Четыре истории домашнего насилия: ”с***а, ты испортила мне всю жизнь!”
Смена поставщиков услуг для женских приютов, уменьшение финансирования и реорганизация заставляют многих страдающих от семейного насилия женщин опасаться, что они останутся без должной помощи, пишет Eesti Päevaleht.
История Марии
Насилие началось в 2007 году, когда в семье появился второй ребенок. Ситуация дома ухудшилась. О том, где можно получить помощь, не говорилось, и я не знала. Помню, как во время ссор сажала детей в машину. Одна зимняя ночь навсегда осталась в памяти: на улице были морозы, а нам пришлось ночевать на парковке возле банка.
Позже в СМИ стало появляться больше информации о насилии и о том, где получить помощь. Первый раз я обратилась в полицию в 2010 году, когда муж напал на меня.
Теперь я знаю, что, если партнер бьет тебя, то следует сразу прекратить отношения. Каким-то чудесным образом им удается пробудить в тебе чувство вины. Ты прощаешь и живешь в прежнем ритме дальше. В результате я прожила с ним семь кошмарных лет. Это невыносимо. Когда он был трезвым, то я, по его мнению, все делала не так: я была толстой, глупой, никчемной. Оглядываясь назад, понимаю, что это было частью ежедневной обработки, чтобы внушить мне, что я — никто.
Сначала бывшего мужа отправили на договорное производство. Для него это было несерьезно. Его мать встала на его сторону и сейчас даже не здоровается со мной на улице.
Семья мужа решила атаковать меня заявлениями во все инстанции, в котором они утверждали, что я эмоционально нестабильна, что мой муж — примерный семьянин и что у меня надо забрать детей.
Это продолжается и по сей день. Я боюсь, когда мне звонят с неизвестного номера. Кто это — полиция, служба защиты детей? Представляете: твои близкие все вместе выступают против тебя! Они прямо сказал мне: ”Путь это займет два или пять лет, но мы сломает тебя”.
В апреле 2016 года я оказалась в больнице в критическом состоянии. А все из-за Дня отца 2015 года, когда муж со всей силы ударил меня в живот. Полиция прибыла на место, зафиксировала произошедшее, и муж получил год условно. Дети видели, как уводили закованного в наручники отца. Потом начались эти жуткие боли в животе.
Таких историй много — я могла бы написать о них книгу. Моральное манипулирование, физическое насилие. По всем эпизодам насилия бывший муж был уголовно наказан.
В приюте своего уезда я получала бесплатную юридическую помощь. Развелась. Мужу назначили алименты. Морально я не была насколько сильной, чтобы проделать это в одиночку. Сейчас идет дело о прекращении совместной собственности. Когда в приюте поменялся поставщик услуг, то людей сократили. Мой юрист пообещал бесплатно помочь мне до конца но мне жаль тех, кто обратятся в центр и не получат такой помощи, как я. У них денег на юриста. Я видела, как они материально зависимы от мужчин. Не представляю, что будет дальше. Я вышла из ситуации с проблемой со здоровьем, которая будет напоминать о себе всю оставшуюся жизнь.
История Хелле
Контакты приюта нашла моя мама. Я позвонила, и меня принял юрист. От своего бывшего мужа мне ничего не нужно, но необходимо разделить совместно нажитое имущество и установить порядок опеки над детьми.
Муж меня бил. Я думала, что это прекратится. Но не прекратилось. Моральный террор продолжался годами, время от времени он применял силу.
В последнее время он бил с особой быстротой и легкостью. Он обвинял меня во всем: я покупаю неправильную одежду, крашу волосы в неправильный цвет и ”только отращиваю задницу, сидя на диване”. Походы в магазин, родительские собрания, детские праздники — все лежало на моих плечах. Если бы не было людей, которые меня поддерживали, мой семьи и мамы, то я никогда бы не пришла в приют.
Муж преследует меня, терроризирует посредством детей, шлет сообщения : ”Сука, ты испортила мне жизнь”. Сначала я отвечала: ”Если я испортила тебе жизнь, то ты должен радоваться, что мы разводимся”. Он украл у меня телефон и стал обзванивать друзей и знакомых и рассказывать им, какая я плохая. Тяжело.
Смена поставщика услуг в центре стала для меня шоком. Я не знакома с новым поставщиком, так как он отказался заниматься моими делами дальше. Людям, которые помогали мне, можно было позвонить в любое время суток. К счастью, с разводом мы разобраться успели. Тяжело.
История Яны
Я подвергалась насилию со стороны мужа на протяжении семи лет, как физическому, так и моральному. Он пытался изолировать меня от внешнего мира. Я сидела дома с детьми. Была очень подавлена.
Об опорном центре для женщин узнала из объявления в газете. Я позвонила, и человек сразу понял мои проблемы. Через приют вышла на юриста.
Я не работаю, у меня двое маленьких детей. Смена поставщика услуг стала для меня шоком. Сейчас идет бракоразводный процесс и установление порядка опеки над детьми. Юрист сказал, что попытается найти какое-то решение. Если не найдет, то судебный процесс зависнет в воздухе и это будет означат половину победы для моего мужа. Мне хочется плакать, он они как ангелы. Впервые за семь лет я почувствовала себя в безопасности.
История Керли
Я в одночасье ушла из дома, который считала родным. Причиной стало моральное насилие со стороны семьи моего мужа. В доме проживало несколько поколений, и семье мужа я не нравилась. Я всегда все делала неправильно, в недостаточной степени оплачивала счета. Шла последовательная обработка. Несколько раз я находила в своих платьях гнилые помидоры, приготовленная мной еда выставлялась на поленницу, где скисала. Таких случаев много. Сначала я ушла одна, потом забрала маленького сына.
Я пришла в приют, получила помощь психолога, жила там и лечила депрессию. К счастью, я могла продолжать ходит на работу — лекарства ведь дорогие.
В приюте я пробыла до января, потом его закрыли. Я бы хотела пожить там еще, так как не чувствовала себя достаточно окрепшей для самостоятельной жизни. К счастью, помогло местное самоуправление и выделило мне в пользование квартиру.
Я обращалась и в новый приют, но они сказали, что там я могу получить по сути лишь услугу по проживанию. Но мне, действительно, нужна поддержка. У меня беда. Вместе со мной в центре проживала мать троих детей, которая тоже находится в депрессии. Я отвела ее в больницу на прием, но я боюсь за нее. Однажды она позвонила мне и сказала, что больше не хочет…Я села в машину и поехала к ней. Не знаю, что с ней будет дальше.
”В каждом уезде есть место, куда обратиться”
”Мое высказывание относительно того, что ни одна женщина не должна остаться без помощи, означает, что и в 2017 необходимо обеспечить, чтобы в каждом уезде было место, куда могут обратиться как жертвы домашнего насилия, так и женщины, пережившие сексуальное или какое-либо другое насилие. Проведенный Департаментом социального страхования государственный тендер смог это обеспечить”, — сказала председатель социальной комиссии Рийгикогу Хельмен Кютт.
По словам Кютт, согласно закону о помощи жертвам насилия, предоставляемая юридическая помощь может охватывать и представление в суде, но не предполагает этого. ”Решения по этому вопросу остаются за персоналом приюта. При подготовке закона у разных опорных центров были разные позиции на этот счет, поэтому тогда было решено, что то, в каком объеме будут предоставляться услуги, будет решать персонал”, — сказала Кютт.
”Не стоит и забывать о том, что малообеспеченные люди, которые есть и среди обращающихся в приюты, могут ходатайствовать о государственной правовой помощи”, — сказала она и добавила, что департамент будет следить за развитием событий и при необходимости будет ходатайствовать о дополнительных средствах при составлении бюджета на 2018 год.
