Куда пойдут деньги, собранные для детей Беслана?
В учительской, узнав, что пришел корреспондент, за пару минут собираются учителя, у которых накопилось немало вопросов. Они помнят, какой шок испытали, наблюдая за происходившим в Беслане. Слезы на глазах стояли у всех.
В бывшем 21-м профтехе, где и сейчас учатся в основном мальчишки, обсуждали трагедию на классных часах, сделали стенгазету, перед ней всегда было много народу. Деньги собрали, чтобы хоть как-то помочь пострадавшим, однако были и скептики, которые сомневались в том, что их помощь дойдет до детей Беслана. Им говорили, что нельзя так думать. Теперь учителя не знают, как объяснить ученикам, что деньги все еще здесь.
Я переадресовала вопросы преподавателей руководителю Эстонского Красного Креста Рийне Каби.
Наличные деньги Красный Крест никому не выдает
Говорят, что деньги будут направлены на реабилитацию. Разве нельзя было отправить их на счет в Беслане? Ведь деньги нужны и выжившим детям, и родителям, потерявшим своих детей, кладбище опять же не ухоженное.
Красный Крест никогда и никому наличные деньги не выдает! Это принцип, мы не касса взаимопомощи, деньги собраны для детей Беслана. И переданы они тоже будут в организованном порядке, не так, что деньги собраны, я составлю список и буду их выдавать. Может, другие организации так делают, но не наша.
Ни один Красный Крест, неважно, где он находится, в Беслане, в Эстонии или Америке, не занимается раздачей денег. Если кто-то хочет отдать кому-то конкретно деньги, то он сам и пошлет. Если в Беслане местный Красный Крест и распределяет деньги, то я за это не отвечаю, но, насколько я знаю, такого нет. До сих пор точно не известно, кто конкретно является жертвой, а кто — нет. Если разобраться, то можно считать жертвой весь Беслан. Кто решает, что этот получит столько, а тот столько? Мне очень хотелось бы это знать!
Почему не спросили у народа, как распорядиться деньгами для детей Беслана?
Тут надо иметь в виду, что если вы отдали деньги в Красный Крест, который работает по определенным принципам, утвержденным уставом, то вы признаете эти правила.
Я не помню, чтобы Красный Крест подвел кого-то. Есть в жизни моменты, когда не надо торопиться. В самые первые дни после трагедии в Беслане было очень много гуманитарной помощи, бессмысленно накапливать горы коробок. Они сами сказали, что не нуждаются сейчас в гуманитарной помощи в материальном виде. Что им действительно нужно, так это — реабилитация. Должна быть не показуха, лишь бы отчитаться, что вот мы сделали то и то, а нужно помочь реально. Так получается, что мы деньги переведем, а толку от нашей помощи — с гулькин нос. Психическое здоровье — очень сложная субстанция.
Говорят, дорога ложка к обеду. Почему Красный Крест не отослал деньги сразу?
Вопрос назначения денег решаю не только я, в Красном Кресте есть главное управление, которое коллективно решает такие вопросы. Мы собираемся раз в месяц, вот и на следующей неделе будем обсуждать, что делать.
Решение по бесланским деньгам было единогласное — не торопиться. Реабилитация — долгий процесс, это здоровье. Здесь нужен не только разовый пакет с едой, школьная парта, но и другие вещи. Надо сделать так, чтобы не получились неправильные вещи вместо правильных.
Я вам пример приведу, трагедия с "Эстонией" случилась в 1994 году, а последствия этой трагедии у детей появились гораздо позже. Дети осознают случившееся совсем по-другому, чем взрослые, и вылезают последствия случившегося годами…
Один мальчик после "Эстонии" последние 8 лет нуждается в психологической поддержке, а другого, тогда ему было 3-4 года, когда исполнилось 7 лет, парализовало на нервной почве. На тот момент у нас не было опыта, мы не знали, какими могут быть последствия таких трагедий, теперь уже ясно, что надо обращать большое внимание на душевное состояние детей. С ними надо очень осторожно обращаться.
Я не хочу сказать, что деньги годами будут лежать, Боже упаси! Мы хотим это сделать, чем быстрее, тем лучше, но целесообразно.
У нас был один из первых вариантов — соединить пожертвования с доброй волей нашего государства помочь бесланским детям и пригласить их в Эстонию на реабилитацию, но Российское правительство отказалось от помощи Эстонского государства.
Проще простого отдать эти деньги,и сказать работайте! А где гарантия того, что помощь дойдет до адресата?
Помощь и политика
А может это связано с политикой, ведь Россия отказалась прислать детей к нам на реабилитацию? Может в этом загвоздка?
Эстонский Красный Крест, как и все Красные Кресты, аполитичен, и отказ России ни коим образом не влияет на наше решение. Никто не имеет права вмешаться в распределение помощи Красного Креста. Деньги никуда не денутся, они прибавляются. Я даю вам стопроцентную гарантию, что эти деньги пойдут на бесланских детей. И никто их нигде не прокручивает.
Я знаю, что в Литве и Латвии такая же ситуация. Норвежский Красный Крест в первую неделю послал в Беслан высококачественные комплекты первой помощи, я недавно разговаривала с их представителем, который был там, сопровождая груз, и он сказал, что все отвезли на… склад. Наш представитель-доброволец Калев Вильгатс тоже был в Беслане и видел все собственными глазами… Конечно, упрекать сложно, опыта ни у кого нет. Поэтому мы хотим найти вариант, который будет наиболее оптимальным.
Разве там, в Беслане, Красному Кресту не виднее, что делать?
Можно было бы отдать собранные деньги Федерации Красного Креста. Но в Беслане случился беспрецедентный случай, такого зверства не было раньше нигде в мире! То есть такой программы нет, а если нет, как я пошлю деньги, на что? Так вот, было решение в Красном Кресте, что деньги надо направить на реабилитацию детей, а реабилитация не выражается в том, что на чей-то расчетный счет высылаются деньги. Калев Вильгатс на месте в Беслане как раз смотрел, где можно проводить реабилитацию детей.
Чтобы целесообразно использовать бесланские деньги, нужно знать, сколько детей пострадало, какая помощь необходима — там были и физические, и психологические травмы, нужно выяснить, в каком реабилитационном лечении они нуждаются.
Как учителя объяснят детям ситуацию? Ведь в следующий раз, не приведи Господи, не будет уже такого единого порыва, откажутся дети помогать.
Я не педагог. Вот как объяснить детям, что бесланским детям сейчас очень плохо, не- смотря на то, что еда есть, одежда есть, школу нашли, и что, еще один костюм купить на наши деньги? А поможет ли это им? Вот в чем вопрос!
Мы с деньгами для детей с "Эстонии" тоже почти год думали, как правильнее распределить помощь. Правда, здесь была иная проблема, были потеряны кормильцы, а в Беслане — совсем другая, хочется, чтобы бесланские дети выросли полноценными взрослыми.
На сегодняшний день в Эстонии собрано 80899 евро (почти 1 300 000 крон — Ю.Б.). Когда мы сможем узнать, где и сколько детей можно реабилитировать на эту сумму, тогда будем говорить о применении наших денег. Мы хотим знать, кому пойдут эти деньги, а не так, что кому-то много, а кому-то ничего!
Мне, лично, чем быстрее решится вопрос использования этих сумм, тем лучше. Но я не могу просто так спихнуть с себя это. Потом с меня же и спросят, ты кому деньги отдала, а? Что они делают с этими деньгами? А что я скажу, вы сами так хотели? Не скажу, потому что отвечаю за это!
Деньги надо уметь считать. Можно заплатить деньги, но душевного спокойствия это не принесет. За деньги ни физическое, ни духовное здоровье не купишь! А вы уже не записываете? Запишите, что один из последних вариантов, который мы рассматриваем, это покупка протезов для детей, получивших увечья.
