есть воспитатель не остается с детьми один на один в бане”, — заверили в приюте.
По поводу же общей критики бабушки касательно приюта, в учреждении сообщили, что они все делали для блага детей. И интересы подопечных для них — превыше всего.
”Бабушка ведет себя очень агрессивно, — сказали в приюте. — Потому что за ней стоит одна организация, и нам приходится прибегать к помощи юристов, чтобы отвечать на их многочисленные письма”.
Заказ на детей?
Сейчас, говорит Ирина, ей составили план, согласно которому она каждый день должна водить одного из детей в реабилитационный центр. Это касается трех детей, с которыми занимаются логопеды-дефектологи и психологи.
”Это все появилось после приюта!” — гнет свою линию Ирина. Но не исключено и то, что в приюте детей полностью обследовали и выяснили, что их нужно подтягивать в такой-то и такой-то сферах, и теперь ими активно занимаются специалисты.
Стуча по столу рукой, бабушка детей на чем свет стоит клянет ювенальную юстицию и убеждена, что детей продали. Мол, незадолго до того, как их забрали, к ним домой приезжали норвежцы. Аж две делегации. Спрашивали, чем можно помочь. Ирина убеждена, что они приезжали потому, что присматривали себе деток. Мол, под заказ это все было сделано, не иначе.
Тем временем дети, которых ”заказали”, преспокойно играют себе в соседней комнате. У них там компьютер и планшет: один отдали, другой подарили. Их пятеро — к старшему пришел друг. Из комнаты то и дело слышен смех. Мальчишки спокойно уступают младшим девочкам право поиграть на компе.
И несмотря на тесноту — пенал разделен шкафом на две части, и одна из частей принадлежит дяде, то есть фактически мальчики живут в половине маленькой комнаты — они без обид размещаются на первом этаже двухэтажных нар и паре стульев у компа.
Большую комнату тоже поделили фактически на две части. Одна — бабушкина, там стоит ее кровать, новый шкаф, новый комод, новый стол и телевизор. Вторая, у окна — часть девочек: там стоит их двухэтажная кровать, стол и множество коробок со всякими вещами, наваленными как попало.
”Я астматик, — говорит бабушка. — Поэтому у нас окна целый год открыты. Даже зимой”. Тем не менее, не бабушка спит у открытого окна даже зимой, а дети.
”Они должны!”
Квартирный вопрос стоит для данной семьи очень остро. Однако, по словам пресс-секретаря управы Пыхья-Таллинна Максима Рогальского, Корышевым предлагали аж четыре муниципальные квартиры. Все они были больше, чем их нынешняя квартира.
”Ни одна не подошла! — возмущается бабушка детей. — Последний раз предложили трехкомнатную на Раадику. Но как мы там разместимся. Одного мальчика в одной комнате, другого — в другой, девочек в большую. А я куда?”
Вариант, чтобы мальчиков, как и сейчас, поселить в одну комнату, она отметает. Дерутся, мол. Каждому нужна отдельная.
”Они нам должны дать четырехкомнатную!” — требует Ирина Корышева.
Другая бабушка, может, и согласилась бы на трехкомнатную — все же интересы детей важнее, и ситуация, когда они живут буквально друг у друга на голове, возможно, не очень хорошо влияет на их развитие. И трехкомнатные квартиры на Раадику — как правило, площадью почти в два раза больше, чем хрущевка, где они сейчас ютятся. Но не Ирина Корышева — она твердо стоит на своем и требует, говоря ”они должны”.
Возмущает ее и ситуация с соцотделом. До недавних пор ей помогали очень многие, и деньгами, и вещами — в том числе и чиновники.
”Но после всей этой ситуации с приютом соцработники, — говорит Корышева, — мне больше не помогают, а только твердят: отдайте детей!”
Она очень любит повторять: да не оскудеет рука дающего! И рука действительно долгое время не скудела — квартира в некоторых углах завалена вещами, которые им отдавали, им активно помогали деньгами и льготами. За садик, например, Ирина платила всего 8 евро в месяц.
Но сейчас бабушке приходится не очень сладко: за каждый центик из тех 1636 евро, которые она получает на четверых детей, ей приходится отчитываться перед судом.
”И соцработники мне несколько раз говорили, что у меня тут и тут не сходится”, — говорит бабушка. Мол, много волокиты, чеки все эти приходится хранить, и потом они с чиновниками по 5–6 часов сидят, это все разбирают. А собирать ей это все сложно: чеки у нее рассованы по разным местам, и чтобы что-то нужное найти, действительно может уйти много времени.
”Мне постоянно твердят: все до центика должно уходить на детей!” — говорит Ирина Корышева.
1636 евро — не единственный ее доход, она получает еще пенсию плюс деньги за инвалидность, да и сын Алексей работает.
Шоу ”За стеклом”
Случай с Корышевыми некоторые решили использовать в своих интересах. 16 августа в сети появилось видео ”За масками. Детский приют или концлагерь”, снятое неким Райво Оргусааром, где Ирина рассказывает о шокирующих подробностях пребывания детей в приюте.
Фигурируют выражения ”детей похитили”, ”концлагерь”, ”вырывали зубы на живую”, ”хотят продать”, ”сексуальное насилие”. Один из детей на фоне рассказывает, как их в приюте били — и ногами, и руками, и преимущественно по голове. Как две недели держали в психушке и давали горстями таблетки.
Бабушка на фоне причитает, что детей хотели сделать инвалидами — чтобы она и дядя от детей отказались, и внуков тогда бы продали норвежцам. Комментариев ни приюта, ни соцработников на видео нет. Зато есть призыв вступать в партию Оргусаара.
В этой ситуации больше всего жаль детей. Они уже привыкли, что к ним постоянно приходят посторонние люди и их расспрашивают. Что бабушка раз за разом рассказывает о тех ужасах, которые они пережили в приюте. Увы, они еще не понимают, что их ситуацию разные дяди и тети используют в своих интересах.
Комментарий Максима Рогальского, пресс-секретаря управы Пыхья-Таллинна:
Ситуация очень деликатная, к тому же закон ограничивает возможность предоставления сведений в подобных случаях. Помимо квартир, данной семье были предложены и различные услуги, призванные оказать поддержку. Вдобавок к семейному пособию из городской казны были выделены дополнительные денежные средства.
Контроль за осуществлением опекунства и использованием выделяемых в таких случаях средств — это обычная практика, и суд делает это в отношении абсолютно всех детей, которым назначен опекун. В случае необходимости, суд привлекает к этому и местное самоуправление.
Можем заверить, что во всех детских приютах Таллинна условия очень хорошие, их постоянно проверяет канцлер права. Так что пребывание в детском приюте не может являться причиной ухудшения здоровья.
Решение об отделении ребенка от опекуна или родителя, или о возвращении ребенка в семью принимает суд, после всестороннего взвешивания ситуации. Социальные работники никогда не ставят целью забрать ребенка из семьи. Но, к сожалению, иногда это становится необходимым — в целях защиты интересов ребенка. При этом никто не сомневается в том, что лучшей средой для воспитания и пребывания ребенка является родная семья.
Изъятие ребенка — это самая крайняя мера, которая используется очень редко. В Пыхья-Таллинне таких случаев в прошлом году было 16. Из них семеро детей вернулись в свои семьи. Если обстоятельства позволяют детям вернуться в родную семью, то этому не может быть никаких препятствий. Отрадно, что случаев возвращения детей в семьи стало в последнее время больше.
Конкретное решение суда мы, к сожалению, не можем прокомментировать, но общее правило такое, что если опекун выполняет все предписания, сделанные судом (если таковые имеются), и осуществляет опекунство в интересах детей, то суд, очевидно, не примет решения о лишении или приостановлении опекунских прав. При этом суд может возложить определенные обязанности как на опекуна, так и на местное самоуправление. Выполнение этих обязанностей, как правило, предполагает общение сторон и их сотрудничество.
