Руководство театра повторило еще вчера, что приведшее к уголовному производству насилие со стороны худрука Тийта Оясоо по отношению к молодой актрисе — личное дело, на которое они не должны реагировать, пишет Eesti Päevaleht. Но общественность и члены правительства считают иначе.

Насилие произошло перед зданием театра в ночь на 14 января этого года и попало в поле зрения камеры наблюдения театра. На записи видно, как Оясоо нападает на актрису, происходит драка, и Оясоо толкает женщину так, что она падает в сугроб, после чего Оясоо убегает с места происшествия.

Дальше известно, что актриса позвонила в полицию и сообщила им о случившемся. На место приехал патруль, который зафиксировал ситуацию и подождал, пока на место прибыли родственники потерпевшей. Вместе отправились в отделение полиции, где потерпевшая подала заявление о насилии. К счастью, актриса не получила настолько серьезных травм, чтобы ей пришлось обратиться в скорую помощь.

Поскольку все попало на запись их камеры, театру точно было известно о насилии, но за этим не последовало никакой реакции от руководства. Дело замолчали, и потерпевшая уволилась. Вчера поведение Оясоо и принятие насилия по отношению к женщине осудили как министр культуры Индрек Саар и министр юстиции Урмас Рейнсалу, так и министр иностранных дел Марина Кальюранд. Министры заявили, что насилие нуждается в четком осуждении и молчание общественности недопустимо.

Но председатель совета театра NO99 Тынис Арро все-таки заверил, что руководству нечего сказать о случившемся, потому что это было личное дело двух людей. Совет театра до сих пор прямо и однозначно не осудил поступок Оясоо, потому что не считает это своей задачей. Также не дали объяснений, как собираются избежать таких случаев притеснения в дальнейшем и сделать NO99 свободной от эмоционального и физического насилия трудовой средой.

Сам Оясоо также подчеркнул, что произошедшее было личным делом, и отрицал то, что ударил человека, который был актером в возглавляемом им театре и в поставленном им спектакле. Человека, который зависел от его решений и которому из-за этого было трудно, если не невозможно, сопротивляться. Для прекращения уголовного производства он тоже вел переговоры с потерпевшей со своей властвующей позиции. В результате всего этого потерпевшая должна была прекратить сотрудничество с театром NO99, то есть после физических и эмоциональных переживаний принести еще и профессиональную жертву.

Хотя Оясоо сказал, что он сожалеет об инциденте, он не признал, что как-то злоупотребил своей властвующей позицией. Во вчерашнее интервью Eesti Päevaleht с Оясоо не вошла часть, которая ставит под вопрос однозначное осуждение насилия с его стороны. Оясоо пояснил, что его довело до применения насилия поведение потерпевшей. "Насилие не возникает на пустом месте", — сказал он, но на уточняющий вопрос, откуда тогда возникает, не ответил.

Работодатель несет ответственность

Согласно действующему в Эстонии Закону о гигиене и безопасности труда, именно на работодателе лежит обязанность создать и обеспечить безопасную для здоровья работника трудовую среду, сюда входит и безопасная для психического здоровья среда. Вдобавок законы о гендерном равноправии и равном обращении запрещают притеснение, то есть поведение, цель или реальное воздействие которого — унижение достоинства личности и создание угрожающей, враждебной, порочащей, унижающей, оскорбляющей атмосферы.

"Каждый работодатель несет ответственность за то, что происходит в его трудовой среде, работник всегда находится в более слабом положении перед работодателем, и аргумент, что насилие между руководителем и подчиненным произошло в нерабочее время, не может быть оправданием. Важно осуждение любого насилия и извлечение выводов в будущем, — сказала эксперт по равному обращению Эстонского центра по правам человека Келли Гроссталь о лежащей на руководстве театра ответственности. — Конечно, самому руководству решать, каковы санкции против совершившего насилие, но нужно учитывать, каково долгосрочное влияние решения".

"В своей практике мы видим, что мало кто из жертв хочет давать случившемуся официальный ход. Эстонский рынок труда маленький, и на отстаивающих свои права смотрят как на возбудителей конфликта", — добавила она.

Поделиться
Комментарии