Трагедия в Ласнамяэ месяц спустя: вокруг крупной суммы народных пожертвований разгорелся скандал
19 апреля исполнительный директор Модельной школы "eR-Models" Эльвира Вейзгейм обратилась к общественности в Facebook с просьбой помочь семье. Аналогичная статья также была опубликована и на Delfi.
Как утверждает в Facebook сестра Максима Ольга, было собрано 90 000 евро, о которых Ирина не знала. Мать Максима Валентина там же заявляет, что ее сватья Любовь (мать Ирины) ”из своих личных денег ни цента не заплатила, и после похорон перестала отвечать на звонки”. Также Валентина утверждает, что пострадавшая Ирина — нормальный человек, но Любовь настояла, чтобы ее забрали в психиатрическую лечебницу.
”Люди имеют право знать!”
15 мая сестра погибшего Максима Ольга написала в социальной сети следующий пост:
”Я очень прошу администрацию не удалять мой пост. Уважаемые люди, которые следят за событиями семьи погибших девочек и моего брата при пожаре в Ласнамяэ! Появились новые события, о которых люди имеют право знать!
Моя мама только что разговаривала с Ириной, которая находится в психиатрической больнице по настоянию ее матери. Ирина очень просит о помощи. Люба не забрала ее домой, хотя Ирина ее умоляла… Ирина очень боится, что под нажимом матери ее признают недееспособной, и тогда ее жизнь, можно сказать, закончилась. Когда моя мама спросила, почему она ей сразу не позвонила, Ира сказала, что Люба забрала у нее телефон. Также Ира сказала, что хочет заработать и поставить памятники девочкам и Максу.
Тогда моя мама спросила: знает ли она о деньгах, которые перечисляли люди. Ира сказала, что знала, что какие-то деньги были получены от людей. Но когда она узнала, что это 90 000 евро, она была в шоке. Мать ей даже и не собиралась сообщать.
Ира сказала, что она совершенно в порядке, легкие — тоже в порядке, и ей не нужна реабилитация, о которой так говорила ее мать. Ира очень просит помочь вытащить ее из ”дурки”, так как она не может справиться с матерью, ее слово (" сумасшедшей") против матери — сами понимаете — мало что весит.
Моя мама мало чем может помочь, кроме как поставить всю общественность в известность о том, какой монстр собирал деньги у людей!”
Этот пост вызвал бурную реакцию у участников группы, в которой он был размещен, и через два дня к нему было оставлено чуть менее 300 комментариев. Свою версию рассказала также и мать Максима Валентина — сватья Любови.
Двоякое чувство
”Я долго читала и не находила в себе сил написать комментарий. Я — мама погибшего Максима. — пишет Валентина в комментариях к посту. — Начну с начала трагедии. Когда это случилось, мы оплакивали трех детей. Люба дала свой номер счета, и деньги стали ей поступать от людей. Мы у меня дома собрались и решили, что достойно похороним детей, а остальные деньги отдадим на благотворительность”.
По словам Валентины, Любовь сказала, что на счету — 86 тысяч, и деньги еще поступают. ”Это ее слова”. У Валентины на кладбище Лийва было четыре места, и они решили, что не будут разделять детей и похоронят вместе. За услуги на кладбище, по словам Валентины, она заплатила 750 евро. ”Одежду для Алиночки и Максима покупала я, а для Алисочки — дедушка Миша. Примерно вышло 550 евро. — говорится в ее комментарии. — Дедушка Миша заплатил за священника 150 евро”.
Любовь, утверждает Валентина, из своих личных денег ни цента не заплатила и после похорон перестала отвечать на звонки. ”А если отвечала — то не с доброй душой. Только речь заходила о деньгах — сразу говорила: ”Я буду советоваться с юристом”. Я ей сказала: ”Давай оплатим из этих средств ограду и памятник”. На что она мне ответила: ”Я подумаю”. Это было сказано в такой форме, как будто я у нее подачку выпрашиваю”. Валентина решила, что с этим человеком она больше никогда в своей жизни не хочет встречаться, а на ограду и памятник трем детям она сами найдут средства.
”Теперь — что касается Иры. Когда мой сын жил с Ирой, у нас с ней были нормальные отношения”, — вспоминает Валентина. Когда она лежала в реанимации, они с мужем ходили к ней. Но потом пострадавшую перевели в пульмонологию. ”Мы пришли, но она не была готова нас увидеть, как сказал психолог. Сегодня она мне позвонила по телефону. Оказалось, что она не могла мне позвонить, когда ее перевозили с больницы в Мустамяэ”. По словам Валентины, Ирина очень хотела домой. ”Она нормальный человек, но мама настояла на том, чтобы ее положили на Палдиски мнт”, — утверждает она. Сейчас Ирина очень волнуется, что мама придумает еще что-нибудь, только чтобы не забирать ее домой. Ей хочется домашнего тепла и поддержки. ”Я не скрою: у меня двоякое чувство. Но, как говорит моя дочь: ”Мама, думай, как поступил бы Максим", а он очень любил Ирину”, — подытожила Валентина.
40 дней не прошло
Мы обратились за комментарием к Любови — матери Ирины. Она не смогла прокомментировать данные заявления, объяснив свой отказ трауром и повышенным вниманием к этой ситуации со стороны прессы. ”У нас горе, еще даже 40 дней не прошло”, — сказала Любовь. Трагедия случилась 17 апреля — ровно месяц назад.
