- Сейчас на VKG успешно работает завод по производству сланцевого масла, — рассказывает Светлана. — В Eesti Energia также работает завод по производству сланцевого масла и сейчас строится второй. Были планы совместно построить завод по рафинированию (очищению) масла. Его цена — 650 миллионов. Сегодня требования к содержанию серы в масле не должно превышать 0,5%, а сланцевое масло производимое в Эстонии имеет 0,6-0,7%, то есть, оно максимально приближено к норме. Оно продается и приносит прибыль, но при рафинировании цена увеличится незначительно, а в себестоимость будут включены издержки по строительству и содержанию завода. Таким образом, строительство такого завода сегодня нерентабельно.

Как вы думаете, помогло бы строительство завода решить проблему безработицы в регионе?

- На сегодняшний день, этот завод [завод по очистке масла], который мог бы работать на три завода по производству масла, мог бы обеспечить работой около 100 человек из местного населения (не считая строительства, которое вели бы, скорее всего, специалисты из-за рубежа). Если говорить о том, что в последнее время только Estonia Kaevandus сокращала до 100 человек в месяц, это не спасло бы, принципиально говоря, регион от катастрофы. Это не улучшило бы ситуацию. Более того, это достаточно сложное химическое производство, и говорить о том, что оно было бы чистым, не загрязняло среду, не давало бы запаха — мягко говоря, неразумно. Кроме того, к сожалению, то, на чем держалась экономика Эстонии многие годы, то есть на сланце, уходит в прошлое. Я могу сказать, что это моя личная боль, потому что вся моя семья всю жизнь работала в этой отрасли, мой отец, дед моего мужа, отец моего мужа, мой муж, многие наши друзья. Но есть вещи, которые уходят в лету.

Сегодня существуют альтернативные варианты, на которые нужно очень внимательно смотреть. Наше правительство за последние 20 с лишним лет не просто ничего не сделало для региона, который поставлял электричество всей Эстонии. Притом, что электричество — это один из ключевых ресурсов, крайне важных для нормальной жизнедеятельности государства. Но за долгие годы — прямо скажем, за 29 лет, для этого региона, предприятий и для этих людей, которые, посвятили этому делу жизнь и работали на тяжелых работах, не было сделано ничего. Что на сланцедобыче, что на химических предприятиях люди не только не имели возможности переучиваться, но даже не понимали, что их ждет завтра. Партия EESTI 200 считает, что сегодня правительство не справляется со своей задачей — необходимо направить в регион средства и принять соответствующие политические решения. Я говорю не просто о средствах, например, для улучшения дорог, а средствах, которые бы компенсировали этому региону возможность качественной жизни, социальную среду, образование, возможность работать.

Мы считаем, что государство может платить этим людям гражданскую зарплату. Тем, кто потерял работу и не может себя реализовать. Рынок рынком, но когда за последние 20 лет жители Эстонии начали активно сменять сферу деятельности, в регионе не было этой возможности, наши государственные мужи не думали о том, что в какой-то момент сланцедобыча будет сокращаться, альтернативные энергетические течения в мире начнут превалировать, и эти люди, которым еще далеко до пенсии, останутся буквально в вакууме.

Кстати, этому есть и мировые примеры. Когда в Германии и Англии закрывались угольные шахты, правительство на десятилетия определяло зоны с налоговыми послаблениями и компенсациями, чтобы эти регионы могли заново встать с колен. Я уверена, что особенно в нынешней ситуации, когда идет кризис за кризисом, нашлись бы предприниматели, готовые перевести свое предприятие в Ида-Вирумаа, тем самым обеспечив работой людей. И тогда бы завертелось колесо: люди бы и учились, и переобучались, молодежь бы возвращалась, потому что это были бы новые предприятия, обещающие перспективы их роста и карьеры. Но для этого государство должно принять серьезные меры, плюс заниматься маркетингом, который приведет в регион новые предприятия. Однако сейчас, кажется, государство видит в Ида-Вирумаа только хороший источник голосов на выборах.

А отразилось бы строительство на объеме переработанного сланца?

Первый этап — добыча сланца. Учитывая, что сланец теперь не сжигается, он идет сейчас в основном на производство масла. Те заводы, которые есть и так работают на полную катушку, и это масло и так хорошо продается. То есть, предприятия и так имеют приличную прибыль. Если построить завод по рафинированию — будет переработан тот же самый объем масла, которое будет чуть-чуть лучше очищено, но принесет меньшую прибыль. Это не имеет отношения к добыче сланца, потому что заводы и так работают скажем, по максимуму, или по тому, сколько их масла купят на рынке.

Характеристики масла, которое производят сейчас, близки к норме, однако ею не являются. Насколько критичен это момент?

Если вы откроете отчет о прибыли VКG, то вы поймете, что это масло и так продается так, что речь идет о прибыли в десятки миллионов. Это не вопрос здоровья, это — вопрос определенных стандартов. А если будет построен это завод, наши VКG и Eesti Energia серьезно потеряют в прибыли, чтобы окупить эти 650 миллионов. Кроме того, как мы знаем, сейчас цена на нефть и так придерживает цены на масло. Здесь важна такая вещь, как хеджирование (заключение договора на определенную цену и на определенное время, вне зависимости, например, от колебаний цен на нефть). При нынешней ситуации договоры хеджирования заключаются не более, чем на 3 месяца, то есть идет серьезная зависимость от крупных мировых игроков. Построить сейчас завод, который даст возможность заработать, грубо говоря, с каждой тонны три цента и не начнет приносить прибыль в ближайшей видимой перспективе — неразумно. Учитывая то, как быстро сейчас развивается мир и открываются новые альтернативные источники энергии, сейчас вообще нет смысла строить то, что окупится через десятки лет.

Поделиться
Комментарии