Почему в России не называют войну войной, хотя всё и так ясно? Кажется, журналист нашел ответ

Журналист из Тбилиси Эльмир Валеев в своем Фэйсбуке поделился мнением, почему в РФ даже через два с половиной года после масштабного вторжения в Украину, продолжают использовать термин СВО.

Читаю разных экспертов, как в кавычках, так и без, плюс мнения разных людей, и меня неотступно преследует мысль, что очень, очень многие не понимают одной простой, но важной мысли об этой войне. Иногда кажется, почти никто не понимает. Поэтому давайте проговорим её вслух.

Знаете ли вы, почему в России так боятся слова „война“, и даже сейчас, спустя два с половиной года активных боевых действий, продолжают использовать термин СВО? Конечно, людям можно запретить произносить какое-то слово, но нельзя запретить думать - все, даже самые большие поклонники Кремля, отлично понимают, что когда толпы людей с двух сторон от условной линии стреляют друг в друга из всех видов оружия, это называется „война“. Неважно, где это происходит, кто участники - мы всё равно назовём это войной. Но война войне рознь, и для Кремля как раз крайне важно, где эта война происходит. Важно сохранять её статус.

К примеру, когда СССР направил своих „добровольцев“ в Испанию в 1936-м, то это была война, но не война СССР с Испанией. В той войне участвовали десятки тысяч профессиональных военных из разных стран мира, но она всё равно считается гражданской войной в Испании. Точно так же, когда СССР влез в Афганистан, это была афганская война, но юридически СССР не воевал с Афганистаном. Не было объявления войны, не наступало это юридическое „военное состояние“, и сам СССР, в общем-то, жил обычной жизнью при этом.

Масштаб боевых действий при этом не имеет особого значения. Самый яркий пример - Вьетнам. Американская армия увязла во вьетнамской войне всерьёз и надолго, применяла все виды вооружений, понесла огромные потери (более 200 тысяч, из которых более 50 тысяч погибшими), но всё равно воевала ВО Вьетнаме, а не С Вьетнамом. США и Вьетнам никогда не находились в состоянии войны. Точно так же было в Корее, Ираке и Афганистане.

Россия сейчас пытается пройти по той же ниточке - хотя сама этот путь всегда критиковала. Это очень типичный для России карго-культ политики США - нет, мы не воюем с этой страной, мы лишь ввели ограниченный военный контингент для защиты чего-то там. Что именно они там защищают, конечно, никто не разобрался, но на то он и карго-культ.

И не только юридически, но и по факту Россия сейчас, конечно, не находится в состоянии войны. Её экономика не перестроена на военный лад ни в какой степени, не введены комендантские часы и режим светомаскировки и так далее. Люди, по большому счёту, живут обычной жизнью - как в СССР во время войны в Афганистане или США - во Вьетнаме.

Мобилизация может проводиться только во время войны, как юридически, так и фактически. Нет войны - нет мобилизации

Вдумайтесь только - в России сохраняется срочная служба, никак не связанная с войной. То есть, молодого человека призывают в армию, он приносит присягу, ему выдают оружие, он целый год служит где-то под Липками, а потом его демобилизуют - и он возвращается домой, продолжает учёбу в институте или поступает на работу. Возможно ли такое во время войны? Разумеется, нет.

Именно по этой причине никакая массовая мобилизация в настоящий момент в России невозможна. Мобилизация может проводиться только во время войны, как юридически, так и фактически. Нет войны - нет мобилизации. Таким образом, объявление мобилизации было бы равносильным признанию состояния войны, а на это Кремль не хочет идти категорически. „Нет-нет, - продолжает настаивать он, - это только ввод контингента“.

Поэтому в России предпочитают решать этот вопрос при помощи денег и службы по контракту. Этого ресурса в настоящий момент им вполне хватает, хотя он и не позволяет создать глубокий резерв. То есть, это стабильная, но чересчур равномерная машина, и если тебе вдруг нужно резко увеличить число контрактников, то сделать это сложно.

По этой причине атака ВСУ на Курскую область стала большой проблемой для Кремля даже не в военном, а в статусном смысле. Вторжение на территорию страны - очевидная причина для объявления войны. Но Россия, во-первых, объявлять войну не хочет. А во-вторых, даже самые забитые ежедневной пропагандой люди всё равно ведь не идиоты, и понимают причинно-следственную связь между военным действиями на территории Украины и этой атакой.

В итоге приходится использовать эти дикие формулировки про „бандитов“ и „террористов“, хотя никакое военное право не позволяет так называть регулярные войска другого государства. Но для Кремля это единственный выход - и вся надежда его на то, что удастся справиться с этой атакой старыми средствами, то есть контрактниками, не привлекая (масштабно) срочников, не объявляя мобилизацию и, соответственно, не признавая войну фактически.

Отсюда следует ещё очень много выводов, но не буду растекаться - каждый способен сделать их самостоятельно. В конечном счёте, выводы могут быть различными, и мы можем спорить о последствиях, но для спора важно понимать базис. А многие, по-моему, его не понимают.

Читайте RusDelfi там, где вам удобно. Подписывайтесь на нас в Facebook, Telegram, Instagram и даже в TikTok.