Правда ли, что ООН запретила сносить советский памятник в Риге?

В конце августа 2022 года СМИ сообщили, что ООН предписала властям Латвии остановить демонтаж рижского монумента, посвященного солдатам Красной армии. Мы проверили достоверность таких сообщений.

Весной 2022 года в Латвии и других странах Балтии обострилась дискуссия о памятниках, которые были установлены в этих государствах в период советской власти. Наиболее резонансным стало обсуждение и последовавшее за ним решение касательно памятника освободителям Риги от немецко-фашистских захватчиков, открытого в 1985 году. В середине мая Рижская дума постановила снести монумент. По данным соцопроса, проведённого в Латвии в первой половине июня, 49% опрошенных поддержали демонтаж памятника, против высказались 35% (в русскоязычных семьях этот показатель достиг 76%).

Не только вопрос о сносе, но и само существование монумента разделяет латвийское общество, говорил в интервью мэр Риги Мартиньш Стакис. Градоначальник объяснял принятое решение так: „Мы должны разобраться с тем, что значит „свобода“ и „освободить“. Например, США и Великобритания освободили две трети Европы, не только прогнали нацистских захватчиков, но и помогали восстановить такие страны, как Франция, Бельгия и Голландия — эти страны сейчас процветают. Наши „освободители“ пришли за год до войны, в 1944-м пришли снова в Ригу, здесь уже нацистов не было, но всё равно решили остаться, отнять наше имущество, отправить нашу интеллигенцию, наши семьи в Сибирь и установить здесь свой порядок. Для нас это не освободители, мы это не считаем свободой. Поэтому для многих латышей, для нашего общества это не памятник победы, это памятник оккупации. Это символ того, что произошло за те 50 лет. Мы не мазохисты, чтобы нас заставить это любить и ценить, но мы это терпели, поскольку мы соблюдаем международные договоры. Когда мы увидели, что для России международные договоры ничего не значат, мы решили этот памятник здесь больше не терпеть“. Стакис также признался, что понимает чувства тех, кто недоволен решением местного парламента, и пообещал, что мемориалы на местах солдатских могил (независимо от того, на какой стороне сражались погребённые) никто трогать не будет: „Я сам солдат, я доброволец латвийской армии, для меня это важно. Такие памятники в Латвии всегда будут, есть договор или нет“.

Монументальный комплекс начали сносить 22 августа. Демонтаж завершился спустя три дня, когда была повалена доминанта памятника — 79-метровая стела. 27 августа в российских СМИ стала появляться информация о том, что ООН запретила латвийским властям сносить монумент. Об этом сообщили, в частности, Lenta.ru, „Газета.ru», „Аргументы и факты», телеканал „Звезда», „Комсомольская правда», Life и „Русская весна», а также белорусский телеканал ОНТ.

Начнём с того, что СМИ в своих сообщениях по-разному трактовали обстановку, в которой был получен запрет ООН на демонтаж монумента. Например, ОНТ в своей заметке, опубликованной 27 августа, утверждает, что „в Латвии проигнорировали это обращение и продолжили снос памятника“, хотя к моменту публикации прошло уже более двух суток с завершения основной части работ. О том, что все элементы скульптурной композиции уже убраны со своего места, умолчали также авторы материалов Lenta.ru и „Русской весны“. Остальные СМИ уточнили, что ООН огласила свою позицию „с опозданием“ (некоторые даже вынесли эти слова в заголовок).

Многие российские медиа в своих текстах в качестве источника информации называют пост в Telegram-канале издания Ura.ru. К этой публикации прикреплены фотографии двухстраничного документа, поступившего из Комитета по правам человека ООН. За день до этого, 26 августа, снимки были размещены и на сайте „Рабочего фронта Латвии“ (РФЛ) — как сказано в разделе „О нас“, „организации рабочего класса, передового класса современного общества, выражающей таким образом интересы всех трудящихся“, которая „своей главной задачей видит соединение рабочего движения с научным социализмом на теоретической основе марксизма-ленинизма“. Единственное отличие фотографий в публикации РФЛ — на ней размыты имена и контактные данные.

Стоит отдельно рассказать про юриста, представляющего интересы заявителей (и даже комментирующего ситуацию для „Комсомольской правды“). Его зовут Станисловас Томас, он называет себя адвокатом, хотя, по данным литовских СМИ, не обладает соответствующим статусом ни в Литве, ни в других странах Евросоюза. В середине 2010-х годов он работал помощником адвоката, но был исключён из соответствующего реестра за „серьёзные нарушения профессиональной этики“. Несмотря на это, Томас пробовал представлять интересы своих доверителей в Европейском суде по правам человека, но ЕСПЧ, узнав, что у мужчины нет соответствующей лицензии, в 2016 году пожизненно запретил ему вести дела в этом органе.

Томас, кстати, и сам участвовал в демонтаже памятников. В 2019 году мужчина планировал избраться в Европарламент, но не смог набрать достаточное количество подписей в поддержку выдвижения. Во время „предвыборной кампании“ он в прямом эфире в собственных соцсетях молотом разбил мемориальную доску Йонаса Норейки — крайне противоречивой фигуры в литовской истории. В начале Второй мировой войны Норейка сотрудничал с нацистами и, согласно многочисленным документам, даже участвовал в Холокосте, однако в 1943 году был арестован за отказ создавать литовскую дивизию СС, отправлен в концлагерь, освобождён советскими войсками, а в 1947 году расстрелян за борьбу против СССР (а именно — руководство партизанами под позывным Генерал Ветер). Литовский государственный Центр исследования геноцида и сопротивления утверждает, что Норейка не принимал непосредственного участия в преступлениях против евреев и не был о них осведомлён. Многие представители международного сообщества (и даже внучка Генерала Ветра) обвиняли центр в ангажированности и выступали против увековечивания памяти Норейки. Сейчас за координацию действий литовских партизан против советской власти Норейку считают одним из героев борьбы за независимость Литвы.

Разберёмся, действительно ли в ООН была направлена жалоба от имени РФЛ. Как утверждают фактчекеры из литовского проекта 15min, основываясь на анализе изображения с помощью метода ELA, документ, разошедшийся в СМИ, — подделка. „Мы имеем дело, с высокой долей вероятности, с фотомонтажом, в результате которого поверх изначального текста был наложен другой, который теперь и выдается за предписание ООН“, — отмечают наши коллеги.

Тем не менее мы при использовании того же метода не нашли на скриншотах никаких аномалий. Как поясняют специалисты по выявлению смонтированных снимков, для обнаружения следов фотомонтажа с помощью ELA необходимо сравнивать разные области одного и того же изображения — в этом случае одни текстовые фрагменты с другими. Судя по всему, наши коллеги этого не сделали, поэтому их выводы, к сожалению, не имеют под собой достаточных оснований.

29 августа получение письма из ООН подтвердила и пресс-секретарь МИД Латвии Диана Эглите. Рассказанные ею детали подтверждают, что речь идёт о том же документе, который тремя дням ранее опубликовал на своём сайте РФЛ, — об этом можно судить, например, по дате подачи жалобы и получения ответа ООН, а также количеству заявителей. По словам Эглите, поскольку Комитет по правам человека ООН официально уведомил Латвию о своём решении уже после полного демонтажа памятника, его просьба не может быть выполнена. Распространяются ли введённые комитетом ограничительные меры на скульптуры, снятые с постамента, но ещё не уничтоженные, чиновница не уточнила.

Итак, судя по всему, группа активистов действительно направила жалобу в Комитет по правам человека ООН, а тот с опозданием предписал, как утверждают СМИ, властям Латвии приостановить работы на месте советского памятника. Однако насколько эту ситуацию можно трактовать как „ООН запретила сносить монумент“?

Комитет по правам человека ООН учреждён в рамках Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого в 1966 году и вступившего в силу в 1976-м. Он состоит из 18 экспертов, „обладающих высокими нравственными качествами и признанной компетентностью в области прав человека“, в первую очередь практикующих юристов или учёных в области юриспруденции (здесь и далее мы приводим цитаты по русскоязычной версии документа ООН). Члены комитета занимаются надзором над исполнением обязательств, которые взяли на себя государства, подписавшие пакт, в частности рассматривают индивидуальные жалобы физических лиц, посчитавших, что государство нарушило их права и свободы. Латвия присоединилась к самому пакту в 1992 году, к регулирующему подачу жалоб Факультативному протоколу — в 1994-м.

В разъяснениях ООН относительно деятельности комитета говорится, что „как правило, от первоначального представления, за которым следует целая серия обмена документами между сторонами, до принятия окончательного решения комитетом может пройти несколько лет“. При этом эксперты „в некоторых случаях“ могут „предложить соответствующему государству-участнику принять так называемые временные меры с целью недопущения непоправимого ущерба предполагаемой жертве в то время, когда её жалоба находится на рассмотрении“. В качестве примеров таких случаев упомянуты исполнение смертного приговора или экстрадиция.

Если уже после изучения позиций обеих сторон (оно, повторимся, может занять несколько лет) комитет вынесет решение в пользу заявителя, „государству-участнику предлагается устранить нарушение в соответствии с… обязательством обеспечить эффективное средство правовой защиты в случае нарушения пакта“. Впоследствии дело передают спецпредставителю комитета, который общается с обеими сторонами спора и стремится достичь „удовлетворительного решения дела в свете соображений комитета“, а принятые (или непринятые) государством-ответчиком меры описываются в ежегодном докладе.

Обратимся к письму Комитета по правам человека ООН, направленному заявителям из РФЛ и правительству Латвии. Учитывая срочный характер обращения (какие аргументы в нём были приведены и как описана ситуация — мы не знаем), в ответе на заявление обязаны упоминаться обеспечительные меры — в этом случае они касаются „воздержания от демонтажа монументов, являющихся объектом обращения, и сохранения частей монументов, которые уже были демонтированы“. Ключевой вопрос, касающийся этой фразы, сводится к предшествующему ей глаголу: requested to. Согласно Кембриджскому словарю английского языка, буквальное значение глагола to request — „просить о чём-то вежливо или официально“. Иными словами, Комитет по правам человека ООН не „требовал остановить“ работы, как об этом написали на сайте РФЛ и в ряде СМИ, но обращался к латвийским властям с соответствующей просьбой. Такой характер письма в своём комментарии подчеркнула и пресс-секретарь МИД Латвии.

Наконец, означает ли введение обеспечительных мер, о которых пишет комитет, признание сноса памятника незаконным, а действия латвийских властей — нарушением прав заявителей? Об этом говорится в самом письме, причём в том же разделе: „Эта просьба (к властям Латвии. — Прим. ред.) не подразумевает, что какое-либо решение уже принято по существу рассматриваемого дела“. Справедливости ради отметим, что некоторые СМИ (в отличие от инициаторов обращения из РФЛ) при пересказе письма Комитета по правам человека ООН использовали наиболее подходящий по смыслу глагол „приостановить“ вместо „запретить“ (хотя в большинстве случаев вместе с глаголом „потребовать“, а не „попросить“), а также упомянули приведённую нами выше оговорку.

Таким образом, группа латвийских активистов действительно подала жалобу на действия властей своей страны в Комитет по правам человека ООН, а тот на следующий день после завершения основных работ по сносу советского монумента в Риге направил ответное письмо заявителям и правительству Латвии. Однако в этом письме было не требование, а просьба приостановить демонтаж памятника на время изучения ситуации. Более того, на данный момент комитет не вынес решения о том, что права обратившихся к экспертам жителей были нарушены — соответствующее решение может быть принято после изучения позиций и доказательств сторон.

Итог: Полуправда