Османская дипломатия. Как война в Украине сделала Эрдогана сильнее, и почему ему это не поможет

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган умеет извлечь выгоду из любой тяжелой ситуации. Авторитарный лидер сохраняет хорошие отношения и с Москвой, и Киевом, а в развязанной Россией войне Эрдоган видит шанс поднять собственный авторитет в мире. Одной рукой Турция продолжает тесное сотрудничество с Москвой, отказывается вводить санкции и не отменяет рейсы между странами. Другой — поставляет Украине беспилотники и обыгрывает Владимира Путина в зерновой сделке. Влияние Эрдогана растет, но как долго он сможет сидеть на двух стульях и не похоронят ли его амбиции внутриполитические проблемы в самой Турции?

Из таракана в партнеры

Шел май 2018 года. До момента, когда Владимир Зеленский объявит о намерении баллотироваться в президенты Украины, оставалось полгода. Художественный руководитель студии „Квартал 95“ Зеленский ставит юмористические сценки о Турции.

Зеленский выходит на сцену в красной феске — войлочном головном уборе, популярном во времена Османской империи, но запрещенном во времена Ататюрка. Имитируя турецкий акцент, Владимир Зеленский иронизирует над несменяемостью власти в Турции и называет Реджепа Тайипа Эрдогана „усатым тараканом“.

Спустя четыре года картина меняется. Черный мерседес подъезжает ко дворцу Потоцких во Львове. Владимир Зеленский — в уже традиционных футболке, штанах и кроссовках цвета хаки — стоит у крыльца, ожидая, пока откроется дверь машины. Эрдоган — в костюме и галстуке — долго жмет руку президента Украины. Они обмениваются репликами, в основном говорит Зеленский, который в жесте благодарности прикладывает руку к груди.

Эти четыре года поменяли и Украину, и Турцию. Юмористические сценки были забыты, и в годы, предшествовавшие войне, Украина и Турция извлекали взаимную выгоду из сотрудничества.

Турция оказалась одной из немногочисленных стран, которая после 2014 года, после аннексии Крыма и оккупации части Донбасса, согласилась продавать Украине свои беспилотники, теперь уже ставшие символом украинского сопротивления.

Эрдоган же всегда держал в голове возможность превратить свою страну во влиятельного политического игрока в регионе. Кроме того, турецкий лидер с сочувствием относился к Киеву из-за потери Крыма — родины крымских татар, с которыми Турция всегда сохраняла тесные связи. В основном Реджеп Эрдоган ограничивался заявлениями о необходимости вернуть Крым Украине. Иногда предоставляя общине площадки для форумов и круглых столов, Эрдоган продолжал поддерживать их только на словах. Но все же в том числе благодаря его заявлениям проблема Крыма не тонула среди других тем в обсуждениях мировых лидеров.

Когда Россия начала полномасштабную войну против Украины, Эрдоган не смог остаться в стороне, увидев возможности для расширения своего влияния.

Турция продолжила поставлять Украине „Байрактары“, а компания Baykar, производящая беспилотники, уже начала строить в Киеве завод, несмотря на продолжающуюся войну.

В октябре в Турции спустили на воду первый корвет Milgem для военно-морских сил Украины — корабль станет крупнейшим в украинском флоте. И это не говоря о том, что сам Зеленский носит бронежилет, произведенный в Турции.

Если когда-то в сознании обывателей Турция ассоциировалась с олинклюзив-курортами Антальи, теперь Эрдоган демонстрирует, что рассчитывает стать самым влиятельным игроком в регионе и всячески старается выступить медиатором. Ни Украина, ни Россия не высказывали возражений. А пресс-служба Владимира Зеленского в официальных сообщениях называла Эрдогана „партнером и союзником“. Но позиции турецкого лидера не такие прочные, как ему бы хотелось.

Между Западом и Не-Западом

С самого начала войны Анкара всячески предлагает свои услуги посредника в разрешении военного конфликта. Турция организовывала переговоры между Россией и Украиной, участвовала в обмене пленными и помогла заключить соглашение об экспорте украинского зерна.

Но чем дольше идет война, тем больше вопросов появляется у Украины и стран Запада к Турции. С одной стороны, Эрдоган открыто осуждает действия России в Украине и настаивает, что оккупированные территории — в том числе Крым — должны перейти под контроль Украины. С другой стороны, Турция стала единственной страной НАТО, которая не наложила на Москву санкции.

Турция не стала присоединяться к Европе, закрывшей свое воздушное пространство, и российские самолеты продолжают летать в аэропорты Турции. В стране принимали карты „Мир“, а россиянам разрешали открывать счета в местных банках. Не говоря уже о том, что пока Европа спешно отказывалась от российского газа, он продолжал течь в Турцию.

В это же время, когда российское вторжение в Украину вынудило Швецию и Финляндию подать заявки на вступление в НАТО, Турция — единственная из стран-членов альянса — сначала затягивала процесс, а потом выставила ультиматум, потребовав выдать ей несколько десятков человек, которых Анкара считает террористами.

Много раз европейские и американские политики давали понять, как их возмущает поведение Эрдогана, который по сути помогает России находить лазейки в глухой стене санкций. Эти опасения разделяют и в Украине, где с начала лета слышится критика в адрес Эрдогана. Украинский МИД уже дважды за последние месяцы вызывал к себе посла Турции „выразить озабоченность“ по ряду вопросов, а посол Украины в Турции открыто обвинил Эрдогана в покупке зерна, которое Россия украла у Украины.

Долгое время Украина рассматривала свои отношения с Турцией как часть партнерства с Западом, но во время войны Киеву пришлось посмотреть на ситуацию под другим углом.

„В некотором смысле именно этого Эрдоган давно и пытался добиться — стать более самодостаточным на мировой арене и встать между Западом и незападным миром. Украина долгое время либо не замечала, либо предпочитала игнорировать эти тонкости: Турция ведь член НАТО. Теперь российское вторжение заставило Киев более реалистично смотреть на турецкую внешнюю политику“, — считает эксперт фонда Карнеги Илья Куса.

По мнению эксперта, это не означает, что в ближайшее время произойдет разрыв в отношениях Турции и Украины. Просто партнерство будет приобретать более ситуативный и прагматичный характер и происходить с оглядкой на интересы Турции, которые она преследует во взаимоотношениях с Россией.

В Анкаре тесное взаимодействие с Россией объясняют защитой своих интересов: Москва остается ключевым поставщиком газа и нефти. Кроме того, висела угроза катастрофы на Запорожской АЭС: если бы она реализовалась, это напрямую отразилось бы на Турции.

Но вряд ли Запад рассчитывает на какие-то объяснения — возможностей реагировать и как-либо давить на Турцию у него немного, считает Димитар Бечев, эксперт по Турции из Оксфордского университета.

Казалось бы, козыри есть: для Турции именно отношения с Евросоюзом играют наиболее важную роль, поскольку ЕС — крупнейший партнер Анкары как по импорту, так и по экспорту, а также основной источник инвестиций. Этими отношениями Эрдоган не может не дорожить. Но в Евросоюзе нет единого мнения о том, как выстраивать отношения с Турцией.

„В Евросоюзе есть разногласия на тему того, как относиться к Турции. Одна группа во главе с Францией считает, что нужен жесткий подход, а другая, где, например, Германия, думает, что с Турцией нужно развивать сотрудничество. Поэтому у Эрдогана есть возможность лавировать, и самое главное — он это знает“, — поясняет эксперт.

Кроме того, в ситуации, когда Эрдоган остается чуть ли не единственным мировым лидером, который продолжает регулярно общаться с Владимиром Путиным, Запад понимает, что это пусть и небольшое, но окно возможностей для урегулирования ситуации в Украине.

Политик и аппаратчик

Отношения Реджепа Тайипа Эрдогана и Владимира Путина в последние годы складывались непросто. До 2015 года их можно было бы назвать дружескими, но война в Сирии превратила президентов в противников, когда российская армия вступила в войну на стороне Башара Асада, в то время как Турция поддерживала оппозицию.

Ноябрь 2015 года остается самым болезненным месяцем в отношениях двух стран: тогда в районе сирийско-турецкой границы Турция сбила российский бомбардировщик. Москва потребовала официальных извинений, Анкара настаивала, что имела право открыть огонь. Так и не дождавшись публичного раскаяния, Владимир Путин ответил товарным эмбарго и запретил россиянам приезжать в страну, экономика которой сильно зависит от туризма. Фактически отношения с Турцией тогда прервались.

В период этого обострения, которое заставляло Эрдогана нервничать, Россия даже заявляла, что президент Турции причастен к тайным закупкам нефти у исламских экстремистов. Эрдоган пообещал уйти в отставку, если кто-то сможет представить доказательства. Но Москва решила не подтверждать свои слова.

Семь месяцев спустя Эрдоган сдался, не сдавшись. Он направил Путину послание, в котором выразил соболезнования семье погибшего летчика и извинился за его смерть. Но - в свойственной ему манере - извинения за уничтожение бомбардировщика он не принес. Несмотря на это, его план сработал, и диалог между двумя странами начал возобновляться.

Но буквально через несколько недель Эрдогана отвлек внутренний хаос — попытка военного переворота. Захватить самого президента, который отдыхал в то время на средиземноморском курорте, не удалось, переворот был подавлен.

Путин первым из иностранных лидеров позвонил Эрдогану. Уже вскоре Эрдоган полетел в Петербург на личную встречу с российским президентом. Риторика того времени отличалась от нынешней: Эрдоган называл Путина своим другом и благодарил за возможность встретиться.

Но на этом проблемы не закончились. В 2019 году Россия и Турция снова оказались по разные стороны баррикад в северо-восточной Сирии. А годом позже оказались буквально на грани войны: Эрдоган угрожал военной операцией против правительственных войск Сирии, а Россия обещала Асаду поддержку.

Ареной для противостояния была не только Сирия, но и Ливия, где Путин и Эрдоган выступали за разные стороны в местной гражданской войне.

Несмотря на все это, им обоим в конечном итоге удавалось договориться. И все противоречия (равно как и протесты стран Запада) не помешали Турции закупить российские С-400, открыть „Турецкий поток“ в обход Украины и выдать разрешение „Росатому“ на строительство атомной электростанции на средиземноморском побережье Турции.

Эрдогана и Путина часто сравнивают. Оба пришли к власти после непростого периода в своих странах, предложили людям стабильность, выступали за традиционные ценности, стали авторитарными лидерами, начав репрессии против своих оппонентов, а также журналистов и гражданских активистов.

Директор российского Центра изучения новой Турции Юрий Мавашев добавляет: „Стиль Эрдогана на первый взгляд схож со стилем Путина, но есть одно важное различие. Путин — аппаратчик, который не имеет ни малейшего опыта политической борьбы. А Эрдоган — человек, который проделал путь в политике. Он возглавлял Стамбул и даже какое-то непродолжительное время посидел в тюрьме за свои политические взгляды (в 1997 году Эрдоган провел 120 дней в тюрьме за поэму, которая не понравилась властям, из-за чего вынужден был уйти с поста мэра — Би-би-си)“.

Несмотря на эту разницу, Эрдоган и Путин зачастую могли достичь взаимопонимания и с уважением относились к амбициям и интересам друг друга. Но война в Украине показала Эрдогану то, чего он не мог знать до ее начала.

Мир больше пяти

Владимир Путин известен тем, что любит заставлять других ждать себя. В мировой политике такие опоздания считаются неуважительными, но встречи с участием Путина крайне редко начинаются вовремя.

Но в июле этого года ждать заставили Путина. Недолго — всего около минуты — российский президент в одиночестве поджимал губы и переминался с ноги на ногу перед телекамерами. После чего в зал вошел Эрдоган, и Путин раскрыл руки, словно дождался дорогого друга, который опоздал на встречу.

Эксперты долго гадали, было ли это случайностью или намеренным знаком со стороны Эрдогана. Любой вариант был бы возможен, поскольку Эрдоган никогда не скрывал свои внешнеполитические амбиции. В прошлом году он заговорил о „несправедливости“ политической системы мира, которая образовалась после Второй мировой войны. Президент Турции предложил расширить права стран-участниц ООН, не входящих в пятерку постоянных членов Совбеза. Тогда он произнес свое уже знаменитое: „Мир больше пяти“.

Руководствуясь своими амбициями, Эрдоган всегда считал себя (как и Путина) одним из лидеров Черноморского региона. Но месяцы войны, за которые российская армия продемонстрировала, на что способна, дают президенту Турции основания называть себя лидером. Эксперт Юрий Мавашев отмечает, что российские возможности не сравнятся сейчас с турецкими.

Кроме того, когда Россия не добилась быстрой и легкой победы в войне, баланс сил в регионе изменился. Сейчас Россия намного сильнее нуждается в Турции, чем Турция — в России, говорит эксперт Димитар Бечев.

Да, Россия остается главным партнером Турции в газовой сфере, но Эрдоган прекрасно понимает, что с каждым днем рынков сбыта этого газа у Москвы все меньше. А это значит, рисковать важным рынком сбыта Россия не будет. Понимает это и Владимир Путин, который предложил Эрдогану создать в Турции „газовый хаб“ — центр распределения газа, через который будут идти все основные поставки.

Эрдоган, конечно, согласился. Если такой проект осуществится, Турция станет главным посредником в продаже газа, плюс получит необходимую инфраструктуру. Путин же рассчитывает, что такая схема позволит продавать газ в Европу, которой не нужно будет проводить расчеты в рублях с подсанкционными российскими банками.

На словах все звучит хорошо. На практике все сложнее. Нынешний газопровод „Турецкий поток“ состоит из двух ниток, одна из которых поставляет газ для турецкого потребителя, а вторая — для стран Юго-Восточной Европы. Но юг Европы технически не может принимать большие объемы газа.

„То есть нужно еще трубу проложить. А кто будет прокладывать? За какие деньги? Кто будет трубоукладчиком, ведь Россия находится под санкциями,“ — резюмирует главные вопросы к проекту тюрколог Юрий Мавашев.

Но главная проблема даже не техническая. Вопрос в том, будет ли Европа готова покупать в хабе некий „турецкий“ газ, понимая, что скорее всего покупает российский? Европейские покупатели к этому не стремятся. Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен говорила, что Европа смогла заместить две трети российских поставок всего за восемь месяцев.

„Разумная демонстрация силы“

Пока у Эрдогана получается извлекать свою выгоду из войны в Украине, но чем дольше она идет — по соседству с Турцией, тем тяжелее ему придется, считает Димитар Бечев.

Большой победой Эрдогана мог бы стать мир в Украине, но война продолжается, и личных достижений у турецкого лидера пока не так уж много. Самое главное из них — это его участие в зерновой сделке. До середины лета российские войска блокировали украинские порты, из-за чего миллионы тонн зерна оказались буквально заперты. Бедные страны столкнулись с угрозой дефицита продовольствия, цены на мировом рынке росли. При посредничестве Эрдогана и ООН блокаду удалось снять. Но ненадолго.

Осенью Россия в одностороннем порядке вышла из зернового соглашения, обвинив Украину в том, что „коридор безопасности“ был якобы использовал для нападения на российский флот. Правда, довольно неожиданно, спустя всего 72 часа и один разговор с Эрдоганом, Владимир Путин передумал.

Турция не сообщала, как смогла переубедить Москву. Россия говорила, что получила некие гарантии. Но анонимные источники западных агентств указывали, что возвращение страны в зерновую сделку — результат давления Турции. Сложно представить, использовал ли Эрдоган этот аргумент, но Турции было бы достаточно просто сопровождать корабли с зерном для гарантии их безопасности. Любая, даже случайная, атака на корабли Турции — это атака на корабли НАТО.

Советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк уверен, что Путин передумал из-за „разумной демонстрации силы“, которую украинский политик назвал „османской дипломатией“.

„Османскую дипломатию“ Эрдоган использует не только в диалогах с Москвой и Киевом. Большой потенциал для распространения своего влияния он видит и в Африке. В странах Африки постоянно открываются новые турецкие представительства. У Турции 43 посольства на континенте. Турецкая авиакомпания связывает эти страны в небе. А Эрдоган регулярно бывает в Африке и уже посетил более 30 стран. В начале этого года Турция направила своих военных атташе в 19 африканских стран, включая Южную Африку, Марокко, Нигерию, Гану, Алжир и Эфиопию. За последние годы Турция подписала военные соглашения с большинством стран Западной и Восточной Африки.

Эрдоган уже провел несколько саммитов партнерства Турция — Африка и продолжает сотрудничество со странами континента, продавая им транспортные средства, боеприпасы и оружие, в том числе свои знаменитые беспилотники.

Пока Россия занята войной в Украине, Реджеп Тайип Эрдоган усиливает свое влияние в Евразии и вообще на всем пространстве, на которое претендовала Россия, замечает Юрий Мавашев.

В ноябре Турция была председателем саммита Организации тюркских государств, где принимали участие лидеры Узбекистана, Азербайджана, Казахстана и Киргизии. В кулуарах обсуждали, что в скором времени к организации может присоединиться и Туркменистан.

Время для Эрдогана сейчас крайне удачное, в то время как Казахстан — самая большая страна в регионе — уже высказывала недовольство происходящим. Глава страны Касым-Жомарт Токаев отказался признавать независимость самопровозглашенных „ЛДНР“, назвав их „квазгосударственными территориями“.

Эрдоган тем временем продолжает наращивать торговый оборот с этими странами и использует „мягкую силу“, финансируя, например, строительство или реконструкцию мечетей.

Но у Эрдогана есть одна проблема. На лето следующего года в Турции назначены выборы президента. И хотя его победы на мировой арене могут показаться внушительными, для избирателей намного важнее то, что происходит внутри страны.

Иммунитет к заголовкам

Если во внешней политике Эрдогану удалось достичь некоторых успехов, то во внутренней он сталкивается с серьезными проблемами.

В Турции — тяжелый экономический кризис. Инфляция только по официальным оценкам — больше 85%. Это рекорд за последние 24 года. Цены растут практически на все, но самый заметный скачок — на продукты и транспорт.

Причина такой инфляции — продолжающееся падение лиры, которое началось осенью 2021 года, когда Центральный банк Турции снизил ключевую ставку — то есть процент, под который ЦБ выдает кредиты коммерческим банкам.

Традиционно центральные банки во всем мире стараются повысить ставку, чтобы сдержать инфляцию. Но у Реджепа Эрдогана свой взгляд на кредитно-денежную политику ЦБ. Нынешний кризис — серьезная проблема для Эрдогана, режим которого во многом опирался на обещания стабилизировать экономику — нынешний президент пришел к власти после экономического кризиса 1998 года.

Оппозиция в Турции не стесняется критиковать Эрдогана за рукотворный кризис. Еще год назад лидер „Хорошей партии“ Мераль Акшенер в парламенте заявила: „Написаны тысячи книг о том, как управлять экономикой. Но не было написано ни одной книги о том, как ее разрушить. Эта часть выпала тебе, господин Эрдоган“.

На лето 2023 года в Турции назначены выборы. Директор российского Центра изучения новой Турции Юрий Мавашев замечает: „Оппозиция не сидит сложа руки. Они до сих пор не объявили, кто же будет коалиционным кандидатом. Они не хотят давать Эрдогану такой форы: если они назовут имя, против этого человека можно будет включать админресурс, искать какой-то компромат, подогревать в СМИ. А сейчас оппозиция смотрит на Эрдогана, Эрдоган — на оппозицию. И так они движутся к 23 году“.

Административный ресурс уже начал работать в отдельных случаях — против потенциальных кандидатов, имеющих неплохие шансы на грядущих выборах. Мэру Стамбула Экрему Имамоглу грозит обвинение в оскорблении членов центризбиркома. Если это случится, ему грозит до 4 лет лишения свободы и запрет занимать руководящие должности.

Соратники Имамоглу по Республиканской народной партии связывают это дело с выборами, предполагая, что Эрдоган пытается избавиться от потенциального единого кандидата от оппозиции.

Эрдоган пытается конвертировать внешнеполитические победы на внутренний рынок, но граждане страны уже слишком привыкли к тому, что с Турцией многие считаются, а имя президента не сходит с заголовков прессы.

„У людей уже выработался иммунитет. Эрдоган переборщил с этой конвертацией. Но самое главное — очень трудно заменить то, чего нет в холодильнике, тем, что есть в телевизоре. Это совершенно не российская история в этом смысле“, — говорит Мавашев.

Несмотря на это, шансы Эрдогана все еще высоки. Как отмечает Димитар Бечев, правительство страны начало программу предоставления субсидий — мера это краткосрочная, но нынешний президент полагается не только на нее. „У него остаются все рычаги влияния, в том числе на избирательную комиссию, он контролирует СМИ. Так что это не будет равное для всех участников состязание“, — замечает эксперт.

Вне зависимости от шансов Эрдогана на выборах, в ближайшие месяцы он будет оставаться посредником между Украиной, Россией и Западом.

Потому что других посредников просто нет.