Это похоже на нарциссическое расстройство. Психотерапевт — о состоянии российского общества

Насколько адекватен Путин, что ему нужно от Украины, почему многие россияне поддерживают войну и не испытывают эмпатии к ее жертвам, какую роль в этом сыграла пропаганда, есть ли у России шанс излечиться от имперского синдрома и чего ожидать от нее соседям. Этими вопросами с момента начала российской агрессии задаются политологи, историки и социологи. Но, возможно, ответы нужно искать у специалистов по психическому здоровью. Delfi обратился за экспертизой к практикующему гештальт-терапевту Андрею Юдину.

Андрей Юдин — клинический психолог, психотерапевт, сооснователь центра психотерапии Stemning (Осло), эксперт по нарциссическому расстройству личности. С 2018 года живет и ведет частную практику в Норвегии.

— Начнем с наболевшего: Путин начал войну с Украиной, потому что сошел с ума?

— Если у Путина и есть ментальное расстройство, то он хорошо его маскирует. Мы, конечно, не можем знать достоверно, какие мотивы движут им как человеком. Но вообще политики такого уровня редко совершают импульсивные поступки. Для того чтобы занять такое высокое место в иерархии, нужно уметь контролировать импульсивное поведение. Поэтому вряд ли решение о начале войны с Украиной было абсолютно иррациональным. Тем более что оно выглядит как логичное продолжение линии, начатой еще в 2014 году. Это не какой-то резкий поворот, а запланированное событие, в подготовку которого было вовлечено много людей. Но, конечно, когда руководитель страны начинает войну с таким непредсказуемым исходом, среди мотивов зачастую есть и сильный эмоциональный компонент. Если не уходить в область гаданий, а ориентироваться исключительно на слова самого Путина, то он явно выражает претензию, можно даже сказать, обиду на Украину — и делает это с большим эмоциональным накалом, когда повторяет „невозможно было терпеть“ и так далее. Аналогичную риторику мы много лет слышали от него в адрес стран НАТО, Евросоюза, США и их лидеров. Так что в этом случае при всех прагматических соображениях — стремлении повысить рейтинг, поддержать медийный образ — эмоциональный мотив мог стать решающим. Не будь его, войны тоже могло бы не быть.

— Но гипертрофированная обида на Запад не уникальная черта Путина?

— Да, это результат психологического процесса, в который оказалась втянута значительная часть политической элиты после разрушения СССР. Самооценка советской номенклатуры была как бы надута образом сверхдержавы. И за довольно короткий промежуток времени после поражения в холодной войне то, что служило источником гордости, стало для них источником унижения. В стране появилось огромное множество людей, желающих компенсации или даже мести.