DELFI И EPL В ШВЕЦИИ: Министр юстиции о миграционном вопросе: за год у нас было 110 убийств, а в Эстонии?

Министр юстиции Швеции Морган Йоханссон рассказал в эксклюзивном интервью изданию Eesti Päevaleht о богатом опыте страны в вопросе размещения беженцев из конфликтных регионов и подчеркнул, что избежать возникновения проблем можно должны образом решив вопросы трудоустройства, образования и языка.

В 2015 году Швеция приняла огромное количество беженцев. На какой стадии находится процесс их обустройства и отсева тех, кто должен будет уехать?

В 2015 году Швеция приняла 163 000 соискателей убежища. Тогда мы не просто побили рекорд 1992 года, когда было принято 81 000 иммигрантов из стран Балканского полуострова, а буквально удвоили его.

Несмотря на то, что шведская система приема переселенцев относится к лучшим в мире, осенью 2015 года мы все же были вынуждены показать, что и нашим возможностям есть предел. Так, нами был установлен паспортный контроль на границах между Швецией и Данией и Швецией и Германий, а также приняты новые законы, понижающие условия предоставления убежища до минимальных европейских стандартов, поскольку в условиях отсутствия общеевропейского контроля и сотрудничества мы не можем позволить себе более щедрое законодательство. В октябре 2015 года в некоторые недели к нам прибывало по более чем 10 000 человек. Так дальше продолжаться не могло.

После восстановления пограничного контроля в начале 2016 года решения о предоставлении Швецией убежища ожидало 149 000 человек. Сейчас эта цифра снизилась более чем наполовину до 67 000. Стоит отметить, однако, что, несмотря на восстановление контроля на границах, полностью мы их не закрыли. В прошлом году в Швецию прибыло 29 000 человек.

Из тех людей, чье ходатайство было принято к рассмотрению, примерно 60% получили право остаться в Швеции, 40% заявлений было отклонено. Процент удовлетворения ходатайств беженцев, прибывших из Сирии, стремится к 100, поскольку мы не можем отправить человека обратно туда, где идет война.

[…]

За пределами Швеции, в том числе в Эстонии, пресса часто пишет о шведской преступности. Создается впечатление, будто ее больше, чем было раньше. Некоторые начинают связывать это с иммиграционной волной и переселенцами. Что вы об этом думаете?

Мне кажется, что не стоит смешивать все в одну кучу. Что касается тех 163 000 просителей убежища, то я был удивлен фактом, что количество преступлений, связанных с данной группой, крайне мало. Люди, совершившие эти преступления…Во-первых, многие из них родились в Швеции. Да, их родители приехали в Швецию, к примеру, 20 лет назад, и они жили в условиях безработицы и бедности. Но это не связано с миграционным вопросом.

Каждое явление следует рассматривать в контексте. В прошлом году у нас было совершено 110 убийств. А сколько в Эстонии?

Эээ…

А я знаю, поэтому и спрашиваю! 30. И это при том, что население Эстонии составляет 1,3 миллиона человек, а население Швеции — 10 миллионов. Теперь посчитайте и скажите, в какой стране больше насилия. Необходимо иметь это ввиду.

[…]

Вы упомянули предыдущие иммиграционные волны. Например, начало 1990-х и беженцев из стран Балканского полуострова. Вы вынесли из этого какие-либо уроки?

Швеция имеет длинную историю размещения беженцев из конфликтных регионов. В 1943 году жизнь почти каждого еврея Дании сохранялась пересечением пролива и прибытием в Швецию. В октябре 1943 года 7000 евреев нашли таким образом путь к своему спасению. После Второй мировой войны наш Красный крест отправился в концлагеря и привез оттуда 25 000 человек. В 1956 году после подавления со стороны СССР восстания в Венгрии в Швецию прибыло 8000 венгров. Много людей приехало и после военных переворотов в Чили и других регионах Латинской Америки в 1970-х. В 1990-е прибыло много беженцев с Балканского полуострова. В общем и целом, их имидж в Швеции положителен, они полностью интегрировались в общество.

Не стоит забывать и об эстонцах в 1944 году.

Да. Все те люди, которые приехали сюда после Второй мировой войны, так или иначе обогатили Швецию. Например, швед Златан Ибрагимович — капитан нашей сборной по футболу и самый успешный наш футболист за всю историю. Сам родился в Швеции в неблагополучном районе Русенгорд, но его родители родом с Балкан. Или, к примеру, Лорин, которая со своей песней ”Эйфория” принесла нам победу на Евровидении. Родилась в Швеции, но ее родители приехали сюда из Северной Африки. Само собой, это повлияло на Швецию как на государство.

Вы спрашиваете, какие уроки мы вынесли. Мы поняли, что, если мы решим такие основные вопросы как трудоустройство, образование и язык, то все будет хорошо. Проблемы возникнут, если этого не сделать.

Значительная часть прибывших к нам за последнее время людей родом из Сирии, которая во многом была страной среднего достатка. Многие имеют очень хорошее образование. Недавно я побывал в одном городке на курсах шведского языка. Так вот, среди учеников был врач из Сирии, стоматолог из Эритреи, ветеринар из Ирака, медсестры. И они изучали шведский. Конечно, среди иммигрантов есть и механики, строители, в общем, люди других профессий, в которых мы нуждаемся.

Как я уже отмечал ранее, мы имеем 100 000 свободных вакансий, и нам нужны люди, которые закроют эти прорехи. Если мы справимся с проблемами трудоустройства, языка, размещения, то все будет хорошо. Хотя, несомненно, стоит отметить, что мы не можем вернуться назад и придать законам ту форму, что была ранее. Сейчас нам следует сосредоточиться именно на уже прибывших иммигрантах и не допустить повторения волны размером в 100 000 человек. Это повлекло бы за собой очень большие трудности.