Руководитель спасательными работами: мы готовили сотни коек, а понадобились сотни гробов

Утё был ближайшим к месту крушения парома "Эстония" островом. Руководивший двадцать лет назад спасательными мероприятиями на острове капитан-лейтенант (соответствует капитану 3-го ранга. - прим. Delfi) ВМФ Финляндии Паси Стафф рассказал о том сложном дне. По его словам, никто не мог представить себе масштабов катастрофы, пишет Eesti Päevaleht.

Когда вы узнали, что ”Эстония” затонула?

Из-за операции я был в больнице Туру. Я спал, когда сестра разбудила меня в два часа ночи. Далее все происходило очень быстро, в течение тридцати минут обсудили, кто должен поехать, со своей стороны я дал совет, что можно делать на море — тогда я работал начальником военно-морской базы Утё. Далее мы сразу же выдвинулись в Утё, куда приехали рано утром.

Было ли уже тогда известно, насколько трагична ситуация: почти из тысячи человек спаслось чуть больше сотни?

Нет. Мы знали, что нас ожидают часы работы на истощение и, может быть, погибшие. Однако в конце-концов все должно было завершиться благополучно, поскольку большинство людей должны были оказаться в спасательных шлюпках. Мы верили, что сможем их спасти и помочь им — мы готовились к этому на острове. Я прошел основательный курс спасения на паромах. Тогда мы могли представить себе только отключение электропитания или пожар — никто не мог поверить, что мы занимаемся кораблекрушением, в результате которого большинство людей не спасется.

Когда вы поняли, что благополучного конца не будет?

Когда прилетел первый вертолет. В нем были люди, но живых было только трое. Потом прилетел второй — с двумя выжившими, затем третий. Понял, что все проходит не только неудачно, но до умопомрачения ужасно. В общей сложности привезли 64 погибших, в живых остались лишь 23 человека.

Это были одни из самых сложных часов: когда ты понимаешь, что вместо того, чтобы греть воду, подготавливать сотни коек, сотни одеял… в действительности тебе необходимы сотни гробов. Сложно, когда понимаешь, что вне зависимости от того, что ты делаешь и насколько ты готов выложиться, все бесполезно — тебе остается лишь ждать. И ты ждешь, ждешь погибших.

Далее необходимо было решить, кто займется телами. В Утё служило много солдат-срочников, но я отказался привлекать их к работе, поскольку они не находились в армии добровольно. Срочная служба для них была обязательством перед государством, то, что их ждало впереди могло травмировать их на долгие годы. Были необходимы люди, которые смогли бы с этим справиться, как в фильме, люди типа ”рэмбо”. Позднее выяснилось, что даже им сложно пережить такие ужасы, на самом деле лучше всего справились женщины. Их способность пережить трагедию была удивительной, все равно, шла ли речь о медсестре или работавшей на острове кассирше — весь остров занимался в тот день лишь одним делом.

Второе важное решение касалось тел погибших. За несколько недель до этого я видел по телевизору фильм, в котором мертвых клали в пластиковые мешки — я сразу знал, что это не для нашего случая. Я заказал у аэропорта Хельсинки триста гробов, которые были запасены на случай несчастья. Каждый погибший получил гроб. Мы знали, что их последний рейс должен быть достойным. Даже если ожидавшие счастливого круиза люди достигли Швеции в гробу.

Что случилось с доставленными на остров выжившими?

Изначально их доставили в островную больницу и затем переправили на родину. Они находились на острове примерно полдня-день, им предоставили как медицинскую, так и психологическую помощь. Я говорил со многими из них, с некоторыми встречался позднее.

Кому-нибудь удалось спастись вместе, я имею в виду супругов, матерей с детьми или друзей?

Нет. Спасшиеся не испытывали радости. Не было ни членов семьи, ни супругов, ни друзей, ни коллег, ни… никого. Их близких и не могло быть, поскольку далее вертолет привозил лишь мертвых — кто не утонул, замерз насмерть. Были лишь редкие выжившие и почти все они были молодыми и крепкими эстонскими мужчинами — я не заметил женщин, я не заметил детей. Вместо этого я помню тело одной беременной женщины, ее окостеневшие руки остались в положении для удержания второго ребенка. Ребенка, естественно, не было. Спасшиеся мужчины до сих пор поддерживают связь со спасателями. Один из работавших на ”Эстонии” поваров теперь работает в ресторане на том острове.

В каком состоянии были сами спасатели, когда они достигали острова?

Пилоты и водолазы проделали фантастическую работу. На самом деле они были счастливы, поскольку имели возможность спасать людей и они делали это. Их трагедия заключалась в неизбежном выборе, кого спасать первым — выборе, кто останется жить. Несмотря на то, что вертолетов было много, к человеку мог подлететь лишь один вертолет. В то же время выжившие преимущественно сбивались в группы. Спасатели боролись не столько с бешеными волнами, сколько со временем, поскольку человек может продержаться в холодной воде тридцать минут. К тому времени, как на место прибыли спасатели, некоторые выжившие находились в воде три или четыре часа. Это говорит о том, что выжили те, кто в это отчаянно верил, поскольку для того, чтобы продержаться столько времени в воде, необходима неординарная воля к жизни — остальные в какой-то момент попросту сдались, поскольку надежды фактически не осталось.