„В апреле позвонили мне из военкомата и предложили поехать добровольцем. Говорят, зарплата от 130 тысяч, полное обеспечение питанием, формой, и проезд бесплатно, то есть деньги на дорогу тратить не нужно. Но главное, обещали помочь погасить кредиты“, - рассказывает Дмитрий (имя изменено по соображением безопасности), живущий в небольшом уральском городе.

По словам Дмитрия, ему и сослуживцам, вместе с которыми он воевал в Чечне в начале 2000-х, из военкомата звонили „уже по три-четыре раза“. Несколько звонков он проигнорировал, но потом заинтересовался, поскольку потерял подработку, а без нее стало трудно выплачивать кредит.

„При мне один упал с инсультом“

На войну в Украину россияне-добровольцы сейчас попадают тремя способами:

  • подписав краткосрочный контракт с минобороны

  • приехав в Чечню и подписав там трехмесячный контракт с Росгвардией

  • заключив контракт с вооруженными формированиями самопровозглашенных ДНР и ЛНР (этот путь выбирают редко, поскольку зарплата военного в Донецке и Луганске гораздо ниже, чем в России. Также меньше и компенсация в случае ранения или смерти)

Также на войну можно попасть, устроившись на работу в так называемую „ЧВК Вагнера“, но этих людей можно скорее называть профессиональными военными, чем добровольцами.

Дмитрию вариант поехать через минобороны показался проще и надежнее, чем остальные. Многие выбирают именно такой путь, поскольку военкомат всегда расположен рядом, и не нужно тратить деньги и время на поездку в другой город или даже регион.

„Ну, я пошел. Приняли без медосмотра. Видимо, им план по отправкам надо гнать быстрее, так что уже не до проверок и медкомиссий. Собрали всех за пару дней, повезли. В часть приехали ночью. Утром одели: берцы, форма, из снаряги дали вещмешок еще советского образца, вафельное полотенце, кусок мыла и нательное белье советское. На моем печать стояла: 1960-й год“, - продолжает Дмитрий.

По его словам, уже тогда у него появились первые сомнения в том, стоит ли ехать дальше.

„Оружия навалом, все хорошее, в масле. Патронов тоже. Но на этом плюсы заканчиваются. На полигоне бардак, офицерам на нас *** (все равно). Обучения тактике нет, сплочения личного состава нет. Я уже от этого был в шоке. Некоторые автомат толком в руках не держали, танков не видели вживую, а им через пару дней на войну. Надо же обкатать, обстрелять состав, как же так? Банально даже берцы новые натирают, надо разносить, мозоли уже на второй день. Зная об этом, я приехал со своими, но всех заставили ходить в выданном“.

С начала марта минобороны России начало публиковать тысячи вакансий на популярных сайтах поиска работы типа HeadHunter. Объявления, предлагающие заключить краткосрочный контракт с российской армией, появились у подъездов и в общественном транспорте во многих городах России.

Для многих регионов, где отсутствуют социальные лифты, служба в армии по контракту является чуть ли не единственной возможностью заработать. Так, например, военкомат Нижнекамска обещает добровольцам денежное довольствие в размере от 200 тысяч рублей в месяц. Это в пять раз выше, чем средняя зарплата в городе. На предложение минобороны откликаются и люди без реального опыта участия в военных действиях.

По словам Дмитрия, на сборном пункте в Ростове, где он оказался, большую часть добровольцев составляли люди в возрасте старше 45 лет. Не все из них оказались здоровы.

„Я, конечно, понимаю этих пенсионеров. Они приехали туда на патриотизме. Но многие с пузом, половина в очках [с диоптриями] на минус пять и выше. При мне один мужичок упал на построении с инсультом. В общем, посмотрел я на это все и понял, что это реально билет в один конец“.

Пробыв в части три дня, Дмитрий решил вернуться домой.

„К тому времени мы еще контракты не подписали. Поэтому, когда нас на стрельбы построили, то я просто отказался. И еще человек пять со мной из строя вышли. Это просто *** (безумие), нафиг такие приколы“, - рассказывает он.

Оставшиеся в лагере мужчины, по словам Дмитрия, уже через день были переброшены в Украину и затем приняли участие в боях за Изюм.

„Мы на связи с одним парнем. Он месяц оттрубил, ранили, вернулся. Говорит, было трудновато, еле жив остался. Выручили ребята-добровольцы, которые через Грозный приехали. У них там занятия вроде хорошие были по тактической медицине, плюс аптечки толковые. Вот они его и замотали, и вытянули. А так бы кровью истек“.

Путь через Чечню

Власти Чечни активно распространяют в соцсетях видеоролики и отчеты о подготовке добровольцев на базе Российского университета спецназа. Обещают полное обеспечение экипировкой и питанием и даже возврат денег за проезд до Грозного.

„Я не мог пойти через военкомат. Мне 48 лет, в армии не служил из-за травмы руки. Увидел, что есть шанс поехать через Чечню, и загорелся. Приехал в Грозный, зашел в мэрию и сказал, что хочу пойти на войну добровольцем. Меня отвезли в Гудермес“, - рассказывает Алексей (имя изменено по соображением безопасности).

В Гудермесе располагается база Российского университета спецназа - частного учебного заведения, созданного по инициативе Рамзана Кадырова для тренировок сотрудников спецподразделений. Команду инструкторов университета возглавляет бывший офицер спецназа ФСБ „Альфа“ Даниил Мартынов. Как удалось установить Би-би-си, человек с голосом Мартынова в течение нескольких месяцев принимал участие в подготовке детального плана вторжения в Украину.

„Подготовка в университете спецназа идет прямо очень круто, инструкторы сильные. Утром подъем, завтрак, и весь день занятия. Как ползать, как стрелять из разных положений, как быстро магазин поменять, что делать, если патрон заклинило. Из гранатомета тоже учили стрелять. Тактические уроки бесценные. Я потом это все вспоминал, когда мы в деревне работали“, - рассказывает Алексей.

Кроме тактических занятий и огневой подготовки с добровольцами проводят и идеологические занятия.

„Нам показали секретные документы. В них говорилось о подготовке нападения на Донбасс и на Россию. Так что, если бы Путин не начал эту операцию, наши города бы уже горели“, - уверен Алексей.

Скорее всего, речь идет об обнародованном минобороны России еще в марте шестистраничном документе Нацгвардии Украины. В приказе, подлинность которого невозможно проверить, говорится об организации занятий по боевому слаживанию некоторых подразделений Нацгвардии Украины на базе в Львовской области близ границы с Польшей. Никаких упоминаний о наступлении на Донбасс или Россию в документе нет, но он часто упоминался оборонным ведомством России и российскими государственными СМИ на первом этапе вторжения России в Украину.

Подготовка Алексея и его сослуживцев (всего около 200 человек) к отправке в Украину продлилась 10 дней. Он приехал в Гудермес в начале мая, а уже 15 мая оказался на линии фронта в Луганской области Украины. В конце мая срок подготовки добровольцев в Гудермесе был сокращен, теперь она длится только неделю.

„Нормально, я считаю. С такими инструкторами времени хватает. Реальные знания для боя дают, без воды. Мне все пригодилось и очень помогло“, - говорит Алексей.

Военные эксперты с Алексеем не согласны. Специалисты отмечают, что 7 или 10 дней подготовки может хватить только чтобы обновить навыки тех, кто уже имеет боевой опыт. Для сравнения, перед отправкой в Афганистан солдат-срочников в СССР готовили около 4-6 месяцев.

„Там ад, настоящий ад“

В Гудермесе Алексей и другие приехавшие с ним добровольцы подписали трехмесячный контракт с Росгвардией. После этого их батальон перебросили под Луганск.

„Когда мы приехали, там был ад, настоящий ад. Со мной в батальоне были ребята, которые в Сирии воевали. Они *** [были очень впечатлены]. Сказали, что в Сирии даже близко такого не было, что происходит в Украине. Обстрелы жесточайшие и замесы тяжелые“.

Первое ранение Алексей получил при захвате Рубежного.

„У украинцев, конечно, все грамотно придумано в плане технологий. Вот мы попали под обстрел, лежим, я голову поднимаю - смотрю, над нами коптер висит, и с его помощью, видимо, корректируют огонь. Когда обстрел кончился, мы побежали менять позицию, так этот коптер за нами полетел, и вскоре нас снова обстреляли. Тогда меня первый раз контузило“, - рассказывает Алексей.

Тяжелее всего ему дались зачистки небольших деревень по пути к Северодонецку.

„Мы зашли в деревню почти без боя. Даже обрадовались. Украинцы отступили в лес. Но тут началось. Нас просто выжигали минами и „градами“ [снарядами реактивной системы залпового огня]. Это реально страшно. В деревне еще люди оставались - бабушки и дедушки в основном. Я зашел в один дом, говорю им: „Уходите отсюда, тут стреляют“. Но они ответили, мол, зачем нам уходить, всю жизнь в этой деревне прожили. А потом в этот дом прилетела мина, и сгорели они“, - говорит Алексей.

По словам Алексея, взвод, в составе которого он приехал из Гудермеса, практически постоянно находился на передовой.

Именно отряды добровольцев, подписавших краткосрочные контракты с минобороны и Росгвардией, вместе с бойцами так называемой „ЧВК Вагнера“ сейчас являются главными штурмовыми силами России на фронте, утверждают два источника Би-би-си, находящиеся на переднем крае боев с российской стороны.

По словам источников, армейские подразделения сейчас стараются беречь, поскольку многие из них уже понесли тяжелые потери в первые месяцы боев в Украине.

Наблюдения наших источников подтверждаются и данными, которые Би-би-си получила на основании анализа подтвержденных потерь российских военнослужащих.

Погибают чаще остальных?

На 20 июня на основании открытых источников Би-би-си известны имена по меньшей мере 155 российских добровольцев, погибших в Украине. Хотя до мая о смертях добровольцев в российских СМИ вообще не упоминали.

Данные, собранные Би-би-си совместно с изданием „Медиазона“ (признано в России „СМИ-иноагентом“) и командой волонтеров, не отражают реальный уровень потерь, поскольку мы опираемся только на публично подтвержденные сообщения о гибели. Но накопленная информация позволяет понимать и анализировать то, что происходит с российской армией во время войны.

Число погибших добровольцев стремительно растет - каждую неделю появляются сообщения о гибели еще 30-40 человек. Так часто не сообщают о гибели ни одной другой категории военнослужащих.

При этом 57% погибших добровольцев - люди старше 40 лет (25 человек отправились воевать, будучи старше 50 лет). Это существенно отличается от динамики потерь среди остальных категорий российских военных - там 47% установленных потерь приходится на людей в возрасте от 18 до 26 лет.

Алексей о потерях в своем подразделении говорить отказался, сославшись на законы военного времени. Сам он выбыл из строя в начале июня после того, как рядом с ним разорвался танковый снаряд.

Сейчас он проходит лечение в одном из госпиталей Санкт-Петербурга и хочет вернуться в строй. Правда, прогнозы врачей неутешительные. После трех контузий слух в правом ухе Алексея может не восстановиться. Также нет уверенности в том, что удастся восстановить подвижность правой руки - один из важных нервов перебило осколком от снаряда.

„Самое тяжелое - это сильнейшие головные боли. Я почти не сплю. Зато все время бодрый. Врачи говорят, у меня психика сильнейше перегрузилась. Какие-то выписали таблетки, но я не хочу их пить, - говорит Алексей. - Пока не знаю, что дальше буду делать, чем займусь. Все время вспоминаю наши бои, как там было. Головой пока еще там“.

Поделиться
Комментарии