Государство сократило финансирование женских приютов: сколько пострадавших от насилия не получат помощи?
С 1 января изменилась система финансирования приютов для женщин, пострадавших от насилия. Часть из них закрылась, вместо них открыли новые. В ряде уездов существенно сократили финансирование. По квотам во многих местах есть только по три койки для спасающихся от кулаков мужа женщин. ”МК-Эстония” выяснила, почему так произошло и что делать тем, кто даже дома не чувствует себя в безопасности.
Ситуация с насилием в семье с годами становится все проблемнее и проблемнее. Количество жертв не уменьшается, многим женщинам приходится спасаться от кулаков мужа бегством, и на этом фоне новость о том, что ряд приютов закрывается, шокирует.
Однако, как выясняется, в этой ситуации есть фирмы, которые чувствуют себя весьма вольготно. И не все так плохо.
Экономить на людях нельзя!
Помощь женщинам в Эстонии оказывают несколько организаций. Одна из них — Эстонский союз приютов (ЭСП). До этого много лет они помогали жертвам насилия в семье по всей Эстонии. Но с 1 января ряд их приютов по всей стране закрылись. И руководство винит в этом государство, которое выделяет приютам для женщин слишком мало денег.
В этом году государство предложило определенную сумму для каждого уезда и объявило конкурс. По словам руководителя ЭСП Эхи Рейтельман, эта сумма, по сравнению с предыдущим годом, существенно меньше. Особенно сильно это ударило по маленьким уездам, где суммы финансирования снизились порой и на 20 000 евро. И получилось так, что в Таллинне, Тарту, Ида-Вирумаа, Валгамаа и Йыгевамаа оказывать такие услуги выгоднее, чем в Вильяндимаа, Вырумаа или Пылвамаа. Но женщины от насилия страдают по всей стране.
Рейтельман также считает, что система госзаказов в сфере приютов не применима.
”Ведь это же люди, а не вещи! — убеждена она. — А сейчас получилось так, что в девяти уездах закрылись наши приюты и открылись приюты других фирм. Наши приюты были не согласны оказывать услуги за такие деньги. И женщинам, пострадавшим от насилия, нужно теперь привыкать к новым людям, которые будут заниматься их проблемами”.
По ее словам, из-за этого существенно ухудшится и качество оказываемых услуг. Ведь если раньше они предлагали психологическое и юридическое консультирование пострадавших столько, сколько нужно, то сейчас, предполагает Рейтельман, количество консультаций существенно сократится.
”Ведь за те деньги, которые Департамент социального страхования выделил маленьким уездам, обеспечить женщин всеми необходимыми консультациями просто невозможно! — убеждена руководитель ЭСП. — У новых фирм основной упор идет на проживание, а в нем, по нашему опыту, нуждается всего 10% из обращающихся женщин”.
По словам Рейтельман, еще один минус тех, кто выиграл конкурс, в том, что их юристы не представляют пострадавших женщин в суде. А это очень важно, ведь пострадавшая от физического или психологического насилия женщина нередко настолько сломлена, что не в состоянии связно говорить и аргументированно отстаивать свои права и права своего ребенка в суде.
”А вторая сторона, то есть мужчина, как правило, нанимает для себя адвоката и пытается еще и с юридической точки зрения сломить женщину и забрать у нее ребенка или снизить сумму алиментов до минимума”, — поясняет Рейтельман.
Поэтому, убеждена она, очень важно на данных услугах не экономить. А то это непременно скажется и на качестве услуг помощи женщинам.
Кто и как помогает?
Максимально женщины могут находиться в приюте полгода. Но были случаи, когда жертва переночевала и на следующий день ушла — к друзьям, родственниками или сняла себе квартиру. Те, у кого проблемы с финансами, живут, пока не найдут себе другую жилплощадь. Некоторые получают комнату в социальном доме, другие успевают накопить и снять себе жилье.
”Мы не требуем, чтобы женщина сразу же уходила из семьи, если там происходит насилие, — подчеркивает Эха Рейтельман. — Потому что бывают случаи, когда невозможно сразу же разорвать все отношения. Женщине нужно время, чтобы прийти в себя, подумать, как жить дальше. Некоторые получают в приюте поддержку и возвращаются обратно в семью, но знают, что это временно, и они просто собираются с силами, мыслями и копят финансы, чтобы вскоре уйти”.
Специалист добавляет, что даже если женщина не нуждается в предлагаемом убежище или не живет больше в приюте, ей все равно помогают. Находятся на связи. Продолжают консультировать. Ходят, при необходимости, по инстанциям. Рассказывают, как себя вести, если насилие повторится. В общем, оказывают всестороннюю поддержку.
В чем же нуждаются женщины, пострадавшие от насилия? По словам представителя ЭСП, в первую очередь, в том, чтобы их просто выслушали и помогли словом. Возможно, потом, если женщина согласится на встречу, будет и психологическое, и юридическое консультирование. Но для начала женщине нужно просто выговориться — ведь о насилии в семье они, как правило, стыдятся рассказывать родственникам и близким. А со специалистом они могут обсудить, как дальше жить и какая помощь им нужна от приюта, местного самоуправления и государства.
Многие женщины, по словам Рейтельман, не готовы уходить из дома в приют. Или же у них нет такой необходимости — они живут на своей территории, просто идет, к примеру, бракоразводный процесс, и бывший муж или партнер применяет время от времени психологическое и моральное насилие с целью воздействовать на женщину. Или запугивает ее тем, что отберет у нее детей, если женщина не вернется домой. А также следит за ней на улице, на работе, возле школы ребенка, угрожает по телефону или через интернет-сообщения.
И нередко только со временем, когда женщина начинает доверять консультанту, наружу вылезают случаи реального жестокого насилия со стороны мужчины.
Иногда выясняется, что женщине нужен даже не психолог, а психотерапевт. Нередко он бывает нужен также детям, которые видели, как папа издевается над мамой.
Эха Рейтельман подчеркивает: все услуги, которые жертвам оказывает государство через различные организации, должны быть бесплатны. И если в каком-либо приюте с вас требуют за проживание деньги, то это незаконно.
Приюты, которые входили в ЭСП, обычно выглядели как трехкомнатная съемная квартира, которая была оборудована всем необходимым. И хотя там могли разместиться три-четыре женщины, обычно далеко не всем нужен был ночлег, и в квартире жила, как правило, одна женщина с детьми. И получалось так, что приют в маленьких уездах нужен был порядка 4–12 женщинам в год, а вот тех, кому нужна была консультация, было в разы больше.
Обращающиеся за помощью жертвы — как правило, в возрасте 25–49 лет, и у них есть несовершеннолетние дети. Но были и девочки 14–15 лет, которые уже жили взрослой жизнью, и в этой жизни было много насилия. Были и те, кто уже 40 лет в браке, много лет терпели насилие, и вот сейчас они решили выговориться.
Насилие есть и среди богатых, и среди бедных. Но если богатым есть куда идти, то бедным идти зачастую просто некуда. И они обращаются в приюты.
Насилие без синяков
Помимо физического есть еще и моральное насилие. Например, муж с женой в гостях. Женщина потянулась за чем-нибудь вкусненьким. Мужчина шипит: ”Опять ешь!”
”И вроде бы ничего такого, — говорит Эха Рейтельман. — Но если знать контекст, что мужчина постоянно терроризирует женщину и говорит, что она слишком много ест, что она некрасивая, что она поправилась, что ей надо худеть, то это самое настоящее моральное насилие”.
Моральное насилие — не всегда оскорбления, но всегда контроль. С него обычно все начинается, и если женщина находится в зависимом положении и не дает отпор, то может дойти и до рукоприкладства.
К сожалению, отмечает она, некоторые женщины годами терпят физическое и психологическое насилие и не обращаются за помощью. Заканчивается все порой очень печально — жертвы хватаются в процессе самозащиты за нож. И потом сидят в тюрьме.
А вот если бы они раньше обратились за помощью, то им помогли бы выбраться из разрушающей психику ситуации, и им не пришлось бы годами терпеть, а потом нести наказание.
”С 1 января закрылись восемь наших приютов в девяти уездах, — подытоживает Эха Рейтельман. — С некоторыми женщинами, помочь которым до нового года мы не успели, мы работаем и дальше на добровольной основе. Они же не посылки, чтобы их с 1 января просто передать другим людям и все! Круглосуточный телефон 1492, по которому можно совершенно конфиденциально и бесплатно получить консультацию, тоже работает по-прежнему. Там консультируют и по-русски. И в трех уездах до сих пор есть наши приюты”.
До 1 января приюты Эстонии помогали порядка 2000 женщинам в год. Как будет дальше — Эха Рейтельман не знает.
По поводу общей ситуации с приютами специалист отмечает, что, учитывая все время растущее количество жертв насилия, которые обращались за помощью, нужно увеличить суммы, выделяемые на работу с ними. А система госзаказа в данном случае, по мнению Рейтельман, не подходит, поскольку она направлена на то, чтобы найти самое дешевое предложение, а также провоцирует конкуренцию между фирмами. Хотя в этой области конкуренции по идее быть не должно — хорошо бы, чтобы все помогали жертвам сообща. Однако сейчас фирмы борются за государственные деньги, и в итоге, по мнению Рейтельман, качество услуг помощи жертвам снижается.
Женщины могли оказаться на улице
Но в Департаменте социального страхования заверяют, что приюты, входящие в ЭСП, сами сознательно отказались участвовать в конкурсе. Несмотря на это, государству удалось найти им заместителей, и было выделено в общей сложности на помощь женщинам 641 051 евро.
”Мы беспокоимся за женщин, которые нуждаются в помощи, но больше не хотят обращаться в приюты, поскольку думают, что их больше нет, — говорит руководитель отдела помощи жертвам Департамента социального страхования Олле Селлиов. — Мы можем заверить, что во всех уездах есть помощь женщинам, и мы работаем над тем, чтобы качество услуг не пострадало. Понятно, что у новых специалистов нет такого же опыта, как у тех, кто годами работал в этой сфере. Но мы обучаем людей, помогаем специалистам и следим за качеством услуг”.
Есть и организации, которые в этой ситуации чувствуют себя вполне уверенно и в деньгах не нуждаются. Самый большой приют в Эстонии — Tallinna Naiste Kriisikodu, где 30 мест для женщин с детьми. Он действует с 2005 года и за это время помог консультациями более 5000 женщин. Часть из них с детьми также получили приют и ночлег. Руководитель Инга Микивер заверила, что у таллиннских приютов проблем с финансированием нет.
С этого года услуги приютов для женщин в пяти уездах оказывает также фирма Eluliin — в Харьюмаа, Рапламаа, Ярвамаа, Ляэнемаа и Хиуймаа. В Харьюмаа они сотрудничают с вышеупомянутым уже Tallinna Kriisikodu, в остальных уездах они сами.
”В конце года мы узнали, что ЭСП отказался в некоторых уездах участвовать в конкурсе, — говорит руководитель Eluliin Эда Мельдер. — Буквально за неделю мы организовали в четырех уездах приюты, сняли помещения, взяли на работу людей. В противном случае пострадавшие от насилия женщины оказались бы на улице”.
Она говорит, что уже 30 декабря они были готовы принимать пострадавших и оказывать им помощь, хотя официально начинали работу только с 1 января. И если бы не они, то в этих уездах никто бы женщинам не помогал, поскольку ЭСП отказался участвовать в конкурсе, и женщины оказались бы на улице.
”У нас есть круглосуточный телефон, мы консультируем и по-русски, — говорит Эда Мельдер. — Можем приютить пострадавших от насилия женщин и их детей, оказать первую кризисную помощь, консультации психолога, при необходимости психотерапевта, юриста, а также оценить состояние детей и оказать помощь им тоже”.
Она категорически опровергает информацию, что раз они согласны работать за меньшие деньги, то снизится и качество оказываемых жертвам услуг. Поскольку для новых приютов взяли на работу 17 человек, которые находятся на окладе, поэтому пострадавших от насилия женщин будут консультировать столько, сколько нужно. И жертвы насилия точно не будут брошены.
