У русскоязычного меньшинства Финляндии беженцы с Востока не вызывают сочувствия
Русскоязычных, живущих в Финляндии, кроме языка мало что объединяет. Однако одно связующее звено все-таки нашлось: большая часть русскоязычных настроена отрицательно по отношению к растущему потоку беженцев. По мнению эксперта, на негативное восприятие беженцев влияет как сложившаяся еще в российском обществе традиция отношения к "чужакам", так и формируемый СМИ образ мигранта, пишет Yle.
Русскоязычное общество, живущее в Финляндии, по своему составу — совершенно разнородное. Его не объединяет ни доход, ни социальный статус, ни политические взгляды. И все же одно связующее звено в последнее время появилось: большая часть русскоязычных, независимо от возраста или рода занятий, настроены негативно по отношению к растущему потоку мигрантов, прибывающих из стран Ближнего Востока.
Если страхи коренных финнов часто укладываются в стереотипные ”они отнимут наших женщин и наши рабочие места”, то русскоязычные к перспективам трудоустройства беженцев относятся весьма скептически. Мало среди них и тех, кто верит в успешную интеграцию гостей из мусульманских стран.
Многие русскоязычные подчеркивают, что не испытывают предубеждения против беженцев как таковых, однако у них возникает вопрос, кого именно стоит считать беженцами.
"Беженцы — это семьи с детьми, женщины, старики. Но уж никак не те боеспособные единицы призывного возраста, которые прибывают сейчас в Финляндию", — комментирует Григорий Беркинфанд из Хельсинки.
"Если бы эти люди действительно находились в настолько бедственном положении, как они заявляют, они бы остановились в первой попавшейся европейской стране, а не стремились бы в Скандинавию, которая признана одним из лучших мест для жизни", — вторит ему Антон Волков из Коуволы.
Понаехавшие бывают разные?
Несмотря на то, что сами русскоязычные в Финляндии являются иммигрантами, они считают, что между ними и приезжими из стран Ближнего Востока нельзя ставить знак равенства. Многие подчеркивают собственную способность к культурной адаптации и отсутствие глобальных религиозных и мировоззренческих различий.
"Отличие, прежде всего, в менталитете, — говорит Беркинфанд. — Большинство русскоязычных адаптируются, находят работу, уважают финские обычаи и праздники. По моим наблюдениям, среди тех, кто приезжает с Востока — таких людей единицы. Они предпочитают образовывать закрытые общины, которые превращаются в гетто".
По мнению Ольги Давыдовой-Меге, руководящей исследованиями вопросов миграции в университете Восточной Финляндии, негативное отношение к беженцам в среде русскоязычных объясняется комплексом причин. В первую очередь это и формируемый СМИ образ мигранта, так и традиционное отношение к ”чужакам”, сложившееся в российском обществе.
"Тот язык, которым проговаривают эти темы, уничижительная терминология, — все это придумано не здесь и не сейчас. Просто сейчас они всплыли на поверхность и активно муссируются, — комментирует Давыдова-Меге. — С другой стороны, многие живущие в Финляндии русскоязычные не следят за российскими СМИ, при этом тоже негативно относятся к беженцам. Неуверенность и страх в финском обществе тоже присутствуют в значительной степени".
День в хиджабе — социальный эксперимент
Анна Юдина приехала в Финляндию несколько лет назад по работе. На языковых курсах Анна подружилась с девушкой из Чечни, носившей хиджаб. После того, как в группе произошел конфликт на почве того, что чеченская девушка отлучалась на молитву, Анна решила поддержать подругу и пошла на смелый эксперимент. Она сама решила примерить хиджаб и провести в нем день, наблюдая за реакцией окружающих.
"Многие обвиняют мусульман в том, что они не ассимилируются. Но люди не от хорошей жизни приехали в чужую страну. Вокруг чужая культура, чужой язык. И это защитная реакция — пытаться сохранить свои обычаи и свою религию. Чем больше негатива исходит от светского общества, тем меньше, как мне кажется, мусульмане хотят идти на контакт", — говорит Анна.
Негативная реакция и отчуждение сокурсников, которые еще недавно относились к Анне по-товарищески, удивила ее во время эксперимента.
"Я уверена, приди я с дредами, пирсингом или в мини-юбке, никому бы дела до меня не было. А хиджаб, никаб, другие атрибуты ислама повергают в шок, вызывают негодование или сочувствие. Я считаю, людям стоило бы пересмотреть какие-то свои принципы и убеждения и начать смотреть глубже, вместо того, чтобы осуждать всех поголовно".
Мнение эксперта
Говоря об образе мигранта, который формируют, в частности, российские СМИ, Ольга Давыдова-Меге из университета Восточной Финляндии упоминает приемы, с помощью которых сознанием аудитории пытаются манипулировать.
"Прежде всего нужно обратить внимание на подачу новостей. Возьмем нашумевший случай с якобы изнасилованной беженцами русской девочкой в Германии. В вводной части диктор говорит о ”новом порядке”, сложившемся в Германии. Это четкая манипуляция сознанием с использованием образов и риторики, которые были сконструированы еще в советское время. Новый порядок в сознании ассоциируется с фашизмом, агрессией, оккупацией".
Насколько русскоязычная аудитория, живущая в Финляндии, восприимчива к таким вещам?
"Люди понимают, что способ преподносить новости, принятый в России и в ЕС в мейнстримной медиа-среде — это разные способы. А это дает людям инструменты для того, чтобы воспринимать предлагаемые им СМИ образы не так однозначно. Многие осознают, что медиасобытия подаются с большой интенсивностью как в российских, так и в финских СМИ, и люди стараются отстраниться и абстрагироваться от медийных войн и конфликтов".
Какими бы ни были собственные убеждения, ситуация в обществе требует компромиссов и поиска решений.
"Противодействие, я считаю, совершенно бесперспективное занятие. Бесполезно просто отрицать все, говорить: мы их не хотим, они плохие, злые, агрессивные… они уже здесь. Гораздо проще — понять, что происходит и помочь этим людям интегрироваться в общество, и все", — говорит Глеб Уланов из Хельсинки.
