Да, я плакал. Я плакал как в детстве, так и во взрослом возрасте. Я не стыжусь этого, но плакать больнее, чем сдерживаться. Я не хочу больше плакать, но я никак не могу перестать делать это. Слезы все катятся и катятся…

[…]

”Старший сын Аймар пришел в дом и сказал, что полиция хочет со мной поговорить. Странно. Лошади убежали? Или наша такса Дигги что-то сделала прохожим? Я вышел во двор. Полицейский Куус был серьезен и спросил: Андрес — ваш сын? Я ответил, что да, я Тармо. Мне подумалось, что Андрес что-то натворил. Полицейский попросил меня проследовать к его машине и, открыв дверь, спросил, не моего ли сына это вещи. Я подумал — что еще? Автомобильная авария или что? Он ведь как раз только что поехал на велосипеде в Тырва купаться. Я посмотрел, что велосипед не погнут и что все вещи, в которых он был, на месте…

”Я бы не стал приезжать так быстро, но информация уже пошла в соцсети. Должны с прискорбием вам сообщить, что, скорее всего, ваш сын Андрес утонул в озере Ванамыйза в Тырва. Было трое свидетелей. На месте — спасатели и скорая. Ведутся поиски…”.

[…]

Я по-прежнему не могу остановить слезы. Это так трудно. Раньше мне казалось, что потеря отца была страшной. Потом то же самое думал после смерти тети. Но то, что сейчас происходит у меня в душе, не может сравниться с теми предыдущими потерями. У меня такое чувство, что от меня отрезали большой кусок и что мое сердце разрывается…
Я попытался заняться работой. Доделать ту работу, которую планировал доделать вместе с Андресом. Но стало еще хуже. Я по-прежнему плачу, я не могу делать эту работу. Я не знаю, смогу ли я вообще когда-нибудь еще выполнять какую-либо работу. Сейчас ничего не имеет значения.

Тот, кто сам не пережил такого, не знает, какового это — потерять своего ребенка. Тебе было всего 14! Мне будет не хватать тебя до конца моей жизни!

Полностью письмо опубликовано здесь.

Поделиться
Комментарии