Ученый: когда россиянин пишет эстонскую столицу с одним ”н”, он не собирается покушаться на эстонскую государственность

Когда россиянин пишет эстонскую столицу с одним ”н”, он не собирается покушаться на эстонскую государственность — просто такова лингвистическая традиция. Таково мнение директора Института лингвистики РГГУ доктора филологических наук Максима Кронгауза, которое он высказал в Вильнюсе, пишет ru.delfi.lt.

Ученый отмечает, что сейчас русский язык за рубежом в первую очередь ассоциируется с Россией как государством и воспринимается как инструмент давления России.

20 февраля глава Российского государственного гуманитарного университета Максим Кронгауз выступил с лекцией в Вильнюсском педагогическом университете. В своем выступлении он затронул тему изучения вариативности русского языка в регионах России и странах зарубежья.

”Надо сказать, что слово вариант я считаю слишком сильным, потому что одна из наиболее острых дискуссий в этой области ведется по так называемым государственным вариантам русского языка. Так, коллеги из Украины и Казахстана вбросили такой термин, как казахстанский русский язык и украинский русский язык. Оказалось, что это вопрос не столько лингвистический, сколько политический, и тут же возникла бурная и не совсем разрешимая дискуссия”, — говорит профессор.

Он задается вопросом: что мы готовы называть вариантом языка? И констатирует, что за последние 15-20 лет у России со многими странами, где русский язык так или иначе представлен, завязались острые лингвополитические споры. Они возникали точечно — по поводу одного или нескольких слов — и носили довольно ожесточенный характер.

”Например, с Эстонией возник конфликт по поводу названия столицы: как писать Таллинн — с одним ”н” или с двумя? В Эстонии это слово пишется с двумя ”н”, а по-русски традиционно пишется с одним. И вначале Россия решила перейти на написание с двумя ”н”, потом вернулась к прежнему варианту, в результате чего возникла полная путаница, и стало непонятно, как же писать. Совершенно очевидно, что когда россиянин пишет эстонскую столицу с одним ”н”, он не собирается покушаться на эстонскую государственность, он просто привык так писать, просто такова традиция”, — поясняет ученый.

Он отмечает, что подобные конфликты возникли и с другими странами — по поводу названий либо столиц, либо самих стран. Это, например, название Киргизии, которая перешла на Кыргызстан, название Белоруссии, которая стала Беларусью, и название Молдавии, которая перешла на Молдову.

”Надо сказать, что Россия приняла новое написание стран из политической корректности. Но все же возникают парадоксальные ситуации: страну мы называем Кыргызстан, но в ней живут киргизы и говорят на киргизском языке. Правда, недавно я побывал в Бишкеке и выяснил, что все-таки внутри Кыргызстана жителей принято называть кыргызами, а язык называется кыргызским. То же самое в Беларуси: там живут белорусы, которые говорят на белорусском языке.

Это такое сопротивление русского языка политическим уступкам. И речь не идет о каком-то отторжении чужой государственности. Речь идет в первую очередь о привычке. И вообще в любом языке привычка — это главное. Самая смешная ситуация возникла с украинцами — уже по поводу не названия, а по поводу предлога. Как надо говорить: ”на Украину” или ”в Украину”? Я не буду комментировать этот вопрос, но понятно, что эта дискуссия с одной стороны лингвистическая, а с другой — политическая. И поэтому решение часто принимается не из соображения логики или лингвистики, а из политических соображений. И российские политики говорят так же, как по-русски говорят их украинские коллеги, т.е. — ”в Украину”, ”из Украины”, а обычные люди говорят — ”на Украину” и ”с Украины”, — констатирует профессор.

Он отмечает, что русский язык в разных странах отличается, но можно ли в этом случае говорить о вариантах русского языка — вариантах украинском, эстонском или литовском?

”Если все-таки вариант существует, то возникает следующий вопрос — имеет ли он право на собственную кодификацию, на собственный стандарт? И, конечно, этот вопрос должен решаться сообща русскоговорящими в разных странах. Насколько нам нужен разный стандарт? Если же мы говорим о русском языке, то вряд ли можем говорить о швейцарской русской литературе, потому что там живет известный русский писатель Шишкин, или об эстонской, потому что писатель Иванов получил очередную премию. То есть мы с вами заинтересованы в едином стандарте и едином пространстве русского языка или созрели для чего-то нового? Мне кажется, что мы, скорее, заинтересованы в едином пространстве, но надо все решать сообща”, — считает Кронгауз.