Мать: я сама провела расследование и нашла сына в морге, полиция не помогла
”В нашей семье горе, — рассказала Delfi таллиннка Анна. — Погиб старший сын. Его бы так и закопали неопознанным, если бы я сама не провела расследование и не нашла его в морге. Полиция не помогла”.
Вечером 28 января 32-летний Николай вышел во двор и пропал, хотя обещал отлучиться ненадолго. Мобильный телефон не отвечал.
”Мы не сразу хватились, подумали — может, пошел к своей женщине. Когда оказалось, что не заходил к ней, 30 января, я обратилась в полицию по телефону 110. Меня выслушали, записали все данные сына, посоветовали поискать по больницам и подать заявление о розыске. Я подала, дежурный следователь передал его другому, но его до 4 февраля невозможно было найти”, — продолжила Анна.
По ее словам, она ежедневно обзванивала больницы, обращалась в полицию по 110, чтобы узнать новости. ”Мы искали Николая всей семьей — безрезультатно. Поставили на ноги друзей, знакомых”, — добавила мать.
Розыск по-полицейски
И вот 2 февраля одна из знакомых через бывшего полицейского узнала, что в морге на Тервизе, 30 недавно появился неопознанный труп, который доставили туда в ночь на 29 января.
Утром 3 февраля Анна опять позвонила в полицию: ”У меня есть сведения, что с улицы Лыйме в ночь на 29 января забрали мужчину, похожего на моего сына”. И вспоминает, как услышала в ответ: ”Кто вам это сказал? У вас неверные сведения, никакого происшествия не было, никого не забирали. Если кого-то и забирали, то это не относится к вам. В противном случае вам бы сообщили”.
Мать позвонила еще раз: ”Уже другая сотрудница в грубой форме отрезала, чтобы я больше не звонила, так как мне уже все объяснили. Мой третий звонок перевели на дежурного по городу. Он стал мне говорить то же, что и предыдущие полицейские. Тогда я сказала, что чувствую — там мой сын, а, поскольку полиция от меня это скрывает, то я подозреваю, что она причастна к его смерти. Я бросила трубку, Через несколько минут мне перезвонили и сообщили, что действительно обнаружен неизвестный мужчина и, если мне интересно, я могу прийти в отделении и посмотреть его фотографию. Я опознала сына”.
”Поведение полиции вызывает вопросы”
Анна недоумевает, почему аж до 3 февраля полиция не могла показать ей снимок неизвестного мертвого мужчины, доставленного в морг в ночь, когда исчез ее сын.
”4 февраля я впервые попала к следователю Анге Сельге, которая не смогла ответить ни на один мой вопрос, — подчеркнула Анна. — Время смерти сына она сообщила мне по телефону на следующий день, отметив, что вскрытие причины не выявило. Нужно ждать результатов объемной биологической экспертизы. Впоследствии она показала, что в крови у сына обнаружили наркотики”.
По мнению Анны, поведение полиции вызывает много вопросов: ”Документ из морга доказывает, что о неизвестном трупе полиция знала сразу, но не сочла нужным предъявить мне фото на опознание. Следователь со мной не общается, а мне важно знать, расследовала ли полиция факт гибели моего сына. Известно ли полиции, с кем мой сын был в общежитии на Лыйме, 20, где его и нашли? Может, это убийство с применением наркотика? Ведь Николай не был наркоманом, работал водителем, никогда не прогуливал”. Эти вопросы женщина обозначила в своем заявлении в полицию.
Какой ответ дала полиция
”Полиция не расследует этот случай в уголовном порядке, так как отсутствуют какие бы то ни было намеки на то, что смерть вашего сына была насильственной или произошла бы иным образом под влиянием других лиц”, — говорится в ответе, подписанном руководителем Кесклиннаского отделения майором полиции Вальтером Пярном.
Матери дали ясно понять, что расследовать, собственно, нечего, потому что в смерти сына повинны наркотики. С кем ее сын пошел в общежитие, полиции, дескать, неизвестно.
Что касается того, почему к сыну Анну раньше привели ”бывшие менты”, чем ныне действующие, то разъяснение выглядит так: ”Для полиции речь шла о неопознанном трупе. После подачи вами заявления о том, что сын пропал без вести, сравнили обстоятельства и выяснилось, что зарегистрированный как неопознанный покойник был вашим сыном. Таким образом, во время принятия у вас заявления не было возможно сразу сообщить вам, что ваш сын мертв”.
