„Это недостойно правового и демократического государства“. Что думают жители Кохтла-Ярве о демонтаже любимого памятника

Кому мешают наши памятники? – жители Кохтла-Ярве с 12 января пробуют ответить на этот вопрос. „Красный монумент“ погибшим во Второй мировой войне на днях демонтировали в Кохтла-Ярве. Причем горуправу уведомили об этом действии за полчаса.

Событие вызвало среди горожан жаркие дисскуссии. Группы в фейсбуке, посвященные событиям в городе, взорвались эмоциональными комменатриями. Мнения разделились. Кто-то считает, что убрать памятники следовало еще в 90-х, другие – что это практически преступление против жителей города и пренебрежение исторической памятью. Некоторые постарались остаться нейтральными, высказывая позицию, что прах погибших солдат оставили на месте, и слава богу.

Анна Рентик, член комиссии по образованию и культуре Городского Собрания, при разговоре по телефону расплакалась. Она говорит, что для нее это был удар. „Неожиданность для меня как для жителя, депутата, директора – нельзя было так делать, – рассказывает Рентик. – Я живу в Кохтла-Ярве с 15 лет. Каждый год 9 мая мы ходили к монументу как на большой праздник, там и батюшка службу проводил. Это же наша память. Я не видела своих дедушек, они погибли на войне. И я не знаю, как и где. И для меня это святое место. Никто точно не знает, как именно все здесь было во время войны. Зачем будоражить снова это прошлое? Мой муж – эстонец. Мои дети говорят на эстонском. Эстония сейчас моя Родина. Кому памятники мешают? Не понимаю“.

Владимир Чужас, депутат, рассказал, что с этим памятником есть личная связь у большинства жителей города. „Разумеется, памятник символизирует благодарность и преклонение перед теми, кто отдал жизнь в борьбе с фашизмом, – говорит Чужас. – Я тоже с семьей возлагал цветы много раз к этому памятнику. Утром 12 января я с Сергеем Бусинским был при демонтаже, и мне пришлось успокаивать шедшую мимо женщину. Она расплакалась. Думала, будут и могилы раскапывать“.

Чужас считает, что без обсуждения с горожанами и координацией с мэрией нельзя было проводить демонтаж. „Это недостойно правового и демократического государства, – говорит депутат. – По моему мнению, судьбу его должна была решать управа или депутаты. У Нарвы была возможность решить вопрос танка, Силламяэ получил предложение решить вопрос с памятником. Наш город почему-то посчитали, видимо, недееспособным. За город и жителей очень обидно“.

Владимир намерен выяснить, какие были законные основания для действий по демонтажу монумента. Напомним, что по сообщению горуправы Кохтла-Ярве причиной для переноса памятника является решение созданной при Госканцелярии экспертной группы, признавшей данный монумент „красным“. Согласно решению, монумент заменят нейтральным надгробием, скульптуру женщины перевезут в Военный музей.

„Кому мешала „скорбящая мать“? – задается вопросом коренная жительница Кохтла-Ярве Ольга Курдовская, член правления местного отделения Центристской партии. – Я не удивлена размахом кампании против красных памятников. Государственная машина уже показала нам в августе, как всё будет происходить: без лишних разговоров и с хирургической точностью из общественного пространства удалят, словно раковую опухоль, все неугодные монументы“. Ольга говорит, что ещё в ноябре не шло речи о демонтаже надгробного памятника на улице Пионеэри. И в медиа была информация, что этот советский надгробный памятник оставят.

„За 30 минут до демонтажа мы узнали, что скульптура, которая вообще-то принадлежит городу, будет вывезена за его пределы и пополнит собрание Военного музея. А так можно было? – удивляется Курдовская. – Простите, а другим музеям Эстонии нужны еще какие-то наши достопримечательности и памятники? Чтобы два раза не вставать, можно было бы передать все ценности разом“.

По словам Ольги, фигура женщины с венком отмечала место упокоения не неизвестных солдат, а конкретных двадцати трёх местных жителей (по данным Кохтла-Ярвеского музея Сланца – двадцати восьми – ред.), среди которых много эстонцев, и не олицетворяла никакого милитаризма, победного экстаза или восхваления коммунистического режима.

Тот же вопрос, чем и кому угрожала фигура скорбящей женщины с венком памяти, задает на своей странице в фейсбуке Зинаида Клыга, руководитель местного белорусского общества.

„Ладно, танк снесли, – пишет Клыга. – Для кого-то – угроза! Это ж всё-таки военная техника, хоть и небоеспособная…Я не помню уже, когда так негодовала. Наверное, тогда, когда в мае девяностого года интерфронтовцы созывали свой съезд в здании кохтлаярвеской горуправы и трусливо обезопасили себя десантниками, засевшими на крыше здания. С того дня я стала ярой противницей тогдашней советской власти. А сейчас меня просто трясёт от подлости, учиненной теперешней властью“.

Зинаида полагает, что деятельность правительственных экспертных групп, не вдруг возникающих и целенаправленно сеющих в государстве вражду и рознь, являются угрозой стабильности эстонскому обществу. „Для меня сегодня совершенно очевидно, что напряженность в обществе провоцируется и нагнетается усилиями именно государственных спецобразований, которые якобы призваны очистить Эстонию от символики, угрожающей государственной безопасности, – пишет в заключении своего поста Клыга. – Символика – угрожающая! Паранойя! Противно!“

Ольга Курдовская считает, что виновато в сложившейся ситуации не государство, а бездействие местных чиновников. „Увы, люди у власти не предприняли никаких попыток сохранить это городское имущество, – делится мнением Ольга. – Если в соседних городах были созданы комиссии по историческому наследию, инициированы собрания и озвучены встречные предложения, то в Кохтла-Ярве этот вопрос решено было спустить на тормозах. На уровне самоуправления обсуждался этот вопрос? С родственниками павших поговорили? „Нет“ – ответ на оба вопроса“.

„Это неправильно – бороться с памятниками, – уверенно говорит Владимир Евве, депутат из Кохтла-Ярве. – Это средневековые методы. Вспомним, кто в истории боролся с памятниками? Талибы! Они взорвали памятник будды. Помогло это? Нет. У нас других проблем полно, а государство борется с памятниками, с прахом погибших“. Владимир часто ходил к этому памятнику в старом городе, у него дед воевал, дядя воевал. Для него это место памяти. „Конечно, надо смотреть в будущее, не стоит жить прошлым, но делать это нужно адекватно, – говорит Владимир. – Давайте тогда все памятники снесем. Пирамиды, например. Они тоже напоминают о прошлом“.

Эдуард Одинец, член комиссии по образованию и культуре Городского собрания придерживается другого мнения. По его словам, он не ходил к этому памятнику, у него нет с ним какой-то личной эмоциональной связи, но он понимает людей, для которых монумент и те даты, из-за которых они посещали его, много значат.

„С другой стороны, – рассуждает Эдуард, – я понимаю, что не место в общественном пространстве совесткой символике такого типа“. Ему понравился вариант, который предложило государство: достойная табличка как надгробие для погибших. „И по-прежнему можно приходить к этому месту, прах остался на месте, вред ему не причинен“, – говорит Одинец. Он считает, что нужно всем успокоиться, убрать эмоции. Он верит, что большая часть жителей поймет, почему эстонское государство так поступает с „красными монументами“.

„Надо было в 90-х сделать этот шаг – убрать советские памятники. Сейчас бы не было проблем и такого напряжения в обществе“, – высказывает своё отношение к ситуации Антон Диев, заместитель председателя социальной комиссии Городского Собрания. Он полагает, что сильного напряжения можно было избежать, если бы изначально дали больше информации жителям города, не действовали бы внезапно. „В эстоноязычной прессе было много информации, а русскоязычная мало об этом писала, – считает Диев. – Я читаю эстоноязычные медиа и понимаю, почему так поступили с памятником. Стоило также государству вести работу с местными самоуправлениями, потому что такие шаги были ожидаемыми, но нужно было готовить общественность“. По мнению Антона, память остается в душе, вспоминать родных можно и в кругу семьи, на кухне. Он спокойно говорит, что монумент не уничтожают, и если кто-то захочет увидеть его, то всегда можно поехать в военный музей. „Мы живем в Европе, надо разделять европейские ценности“, – заключает Диев.

Курдовская в завершении разговора о демонтаже памятника вспоминает книгу Адама Селигмена „Проблема доверия“, где он пишет: „Наличие доверия является существенным компонентом всех устойчивых общественных отношений. Талейран, как говорят, высказался об этом следующим образом: „Штыками можно сделать все, что угодно, но сидеть на них нельзя“».

„Смысл выражения в том, – поясняет Ольга, – что военная сила хороша только для военных целей, но для собственно управления страной нужно нечто гораздо большее, нежели просто сила; нужны интеллект, идеи, объединяющие общество, общественное согласие, общая воля и т.д. У нас ещё, конечно, не война, но интеллекта явно не хватает“.