Завтра мы — европейцы

Формирование Европейского Союза таким, каким мы его видим сегодня, заняло десятки лет. Столь долгим этот процесс был потому, что согласие — не пустой звук для Европы. Непросто создать союз из множества членов, одновременно стремясь максимально учесть множество мнений и позиций вовлеченных в процесс сторон. Но иначе в демократическом процессе и быть не может, ведь евроинтеграция — явление добровольное, за ней не стоит иной побужающей силы (вроде танка, или крана газовой трубы), кроме как осознания вытекающей из сотрудничества пользы.

Поэтому-то на членство в ЕС выстроилась длинная очередь абитуриентов, а процесс расширения оформлен в толстых договорах с множеством компромиссов, в хитросплетениях которых столь легко потеряться.

Но даже те изыски, которые кажутся порождением бюрократии, имеют собственный смысл. Можно смеяться над евродирективами, рассматривающими морковь фруктом, но грешно смеяться над португальцами, сердцу которых столь дорога их родная португальская морковь. Даже в этом, выдаваемом в качестве абсурдного, примере, видно бережное, европейское отношение к своим членам — как ни как португальская морковь получает в своей "фруктовой" реинкарнации признание и защиту во всем Евросоюзе, вплоть до самых его таллинских окраин.

Поэтому даже негативные, критикуемые всеми проблемы евроинтеграции, такие как выравнивание (т.е. повышение) акцизов на автомоторное топливо, и то, имеет толику позитивного. В конце концов акциз собирается в бюджет, откуда согласно классическому сценарию государственного устройства направляется на финансирование дорожных работ.

Так что не стоит механически записывать в чистый "минус" ни одну, даже самую "черную" еврореформу. Неоспоримо, что у еврочленства есть и исключительно выигрышные аспекты, такие как направляемые на поддержку различных отраслей — интеграции, предпринимательства, развития инфраструктуры, сельского хозяйства, науки и культуры и пр, средства еврофондов.

Для страны, размером с Эстонию, есть особые причины для членства в крупном союзе. Во-первых, собственно эстонский рынок очень мал и не способен обеспечить быстрое развитие, поэтому Эстония должна быть органически заинтересована в выходе на больший рынок.

Не вызывает сомнений также, что Эстония в мировой эккономической системе не играет никакой заметной роли. Характерно, что даже не имея членства в ЕС, мы все равно должны подчиняться множеству правил и стандартов, вроде каких-нибудь этикеток на товарах, придуманных где-нибудь в Брюсселе. Будучи же членом ЕС мы будем иметь право голоса во всех таких вопросах. На этом фоне занятно, что даже не имеющая статуса евространы Норвегия внедряет у себя большую часть торговых регуляций ЕС и выплачивает в европейский бюджет расходы на принятие новых членов Евросоюза. Причем, если каждый немец выплачивает на еврорасширение около 20 евро, каждый норвежец выплачивает за то же самое больше 100 евро. Не состоя в ЕС, не имея в нем представителей и не получая денег из еврофондов.

Во-вторых, эстонское государство нуждается в пропорционально больших расходах, а дает меньше. Недавно через Дельфи прошла новость про то, что эстонские депутаты-парламентарии обходятся нашему населению больше всего в Прибалтике. Парламент обходится нам примерно столько же (даже меньше), чем у других стран, но поделенные на душу населения, эти расходы зашкаливают. Другими словами, государственные атрибуты стоят очень дорого. Но, несмотря на дороговизну аппарата, результаты его деятельности органиченны. Например, эстонская государственная машина не имела возможности достигнуть льготных условий торговли с Российской Федерацией в течение 9,5 лет. Только ресурсы Евросоюза могли дать необходимый результат. Незаметными от общественности ло множество фактов внесения улучшающих поправок в другие торговые и дипломатические связи, такие, как, например, договор о взаимной защите инвестиций между США и Эстонией.

Впрочем, еврочленство следует рассматривать трезво и без иллюзий. Да, это наиболее элитарный торговый клуб в мире. Да, это доступ к миллиардным фондам. Да, это десятки тысяч высококлассных чиновников и специалистов, готовых прийти на помощь. Но использование всего этого потенциала для нашего блага в руках нас самих, нашего политического руководства и государственного аппарата.