Керсти Кальюлайд: для многих способных людей зарплата члена Рийгикогу непривлекательна

Сегодня Керсти Кальюлайд выступила на открытии сессии Рийгикогу. Это ее последняя речь в качестве президента ЭР перед парламентом. Приводим перевод речи в полном объеме:

Уважаемые члены Рийгикогу!

Дорогой народ Эстонии!

В последние месяцы мы слышали много критики в адрес нашего парламента, критики, которую, как мне кажется, Рийгикогу не заслужил. Критиковали президентские выборы, которые, вообще-то, прошли именно так, как того требуют правила. Эта критика была необоснованной, вы сделали свою работу хорошо и быстро. Парламентское государство работало как надо.

Часть этой критики проистекает из процедурных правил, которые просто не являются оптимальными для нынешней избирательной системы. Эти правила Рийгикогу может вследствие проявившегося недовольства скорректировать, и я надеюсь, что это будет сделано. После предыдущих президентских выборов этого не сделали, и опасения, что проблемы опять напомнят о себе, подтвердились.

Дату регистрации кандидатов в президенты можно было бы перенести на месяц или два раньше и, чтобы такой перенос имел смысл, список кандидатов должен быть окончательным. В Коллегии выборщиков победителем надо считать того, кто получит больше голосов тех, кто пожелал проголосовать. Если же находятся выборщики, которые, хоть и пришли в зал, не голосуют — ну, что ж, это их собственное решение остаться в стороне. Это их выбор и их право, но это не должно влиять на исход выборов в большей степени, чем выбор тех, кто взвесил кандидатов и принял своё решение. И, в-третьих, органы местного самоуправления заслуживают большего представительства в Коллегии выборщиков.

Таким образом можно легко восстановить доверие народа к процедуре выборов президента. Для этого нужно в общем-то немногое.

Более сложным является, конечно, вопрос о месте самого Рийгикогу в организации нашей государственной жизни и, следовательно, в сердце народа. Если бы люди чувствовали, что Рийгикогу — это орган, представляющий взгляды всего нашего народа, место, где решения принимаются с учетом различных мировоззрений, и при этом в твёрдых рамках закрепленных в нашей Конституции свобод, прав и обязанностей, возможно, мы были бы готовы дать парламенту больший простор и кредит доверия размышлять о том, кто может стать следующим президентом Эстонской Республики. На мой взгляд, недовольство в значительной мере объясняется тем, что люди просто усомнились в компентентности Рийгикогу. Они уже не доверяют Рийгикогу принимать важное для народа решение таким образом, каким это делалось на протяжении 30 лет.

Это серьёзная проблема. Будучи убежденным сторонником парламентского строя, я хочу, чтобы Рийгикогу был институтом, о котором люди думают, когда в нашем обществе требуется новый консенсус в любой сфере, а не тогда, когда кажется, что предоставляется возможность для весёлой словесной потасовки.

Рийгикогу должен быть тем органом, которому люди доверяют в поиске консенсуса перед принятием важных и долгосрочных решений. Тон общественного внимания, сопровождавшего президентские выборы, показал, что сегодня это точно не так.

Почему народ уважает Рийгикогу меньше, чем всем нам хотелось бы? Низкие ожидания отчасти объясняются сложившейся практикой — наши профессиональные и компетентные чиновники, которые часто справедливо считают, что они технически более компетентны, чем отдельные депутаты или даже парламент в целом, берут на себя всё больше и больше ответственности за то, что будет записано в законах.

Но эта ответственность лежит не на них. Эта ответственность принадлежит Рийгикогу.

И знаете что? Я хорошо понимаю, что отдельному члену парламента, который вроде как должен не просто понимать все поступающие в зал проекты, но и иметь по всем им мнение, сложно быть на равных с досконально знающими свои темы учреждениями исполнительной власти. Но и здесь решения в ваших руках — полагаю, что снова пришло время обсудить, как повысить способность каждого члена Рийгикогу высказываться по существу вопросов. Будет ли решением наём помощника для каждого представителя народа, укрепление персонала комиссий профессионалами в своей области или что-то третье — об этом вы должны договориться сами. Но такое обсуждение остро необходимо.

Мы также могли бы смелее говорить в обществе о том, для каких людей работа народных представителей должна быть, по нашему мнению, привлекательной. Да, наряду с зарплатами учителей, спасателей, работников культуры и всех других отраслей, нам стоит обсудить и зарплаты членов парламента. Когда-то было широкое согласие, что она равнялась 4-м средним по Эстонии зарплатам, но теперь она уже меньше 3-х средних зарплат.

Совершенно очевидно, что для многих способных людей сегодняшняя зарплата члена Рийгикогу просто непривлекательна. Конечно, работа народного представителя делается не ради денег, в этот зал приходят с идеями и стремлением формировать Эстонию в соответствии с пожеланиями избирателей, но члены Рийгикогу, все 101, являются в Эстонском государстве руководителями высшего звена, и их зарплата должна быть мотивирующей.

После такого небольшого отступления хочу вернуться к разговору о вашей основной работе.

Если чиновники и правительство, ссылаясь на необходимость большей юридической ясности и скорейшего выхода общества из чрезвычайной ситуации, предлагают быстро внести в Закон о чрезвычайном положении многочисленные поправки, то Рийгикогу вовсе не обязан соглашаться на такую спешку. В спешке были увеличены полномочия чиновников, которые, правда, правительство при желании может ограничить. А если такого желания не будет, ведь прятаться за спинами чиновников довольно удобно? Юридической ясности не прибавилось, но при этом политическая ответственность размыта.

Яркий пример того же явления — „чиновникам виднее” — угасание бюджетной процедуры в Рийгикогу. Роль Рийгикогу становится все менее и менее важной, вплоть до того, что члены Рийгикогу больше не имеют в своем распоряжении даже базовой информации о доходах и расходах казны, информации, которая позволила бы при желании вносить в бюджет существенные поправки.

Происходит ли это по вине чиновников? Нет. Раз процесс долгое время шёл в таком направлении, то, вероятно, ни одна из сторон, в том числе сам Рийгикогу, ему не воспротивилась. Конечно, и правительству удобнее, если Рийгикогу постепенно отказывается от своей роли в строительстве государства и явно, а во время последней пандемии даже очень явно, выбирает себе заднее сиденье.

Виноват ли чиновник в том, что принял решение, если политик этого не сделал? Нет, это не так. Если нет политического руководства, чиновник должен как-то решать сам. Эстонский чиновник осознаёт ответственность и не оставляет общество без решения. Но решать должен был бы не он, а политик.

Где всё-таки заканчивается свобода человека распоряжаться своим телом и выбирать, проходить вакцинацию или нет? Где начинается право другого человека, например, ребёнка, идти в школу со знанием, что его окружают там взрослые, которые уважают его право на жизнь и здоровье настолько, что сделали себе прививку от болезни, вызываемой коронавирусом? Зная, что хотя и не всё зависит от нас, вакцинированные всё-таки заражают меньше, может ли пациент испытывать уверенность, что его положение не усугубит подхваченная в больнице инфекция?

Нечестно, что новый баланс прав и свобод определяют чиновники — глава Департамента полиции и пограничной охраны, командующий Силами обороны, руководители больниц и скорой помощи, руководители компаний. Этот баланс — твое дело, уважаемый Рийгикогу. Общественное недовольство обращается скорее на тех, кто принял решения, а не на Рийгикогу. Но в перспективе пребывание на заднем сиденье не может пройти для Рийгикогу бесследно.

В какой-то момент в вас перестанут видеть тех, кто должен найти такой баланс для нашего общества.

Есть и другие, не связанные с пандемией сферы, где мне очень не хватает ведущей роли Рийгикогу в достижении национального согласия. Например, касающаяся молодых людей, которые не работают и не учатся, поправка 2018 года к Закону о социальном попечении. Она дала государству право собирать информацию о таких молодых людях из национальных баз данных, делать на основании её выводы и оказывать поддержку и помощь молодым людям в их продвижении по жизни — такая проактивная деятельность, выходящая за рамки нашего первоначального соглашения об электронном государстве. Тогда мы пообещали людям, что они должны сказать что-то о государстве о себе только один раз, и потом уже государство будет располагать необходимой информацией. Будет располагать ею, но не будет её накапливать и использовать для лучшего понимания человека и тем более для прогнозирования его жизненного пути. Говорилось также, что информацию не будут использовать без ведома самого человека. Но в отношении этой группы молодёжи государство на самом деле поступает именно так.

Или вспомним ещё одну часть нашего соглашения об электронном государстве 1.0 — что государство использует информацию из баз данных, если только суд не разрешил иное, с единственной целью, для которой эта информация была предоставлена. Долго обсуждавшийся здесь проект об автоматической системе обработки биометрических данных ABIS этому обещанию не соответствует. А дискуссия в этом зале, хоть и была продолжительной, так и не увенчалась единодушным признанием того, что в новой технологической реальности нам нужно соглашение об электронном государстве 2.0. Это соглашение требуется и для помощи тем молодым людям, которые не работают и не учатся, а также для внедрения других услуг жителям страны.

Министр внутренних дел и министр юстиции пообещали мне сотрудничать, чтобы могла родиться концепция электронного государства 2.0, но то, что предлагают они и их чиновники, сможет стать столь необходимым Эстонии соглашением только здесь, в Рийгикогу. Пожалуйста, найдите новый баланс, который позволит наилучшим образом использовать искусственный интеллект для предоставления государственных и частных услуг, соблюдая при этом права человека. Этот вопрос стал неотложным уже давно; помимо прочего, от этого зависит дальнейшее развитие электронного государства.

Осмелюсь утверждать, что и при осуществлении ”зелёного поворота” в обществе возникнут аналогичные вопросы о балансе прав и обязанностей в этом процессе, будь то право местных жителей высказывать своё мнение о планах установки ветрогенераторов или право работников сланцевого сектора на социальную защиту, которая в течение определённого периода должна быть большей, чем в свободно развивающихся секторах.

Мне хотелось бы, чтобы все такого рода соглашения заключались в Рийгикогу, а не приходили в парламент для утверждения; чтобы роль комиссий Рийгикогу никогда не сводилась к внесению в проекты поправок, значительная часть которых сегодня также подготовлена сотрудниками министерств и инициирована появившимися вне Рийгикогу комментариями к текстам; чтобы эти существенные, сложные и всегда для кого-то неудобные соглашения и компромиссы рождались в этом зале в результате открытых и содержательных обсуждений.

Уважаемый Рийгикогу, моральная сумятица последних лет, которую всё связанное с пандемией и вакцинацией нам подобно лакмусовой бумаге показало, ясно доказывает, что Эстонии нужен Рийгикогу как проводник на нашем пути. Рийгикогу, который снова и снова формулирует наши свободы и ответственность в жизненном круговороте; Рийгикогу, который даст мне, гражданину, уверенность, что мой вклад в улучшение будущего Эстонии столь же важен, как вклад моих сограждан, и что все мы одинаково выиграем от этого лучшего будущего.

Я хочу, чтобы парламентский строй Эстонии был чем-то, чем гордятся мои дети и внуки. Это в ваших руках, уважаемые члены Рийгикогу! Да, на заднем сиденье удобно, но сидящие там, независимо от того, насколько хорошо их право участвовать в руководстве обществом обеспечено Конституцией, обязательно потеряют это право. Оно будет исчезать постепенно и понемногу, что и происходит сейчас. Этому способствует и присутствие в Рийгикогу людей, которые постоянно забывают, что каждый выступающий в этом зале всегда разговаривает со всем своим народом, а не только с тем человеком, которого спрашивает или которому отвечает. Что это — горе от ума или сознательные действия для дискредитации парламентского строя? — знают только сами поступающие так.

Так или иначе, Рийгикогу, отказавшийся от роли рулевого или с годами лишившийся этой роли, Рийгикогу, который часто сам не воспринимает себя всерьёз, рискует будущим парламентской демократии. Если, потеряв терпение, народ в какой-то момент решит, что парламентаризм нам не подходит, непременно найдутся желающие воспользоваться этим моментом.

Дорогие друзья, я хотела бы попрощаться с вами словами президента Тоомаса Хендрика Ильвеса, произнесёнными в этом самом зале в 2011 году:

"Конституция закрепила за Рийгикогу существование во все времена. С одной стороны, это обязывает вас быть достойными своих предшественников, хранить и развивать сделанное здесь в прошлом. С другой стороны, именно от вас зависит отношение эстонского народа к своему парламенту, а вместе с ним и к своему государству через пять, десять и пятьдесят лет.”

Так он сказал уже десять лет назад. Пусть в нынешнем политическом сезоне подмеченная президентом Ильвесом тенденция, за углублением которой с тревогой наблюдала и я, будет наконец-то обращена вспять!

Успешной трудовой осени!