"Сюжет не главное. Главное — магия". Кинокритик рассказывает, как правильно смотреть новый фильм ”Память”
Говорить о фильмах Вирасетакула сложно. Например, потому, что обычно, когда ты высказываешь своё мнение по поводу чего-либо какому-нибудь заинтересованному (или даже пусть нет) собеседнику, то вы оба довольно подробно представляете обсуждаемый предмет. Кино Вирасетакула — не из таких. Это, несомненно, один из самых авторских существующих на данный момент кинематографов и пересказывать его сюжеты, допустим, означало бы скатиться совсем уж в неприятное непонимание.
Вот в этом, самом пока космополитичном фильме Вирасетакула (см., например, количество стран, поучаствовавших в производстве, или см., например, тот факт, что в фильме говорят на английском и испанском, и совсем не говорят на тайском), есть героиня Тильды Суинтон по имени Джессика. И у Джессики есть проблема. Джессика постоянно слышит один и тот же звук, которого (видимо — напрямую нам об этом не говорится, но догадаться мы можем — не слышат окружающие). Звук странный и резкий, как будто кто-то бьёт в барабан в круглом жестяном тазу, как описывает его сама Джессика одному немецкому звукорежиссёру, который непонятно зачем должен подобрать максимально похожий шум из своей библиотеки звуков. И непонятно, что Джессика хочет с этим звуком сделать. Сначала ты наивным зрителем думаешь, что её это тревожит, и она хочет устранить эту странную помеху своей жизни. Хотя жить это вроде бы ей никак не мешает, она выращивает орхидеи и переводит поэзию с испанского на английский.
Потом, ближе уже к концу, мы узнаём, что, оказывается, её обсессия этим звуком дошла до того, что она ”хочет слышать его чаще”.
Но к этому моменту история со звуком немножко отходит на второй план. Потому что Джессика встречает Эрнана. Эрнан — это такой колумбиец, который живёт в глубинке, чистит рыбу и не следит за новостями, никакими вообще. Даже футболом, хотя, казалось бы, как можно не следить за футболом, вот и Джессика считает, что уж что-что, а футбол Эрнану бы понравился. Но нет. Тогда она просит Эрнана поспать, тут же, при ней, потому что ей хочется увидеть его спящим.
Потом мы возвращаемся к звуку. Но главное, пожалуй, происходит в промежутке. Когда Эрнан спит, а Джессика на него смотрит. Когда Эрнан, на вопрос Джессики, как оно там, в смерти, отвечает: ”Я прерывался”.
Словом, в кино Вирасетакула сюжет не главное. Главное — магия, магия, которая сквозит из каждого длиннющего статичнейшего кадра, из каждого непонятного диалога, из каждого звука любой сопровождающей изображение мелодии.
”Память”, то ли в силу географической привязанности к Южной Америке, то ли ещё почему-то, мадленоподобно напомнила мне практически все фильмы нежно мной любимого Карлоса Рейгадаса. Вирасетакула я до этого кино не очень любил и совсем не понимал, но этот фильм, пожалуй, изменил парадигму. Понимать его, так же, как и Рейгадаса, наверное, не очень-то и важно. Потому что как ты можешь понять то, что не является продуктом одного с тобой биологического вида. Его нужно чувствовать, в него нужно погружаться, кино Вирасетакула, как бы это банально ни прозвучало — это что-то сродни сну и наркотическому трипу. Ты же не понимаешь, почему во сне всё происходит ровно так, как происходит. Ты же не знаешь, почему ЛСД воздействует на тебя именно так, как он на тебя воздействует. А на твоего товарища, который вроде бы закидывался в одно с тобой время и одним с тобой количеством, совершенно по-другому. Смотря Вирасетакула, как мне кажется, самое главное — отпустить сознание. Не думать, не пытаться осмыслить происходящее мозгом. Плыть по волнам создаваемого им мира. Кажется, когда-то это называлось ”поэтическим кино”.
Чувствовать, отключить рацио. Впустить эти вещества в свой мир. Повязать своё ”я” с ними. С Тильдой Суинтон. С Эрнаном. С рыбой. Со звуками. Понятнее не станет, ярче и как-то просторнее — да.
Билеты можно купить ЗДЕСЬ.
