Об обвинениях в пропаганде ЛГБТ

„Я росла, и у меня в окружении не было ни мальчиков-геев, ни девочек-лесбиянок. То есть на меня ничто не влияло. Максимум, что было, – это группа „Тату“. Я вообще не считаю, что ориентацию можно пропагандировать. Это либо так, либо так. На меня ничто не влияло, но мне по итогу все равно нравятся девушки“.

О словах депутата Хамзаева, что она это сделала для получения гражданства

„Так и запишем. Сейчас пишу в службу иммиграции какой-нибудь страны: ребят, я по девочкам, поэтому дайте мне паспорт“.

О том, страшно ли ей возвращаться в Россию

„Страха нет. Я ничего плохого же не сделала – просто рассказала про себя. Мне задавали вопросы, и я на них отвечала. Если это у нас считается пропагандой, то в мире все – пропаганда.

Но обидно, конечно, когда депутаты дают такие комментарии по поводу своих граждан, которые не сделали ничего плохого – просто признались, кто они. Если этого достаточно, чтобы закрыть человеку въезд в страну, это грустно“.

О том, когда осознала ориентацию

„Звоночки давно были. Но я долго шли к принятию себя, потому что общество давит. Даже если ты начинаешь что-то понимать, то думаешь, что это что-то неправильное. Начинаешь в себе подавлять, через силу встречаться с тем, с кем не хочешь встречаться.

От этого тебе лучше не становится, а только противно. И ты начинаешь скрывать, вести двойную жизнь. И в какой-то момент ты уже перестаешь понимать, кто ты, зачем ты, нафига тебе все это. И как же так, почему все так нечестно? Почему я просто не могу быть тем, кем я являюсь, и быть с тем, с кем я хочу быть?

Не так давно я пришла к тому, что пофиг на всех. Жизнь одна – кайфуйте (смеется)».

О том, как отнеслись родители

„Мне повезло, что родные очень легко это восприняли – родители, брат. Они узнали два года назад. Брат чуть пораньше, потому что мы постоянно вместе.

И вообще никаких проблем. Они как будто обрадовались (смеется). Восприняли все очень легко, и я им за это очень благодарна. Потому что знаю, что у большинства все наоборот. И я не представляю, как тяжело, когда самые близкие люди тебя не принимают и не воспринимают всерьез. Говорят, что это пройдет, ты просто себе мужика хорошего не нашла“.

Забияко прокомментировала этот вопрос со своей стороны: „У меня ситуация посложнее, чем у Даши. Я сообщила об этом маме, это получилось спонтанно – на тот момент я не хотела этого говорить, но по ходу разговора так вышло, что я об этом сказала. Конечно, родители восприняли это немножко в штыки. Потому что они у меня более консервативные, для них это было неожиданно. Я, конечно, могу их понять.

Про себя я поняла уже, наверное, лет 10-11 назад, но было сложно с кем-то поделиться. Все равно общественное мнение очень давит, ты понимаешь, что даже если ты поделишься этим с кем-то из близких… Это самое страшное – ты боишься поделиться даже с самыми близкими, потому что понимаешь, что будут осуждать, говорить, что это неправильно.

Все это время я с этим жила. Ты живешь как бы в темной комнате без окон и дверей, просто бросаешься на стены, потому что думаешь, что с тобой что-то не так, как будто совершаешь ошибки.

Ты встречаешься с людьми, с которыми не хочешь встречаться. Ты даже можешь выйти замуж. Ты обманываешь себя, пытаешься переубедить, сказать, что это глупые мысли в голове, может, ты не встретила того человека.

Но чем дальше – тем хуже. Ты понимаешь, что ты такой, а поделиться ты ни с кем не можешь“, – сказала Забияко в интервью на ютуб-канале Ксении Собчак.

Читайте RusDelfi там, где вам удобно. Подписывайтесь на нас в Facebook, Telegram, Instagram, ВКонтакте, Одноклассниках или Twitter.


Поделиться
Комментарии