"О войне мама не любила говорить: для ее поколения 40-е годы стали событием, сломавшим всю жизнь"
О войне я знал только со слов своей мамы. Конечно, я смотрел фильмы, читал книги, посвященные событиям 1941-45 годов, но первое детское впечатление о тех непростых временах я получил из рассказов мамы. Многие свои повествования она повторяла по моей просьбе.
Она так проникновенно говорила об этом, что я решился предложить своей классной руководительнице пригласить свою маму на классный час — ”урок мужества”, как тогда его называли. Этот урок состоялся, хотя теперь я знаю, что моя мама экзамен на мужество и долг сдавала неоднократно и всякий раз — только на ”отлично”.
Это было лето 1980 года… Мне шел пятнадцатый год, и мама, наконец, решила отвезти меня в Ленинград. Я очень ждал эту поездку, хотя уже был в этом городе, но всякий раз мои визиты в город на Неве были скоротечными. За время поездок я едва успевал пройтись по Невскому проспекту и его окрестностям. Я отлично знал, что Ленинград был особой страницей в жизни моей мамы, поэтому не смог ей отказать в просьбе заехать на Пискаревское кладбище, ведь там были похоронены ее родители — мои бабушка и дедушка, которых я никогда не видел, поскольку они умерли задолго до моего появления.
Была солнечная и очень ветренная погода, хотя было нехолодно. На кладбище почти никого не было, лишь огромная статуя Родины-матери возвышалась над небольшими холмиками, где почти не было имен, а лишь годы: 1941, 1942, 1943, 1944… К одному из таких холмиков и подошла моя мама. Она смотрела куда-то вдаль, и я понял, что сейчас я ни о чем не имел права ее спрашивать. По ее щекам катились слезы, я видел, что вся она ушла в свои воспоминания.
* * *
О войне мама не любила часто говорить, ведь для ее поколения сороковые годы ХХ столетия стали событием, сломавшим всю жизнь. Но военная тема никогда в нашей семье не замалчивалась: и для отца, и для матери это была часть жизни, хотя застала она их совсем в разных местах. Отец, уроженец Литвы, встретил войну десятилетним ребенком: его средний брат вступил в ряды Красной армии, а старший брат подался в ”лесные”. Глубину этой семейной трагедии я не мог тогда понять, да и сам отец предпочитал эту тему со мной не обсуждать.
Моя мама была на семь лет старше моего отца — своего супруга: в июне 1941 она едва успела отметить 17-летие. К этому времени ее семья, чудом спасшись от сталинской коллективизации, перебралась в Ленинград из Калининской области. Семья Папиловых состояла из родителей и четверых детей, из которых Клава — моя будущая мама — была самой старшей. Моему дедушке в 1941 году было уже за 60 (он был гораздо старше моей бабушки), поэтому отправиться на фронт ему было не суждено. На фронт добровольцем отправился его старший сын Василий (мой дядя) — это случилось в 1943 году. Василию в тот момент не было восемнадцати, но он был уверен, что, взяв в руки оружие, сможет отомстить за смерть своей семьи. Погибнув в 1944-м под Каунасом, он так и не узнал, что война отняла у него только родителей: две сестры и брат остались живы.
О том, что Ленинград оказался в кольце, жители города узнали почти сразу, но никто и подумать не мог, что кольцо будет прорвано почти через 900 дней. А семнадцатилетняя Клава не могла предположить, что ей придется через несколько месяцев стать своей сестре Нине и брату Сергею матерью. Василия, бывшего младше Клавы всего на два года, война застала под Калинином (ныне Тверь), куда он отправился на лето помогать своим родственникам: он так больше ни с кем из своей семьи и не встретился.
Бомбежки и обстрелы, голод и холод — ко всему этому ленинградцы быстро привыкли. Город жил своей жизнью, если можно назвать жизнью борьбу за выживание. Единственный кормилец семьи — мой дед — продолжал работать в пекарне и боролся за жизнь своих детей. Клаве тоже приходилось заниматься тем, чем занимались все трудоспособные жители осажденного города: рыть окопы, тушить ”зажигалки” и ждать освобождения.
Очень скоро от внезапной инфекционной болезни умер мой дед, спустя несколько месяцев от голода умерла бабушка: Клава вместе со своей сестрой Ниной и братом Сергеем остались одни. Нормы хлеба с каждой неделей становились все меньше, и в доме не осталось почти ничего, что можно было бы продать на рынке. Да и откуда взяться добру в многодетной семье, лишившейся родителей? Желая спасти брата и сестру, Клава в самом конце 1943 года сумела завербоваться на работу в тылу. Впрочем, наличие путевки совсем не означало, что удастся без проблем эвакуироваться из осажденного города, тем более, увезти с собой несовершеннолетних Нину и Сергея. Кольцо к тому времени было уже прорвано, но осада продолжалась. Сумев хитростью и упорством провести через кордоны охраны брата и сестру, Клава села в поезд, отправившийся в далекую Сибирь: завербовалась она на рубку леса.
Но добраться до места назначения Клаве не удалось: состав подвергся бомбардировке, и единственной возможностью выжить для младших Папиловых было не ждать, когда пути и вагоны приведут в порядок, а возвращаться к своим — в Тверскую область. От поселка к поселку, от станции к станции, но к лету 1944-го они добрались до своей деревни Горки Немировского района. Их не сразу узнали, поскольку были уверены в их гибели во время блокады. Именно в своей деревне моя мама узнала, что ее брат Василий ушел добровольцем на фронт — мстить за них. В первый же вечер она написала ему письмо.
…”Похоронка” на Васю пришла через месяц после того, как его сестры и брат после скитаний вернулись в родную деревню — вместе с не заставшим адресата в живых письмом.
* * *
Вскоре война закончилась, и каждый из героев этого повествования отправился искать свое счастье. Нина осталась в деревне, Сергей подался в город — в ФЗО, а Клава вернулась в Ленинград. Все вроде бы стало налаживаться, но легко в те годы никому не было. Свою следующую утрату моя мама понесла в самом конце 40-х: от заражения крови умерла Нина (смерть была нелепой — от приложенного к неожиданной ране подорожника).
Из самых близких остался один Сергей — он обосновался в Донбассе, где работал шахтером — женился и воспитывал двух очаровательных дочерей. Но семейное счастье длилось недолго: внезапный взрыв метана в шахте унес жизнь только обустроившегося в новом доме Сергея. Клава к тому времени уже жила в Таллинне, куда уехала по найму — восстанавливать после войны столицу Эстонии. В Эстонии долго жить она не собиралась, но встретила здесь моего будущего отца, проходившего срочную службу в таллиннском военном порту.
Отец очень хотел увезти ее на свою родину — в Литву, но в итоге тоже остался в Таллинне. Вскоре появился я, и вопрос о переезде уже не возникал, да и некуда, по большому счету, было молодой семье ехать. Так Эстония стала и моей родиной.
В далекие теперь уже и непростые девяностые мы с мамой решили никуда не уезжать. К тому времени отца уже давно не было в живых, а я наивно верил, что маленькая и тихая Эстония согреет всех своих жителей. Она и согрела, но далеко не всех, но это — уже совсем другая история. Таким причудливым образом я и оказался русским гражданином Эстонии с литовской фамилией. Если бы не война, то мои родители никогда бы не встретились и, значит, в какой-то степени, войне я обязан своим появлением. Но еще больше я обязан своей маме, не только давшей мне жизнь, но и научившей меня всему хорошему, что у меня есть. Она ушла в иной мир в 2010 году.
Если честно, то я не считаю день 9 Мая праздником. Для меня это день скорби и памяти. Мне очень жаль, что сейчас в событиях 70-летней давности пытаются найти то, чего там не было. Были лишения и огромные жертвы, были моменты истины и безумное количество личных драм. Вообще, не признаю юбилеи и годовщины, предпочитая помнить о самом главном всегда, а не только накануне календарной даты. Я не понимаю этот зашкаливающий пафос, который охватывает многих моих соотечественников накануне очередного празднования Дня Победы. Но я отлично понимаю, что уходящее от нас поколение день 9 Мая будет носить в своем сердце до самого конца, и никто никогда ни в чем их не переубедит. Да и надо ли?..
В этом году исполняется 70 лет со времени окончания Второй мировой войны, а также Великой Отечественной войн. Delfi предлагает вам, уважаемые читатели, рассказать о том, как жили ваши семьи в годы войны — как воевали, трудились, как выстояли.
Свои рассказы, а также старые фотоснимки присылайте по адресу: journalist@delfi.ee
