Значительная часть беседы была посвящена работе в советское время. На вопрос журналиста, осознает ли Лотман, что тогда, чтобы стать успешным, надо было идти на большие компромиссы с совестью, он ответил: "Я не должен был идти. Я не мог работать в университете до конца перестройки. Преподавание в университете было идеологической работой. В Тартуском университете был 1 отдел, т. н. отдел КГБ. За людьми очень сильно присматривали".

„Массовое доносительство" в то время Лотман объяснил следующим образом: "Преступный режим раскрывает в людях худшие черты, сейчас ведь больше никто не пишет доносов. Но в конечном счете за всем стояла зависть. Почти всегда. А некоторые были вынуждены доносить, поскольку их шантажировали, им угрожали, например, говорили: у тебя неправильная сексуальная ориентация, это уголовное преступление, хочешь сесть? Но, знаете, мы так много говорим об этом, создается впечатление, будто эта тема важна для меня. Но эти КГБ-шные дела для меня совершенно неважны!"

По словам Михаила Лотмана, он никогда не проявлял интереса к КГБ и кагэбэшникам: "Они были бездарными. Глупые и бесталанные люди".

Когда газета спросила, что сегодня делают те, которых он считает самыми бездарными, собеседник сказал: "Не знаю, пишут комментарии в интернете? Эти комментарии представляют для меня интерес, так как злость и страх — темы моих исследований".

Лотман полагает, что в Эстонии люди боятся "Брюсселя, масонов, евреев, американцев, много экологических фобий, боятся загрязненной пищи".

Михаил Лотман беспокоится не столько за будущее эстонского языка, сколько по поводу того, что эстонцы не рожают. "Но женщины не могут рожать в одиночку. Молодежь поставлена в положение, когда она боится ответственности, боится вступать в брак. Бояться вообще удобнее, чем сметь", — заключил он.

Поделиться
Комментарии