Вы находитесь на посту председателя горсобрания почти три недели. Что за это время успели сделать?

– Много. В кабинете я не заседала, постоянно была на совещаниях, выездах по городу. Например, сейчас актуален вопрос о строительстве нового здания школы в Нарве, есть инвестиционные предложения со стороны министерства. До 15 октября мы должны дать ответ о том, подключаемся мы к проекту строительства или нет. Мы в этом инвестиционном предложении участвовать будем, поэтому одной из моих рабочих встреч была поездка в новую школу в Силламяэ. Мне было важно узнать их опыт. Та школа строилась долго – 2,5 года. Это дольше, чем строилась наша государственная гимназия. Я хотела узнать, какие подводные камни могут быть в подобном проекте, чтобы предусмотреть эти моменты и чтобы строительство новой школы в Нарве прошло быстро.

Мы также ездили с работниками департамента городского хозяйства по детским площадкам, потому что, к сожалению, как бы много прежний мэр не говорила об инвестициях, она забыла о тех объектах, которые уже построены в городе и которые должны обслуживаться.

Еще я встретилась с представителями всех департаментов. С некоторыми даже два раза. Вопросов по городу очень много. Затем были рабочие встречи с руководителями муниципальных учреждений, в том числе с представителями школ.

Предыдущий мэр и один из предыдущих председателей горсобрания – Владимир Жаворонков – в большей степени принимали единоличные решения, которые приходили на сессии в зал городского собрания как уже решенные дела, и депутатам ничего не оставалось, как поднимать руки. Обсуждений особо не было. Кроме того, при прошлом мэре стали плохо работать комиссии. Некоторые комиссии даже не набирали кворума для принятия решения. Поэтому отработать какие-то вопросы в комиссиях было сложно. Я сама нахожусь в составе комиссии по городскому хозяйству и знаю, что говорю.

Я хочу сделать вместе со своими заместителями, чтобы комиссии действительно занимались рассмотрением вопросов.

Поэтому сейчас один из вызовов – это снова настроить работу комиссий. Проект, который приходит на сессию, должен быть четко отработан, по нему до нашего голосования депутаты должны задать все интересующие вопросы, чиновники должны на них ответить. Я хочу сделать вместе со своими заместителями, чтобы комиссии действительно занимались рассмотрением вопросов. Они носят рекомендательный характер, но депутаты должны разбираться в вопросе серьезно.

В предыдущих созывах депутатов на заседания комиссий приглашались при необходимости также эксперты. То есть выслушивали мнение других людей, кроме чиновников.

Будете ли вы менять состав комиссий?

– Такой план есть. Самые серьезные комиссии, если взять вопросы, которые идут в горсобрание, – это комиссия городского хозяйства, строительная и комиссия по образованию. Например, комиссия по образованию довольно широко у нас представлена. В ней есть люди, которые работают в детских садах, в школах. Строительная комиссия, которой руководит Игорь Андреев, в своем составе также имеет специалистов. А комиссию по городскому хозяйству мы планируем менять. Будет выбран новый председатель, и тогда пойдет смена членов комиссии. Мы не будем с этим тянуть. Скорее всего, в течение двух недель это произойдет.

Как вы оцениваете работу чиновников?

– Когда налажена работа с чиновниками, они работают хорошо. У нас было в практике всегда, что перед тем, как какой-то проект решения приходит в зал городского собрания, мы делаем предварительные слушания. На них мы могли что-то менять в проекте решения. Любой проект завязан на деньгах. Поэтому когда проекты приходят в зал горсобрания в день сессии, это странная ситуация. Но обвинять в этом полностью чиновников нельзя. Многие из них не понимают, куда движется город, потому что мэр им это не сообщала.

На данный момент я увидела в управе людей, которые сидят, смотрят и спрашивают, а куда мы развиваемся? Я так поняла, что за два года инициатива стала наказуема.

Раньше у сотрудников городской управы были идеи, и это было видно реально. Они их предлагали и не боялись о них говорить. Мы могли с ними согласиться или мы могли отодвинуть их идеи, но они генерировали идеи. На данный момент я увидела в управе людей, которые сидят, смотрят и спрашивают, а куда мы развиваемся? Я так поняла, что за два года инициатива стала наказуема. Также ушли из горуправы люди, которые приносили реальную пользу городу, которые были полны идей, были молоды. Их уже не вернуть. Они устроились в других городах.

Те, кто остался, безусловно, молодцы. В помощь им нужны новые кадры, которые я, так думаю, надо сейчас искать, может быть, в соседних самоуправлениях.

Может быть, мои встречи с департаментами затянулись, потому что я хотела понять, чем они сейчас занимаются. Нас как оппозицию в эти дела не посвящали. Нас не допускали к этой информации. Мы хотя бы сейчас начали понимать, чем занимаются департаменты.

Я надеюсь, что с приходом нового мэра и с определением нового состава управы мы сделаем все возможное, чтобы эта работа дальше продолжилась совместно более плотно, чтобы вместе выстраивать стратегические направления, которые планируются, привлекать инвестиции.

– Почему три важных для города вопроса были сняты с повестки сессии горсобрания 21 сентября?

– Они были личной инициативой конкретно Катри Райк. Чиновники не могли до конца ответить на наши вопросы об этих проектах, потому что в переговорах по ним они вообще не участвовали.

Вопрос о строительстве арендного дома для приезжих специалистов снят с обсуждения в городском собрании, но будет ли он рассматриваться дальше? Заявку на получение финансирование от фонда на этот проект нужно подать до 30 октября. Успеете заново рассмотреть этот вопрос?

– Это проект находится в производстве горуправы. Арендное жилье необходимо. Специалисты приедут, безусловно, их нужно куда-нибудь селить. Но, к сожалению, мы не получили на комиссии ответа от чиновников, сколько человек планирует приехать работать в Нарву, сколько уже сейчас нуждаются в жилье, насколько загружено существующее муниципальное жилье. А у нас в городе такое жилье есть не только в хрущевках, хотя именно так говорила Катри Райк. Это во-первых. А во-вторых, по проекту строительства арендного дома, стоимость квадратного метра составила бы 4000 евро, а сдавать его стали бы по 4 евро за квадратный метр. Кроме того, если мы сдаем муниципальное жилье специалистам, то мы еще компенсируем от города им по 100 евро ежемесячно. Так мы с чем останемся-то?

Я также узнала странную вещь, что эти квартиры в арендном доме планировалось сдавать специалистам завода магнитов. Но завод – это частное предприятие. А жилье – муниципальное. Это профанация. Мы не можем сдавать муниципальное жилье коммерческой компании. На мой взгляд, о заводе магнитов говорилось специально, чтобы поджечь тему еще больше.

На архитектурный конкурс по этому проекту пришло порядка 30 заявок. Он на момент сессии горсобрания еще не закончился. Дальше должно быть проектирование, а стоимость уже почему-то определили. Одним словом, вопросов было больше, чем ответов, поэтому и не стали обсуждать.

Что касается еще одного снятого вопроса – создание в Нарве центра логопедов, надо понимать, что это проект, который закончится через три года. По плану мы должны были от города вложить 50 000 евро, получить от фонда 100 000, которые можно использовать только на обустройство того помещения, в котором будут работать специалисты. Зарплаты мы должны платить им сами. Там должны были бы работать 4-6 человек с соответствующим образованием и владением эстонским языком. В Нарве есть такие специалисты в двух школах. Возможно, они ушли бы из них ради работы в новом центре. И это вполне реальный страх директоров – потерять своих специалистов. Но центр должен, по проекту, проводить консультации, а не вести практическую работу. Да, специалисты должны работать на все образовательные учреждения города, но только как консультанты. А сейчас, работая в школах, эти специалисты оказывают помощь детям сразу, как только она нужна.

И опять же чиновники нам не ответили на наши вопросы. Мы, например, уточняли, а что будет потом, когда закончится проект? Центр останется работать в Нарве или отойдет другому местному самоуправлению? Потому что в проекте работают сразу несколько местных самоуправлений. Они не знали. А как именно будет организована работа? Они не знали. Вот, например, нужен психолог. И что? Директор звонит в центр, и что дальше? Нам не ответили.

Чтобы добавить какие-то ставки или создать, например, такой новый центр нужно менять структуру горуправы. Это займет какое-то время, но это нужно сделать обязательно.

Поэтому мы, например, видим решение этой проблемы в том, чтобы построить свой такой центр в городе. Тем более, что отдел культуры все равно планировал создавать ставку координатора таких специалистов (логопедов, психологов, дефектологов – ред.).

Но чтобы добавить какие-то ставки или создать, например, такой новый центр нужно менять структуру горуправы. Это займет какое-то время, но это нужно сделать обязательно. И, безусловно, это надо делать с тем мэром, который придет.

Третий вопрос о создании котельной для обеспечения отоплением определенной зоны в Нарве также очень спорный. Он тоже готовился очень быстро со стороны управы. Второй момент, который проявился – это то, что зона центрального отопления определяется в рамках общей планировки города. Общей планировки города сейчас нет. Эта работа намечена на 2024 год. Что-то надо будет делать и раньше, но прямо сейчас преждевременно принимать какие-то решения.

– Какие, на ваш взгляд, сейчас самые острые проблемы в городе?

– Во-первых, образование. Количество детей в городе сокращается. Сейчас нужно строить новую школу, идет подготовка к переходу на эстонский язык обучения. Никто его не останавливает, кстати. Переход – это закон, который город соблюдать будет. Мы намерены работать вместе с отделом культуры и смотреть программу перехода для каждой школы. Школы и детские сады мы не оставим, возможно, будем помогать с поиском кадров.

Будем подключать учебные заведения, которые готовят педагогов. К сожалению, нет гарантии, что молодой учитель пришел в школу и остался в ней. Например, сейчас в городе есть движение учителей. Я слышала от некоторых коллег из разных школ, что на начало года у них был полный состав, но люди отработали неделю, поняли, что это не их призвание и ушли, даже высокая зарплата их не остановила.

Кстати, есть тенденция, что в школу сейчас приходят люди, которые уже попробовали себя в других сферах, например, в госсекторе или в частных компания, они умудренные опытом, у них есть образование. И они чаще остаются в школе дольше, чем молодые специалисты, во многом потому, что видят стабильность в работе учителя. Но их тоже надо мотивировать прийти на работу в школу.

На 1 сентября школы Нарвы справились, все учителя были. Но, безусловно, договоры у них разные. Есть и те люди, которые не соответствуют новым требованиям, они взяты на временные договоры. Поэтому ситуация изменится как-то. Мы за этим будем следить.

Говорят, что в Нарве нет языковой среды. Я считаю, что она есть. Но надо создавать больше возможностей говорить на эстонском. Мы недавно разговаривали с отделом культуры и просили их сделать какой-то план для директоров школ, чтобы организовывать эстонские разговорные клубы. Этот языковой клуб может проводиться раз в неделю в одной школе, потом – в другой.

100 учителей на данный момент, я знаю, ходят на курсы по эстонскому языку. 25 учителей города пришли на профильную программу в Нарвский колледж. Ведь все зависит от мотивации людей. Если человек мотивирован, он выучит язык и останется работать в школе. Те, кто понимает, что не выучит по какой-то причине эстонский, они знают, что окажутся без работы в школе. И, возможно, это будет социальная катастрофа.

Проблемы прежде всего связаны с подорожанием отопления и воды. Это тоже больной вопрос. Очень большое количество жителей города может не справиться с повышением цен.

Когда Райк говорила про работу на заводе магнитов для бывших учителей, это было им обидно слышать. Я человек из педагогики, поэтому я знаю реакцию учителей. Город будет помогать изучать эстонский тем, кто готов это делать. А тем, кто точно для себя решил, что не будет учить и уйдет из школы, мы должны что-то предложить на бирже труда. Как только у нас будет статистика, какое это примерно количество человек, а в каждой школе и детском саду директор знает эту статистику, начнем вести переговоры с кассой по безработице. Вакансии есть. И это не только завод магнитов. Есть вакансии, которые можно рассматривать учителям. Может быть, здесь придется работать лично с людьми, предлагать какие-то варианты.

Вторая сфера – это социальная. Здесь проблемы прежде всего связаны с подорожанием отопления и воды. Это тоже больной вопрос. Очень большое количество жителей города может не справиться с повышением цен.

У нас назначены встречи с социальным департаментом, чтобы понять, что это за группа риска, кто может ее пополнить зимой. Будем обсуждать те порядки, которые у нас есть в городе и те дотации, которые мы можем получить от государства для незащищенной группы людей.

Что вы делаете для того, чтобы работа депутатов была прозрачной для горожан?

– Мы планируем делать пресс-релизы на следующий день после сессий горсобрания. Мы готовы сразу реагировать на замечания. Например, после сессии 21 сентября нам сделали замечание по поводу микрофонов в зале, мы отреагировали. Действительно, пока техника настраивается только. Нам не запустить эту систему, потому что не пришло руководство по эксплуатации.

Руководство городского собрания будет проводить встречи с горожанами. Наш депутатский корпус очень активно себя ведет в фейсбуке. Я реагирую сразу же на какие-то замечания, если вижу их в сети. Также в фейсбуке я делала опрос, обращалась к горожанам, чтобы кидали информацию по детским площадкам. Потом ездила по ним вместе с сотрудниками департамента городского хозяйства. Поэтому, если говорить об открытости, то у нас большая часть депутатов общается с горожанами тем или иным способом.

Мне кажется, такого плана стычки в зале городского собрания будут. Это даже не политическая культура, а противостояние коалиции и оппозиции так происходит.

Депутаты в фейсбуке часто переходят на личности в общении с горожанами. Это не очень приятно читать со стороны, а тем людям, в адрес которых прилетают едкие, порой оскорбительные, замечания, тем более эмоционально плохо от такого общения. Стычки происходят и в зале горсобрания. Обсуждали ли вы в кругу депутатов вопросы этики общения, вопросы политической культуры?

– Мне кажется, такого плана стычки в зале городского собрания будут. Это даже не политическая культура, а противостояние коалиции и оппозиции так происходит.

Безусловно, своих коллег мы просим не участвовать в личностных обсуждениях, а только просим разъяснять действия и решения депутатов. Кто-то сдерживается, кто-то от накала страстей срывается. Это зависит от людей, характера, менталитета, от внутренних каких-то особенностей.

В школе, когда я была директором, я могла провести воспитательную беседу с сотрудниками, потому что я была работодателем, но в зале горсобрания мы все на равных, я не могу заниматься воспитанием. Мне просто делегировали более высокий пост.

Напомним, что Ирина Янович уже работала председателем Нарвского горсобрания с 2018 по 2020 год. В тот период она также являлась директором Кренгольмской гимназии. Сейчас обязанности председателя горсобрания для Янович основные.

Читайте RusDelfi там, где вам удобно. Подписывайтесь на нас в Facebook, Telegram, Instagram и даже в TikTok.

Какое чувство вызвала у вас эта статья?

Радость
Удивление
Интерес
Никакое
Грусть
Злость
Поделиться
Комментарии