Два путешествия одной Гулливерки: вышел новый фильм о приключениях француженки в Японии
Кинокритик и писатель П.И. Филимонов посмотрел новый фильм „Сидони в Японии“ и готов поделиться своим мнением с нами.
Почти невозможно воспринимать этот фильм иначе, как сиквел к недавним „Нуждам путешественника“ с той же Изабель Юппер, только тогда путешествовавшей по Южной Корее, и с другой целью. Настолько в этих двух фильмах совпадают вайбы, по крайней мере, в начале историй.
Если в „Нуждах путешественника“ Юппер играет одинокую чуть эксцентричную даму, которая приехала в Южную Корею просто потому что может, приехала потусить, приехала по принципу увидеть свет и пусть и с просматриваемой личной историей, но без важности её подоплёки для происходящего прямо сейчас, то в японском фильме всё по-другому. Здесь Юппер играет писательницу, которая приезжает в Японию презентовать свою старую книгу, которую странный альтруистический японский издатель (Цуёши Ихара) взял да и переиздал. Писательница Сидони переживает непростой период в своей жизни. Не так давно умер её любимый муж, и от этой смерти она никак не может отойти. К тому же она давно бросила писать – по разным личным причинам - и внезапное переиздание её книги в далёкой Японии явилось для неё неожиданностью.
Так что в этом смысле эта Юппер тоже, как и Юппер корейского разлива, бросила всё и уехала на край света для поправки душевного здоровья. Кажется, что и в том, и в другом случае обе страны служат именно синонимами какого-то потустороннего места, где всё не так, как привычно, всё не так, как дома, всё совсем не то. То ли ад, то ли рай, то ли просто зазеркалье какое-то. И героини по-разному себя в этом зазеркалье что ведут, что ощущают. Впрочем, не настолько по-разному, чтобы нельзя было представить, что это два путешествия одной Гулливерки.
Корейская история Юппер – скорее про независимость и самодостаточность, японская – скорее, про любовь, про то, что новое счастье вполне может вырасти на руинах старого, про то, что никогда не поздно начать заново. В этом смысле слова оба фильма оптимистичны. И оба, опять-таки, образуют некий цикл, два разных взгляда на проблему самоидентификации и поиска своего места в мире – через себя самоё или через других людей.
И зрители, как мне кажется, могут оценить и выбрать – кому-то придётся ближе корейский вариант, кому-то – японский. Ни тот, ни другой выбор не будет ни правильным, ни неправильным. Это разные стороны одной медали, разные стороны одной Изабель Юппер. Вообще, конечно, очень удивительная штука случилась с этими двумя фильмами. Сняты они двумя совершенно разными людьми, по совершенно разным поводам, с совершенно разными посылами – но, воть хоть режьте меня, составляют одно целое. Скорее всего, именно из-за фигуры Изабель Юппер, которая, конечно, прекрасная актриса, спору нет, но, как и каждый, даже самый прекрасный представитель этой профессии, обладает набором приёмов и штампов, повторяемых ею из роли в роль. Два её персонажа в двух этих фильмах вроде бы и разные, но масса общего у них всё равно есть.
Японские приключения Юппер ещё и немножко нереальные. Как говорит ей издатель в самом начале, Япония – это страна, где призраки оживают (хотя по всему творчеству Вирасетакула, например, мы всё время думали, что это Таиланд – но опять-таки, там всё близко). И Сидони принимает призрак своего мужа как должное, впускает его в свою жизнь и продлевает тем самым свою агонию от расставания. Пока всё не поворачивается другим боком. И наступает умиротворение. Которое и должно наступать в тех краях.
