Старые ошибки

Еще 29 июля в Синимяэ на торжествах по случаю открытия памятников добровольцам из Waffen SS парламентарий Тривими Веллисте призвал: "Valime eesti keel! Valime eesti meel!". В трех первых турах ни Эне Эргма, ни Тоомас Хендрик Ильвес не прельстили парламентариев ни языком, ни чувством. Права Ильвеса и Эргма на язык и чувство не признал союз центристов с народниками — сочетание хлыстов с язычниками вынужденное, отчасти даже дикое, но в наших условиях монолитное, хотя и возникающее только в период президентских выборов.

Можно сколько угодно посмеиваться над схемкой, но противостояние гернгутеров (реформисты) и лютеран (Isamaaliit, Res Publica, социал-демократы) хлыстам и язычникам (центристы и Народный союз) — это реальность, имеющая глубокие исторические корни. В истории Эстонии уже было так, что борьба за власть лютеран с гернгутерами (секта христианского толка) привела к усилению тайного влияния хлыстов, поэтому в новейшей истории лютеране стараются не повторять старых ошибок. Лютеран устраивает любой союз, если он направлен против хлыстов. Кстати, и гернгутеров он тоже устраивает, потому что союз против хлыстов — это союз против язычников, а их среди эстонцев более 50 процентов! Вот и кандидат № 2 в президенты Эстонской Республики Тоомас Хендрик Ильвес позиционирует себя в качестве лютеранина.


Коалиция и оппозиция

Любая схема, даже самая изощренная, мертва, если не наполнена ежедневным, можно сказать рутинным (бытовым) содержанием, не зависящим от теоретиков или критиков. Если кто-то сомневается, то пусть обратит внимание на положение оппозиции в современной эстонской политической системе. Эстонская оппозиция бесправна во всем, что касается реальной политики. Ее пользуют, конечно, но лишь тогда, когда надо надавить на несговорчивых партнеров по правящей коалиции. Сколько слез было пролито по австрийской демократии, когда к власти демократическим путем пришла партия Йорга Хайдера. Однако в Австрии для оппозиции законом предусмотрены места в правительстве, пусть не ключевые, но позволяющие в определенных пределах влиять на политическую ситуацию и не выпадать из реальной политики на время между парламентскими выборами. У нас — иначе: если оппозиция, то глухая и бесправная. А еще наша оппозиция (народно-центристская) — это авторитарная страшилка.

Наши правящие коалиции в равной степени направлены на то, чтобы одновременно воплощать собственные идеологические конструкции и противостоять напору хлыстов и язычников. При таком подходе к политике весь пар уходит на "полицейские" меры в отношении оппозиции, а собственные конструкции превращаются либо в долгострой, либо в скороспелки. Например, поторопились вступить в ЕС, но зоны евро нам ещё долго не видать, как собственных ушей. В НАТО вступили, но введение безвизового режима с США неожиданно стало зависеть от размеров эстонского контингента, задействованного в оккупации Ирака. Лидер центристов Эдгар Сависаар — министр, член правящей коалиции, но — не срослось! — он сам по себе, а коалиция сама по себе, и так далее.


Eesti meel

В формуле "eesti keel ja eesti meel" нам более или менее понятна первая половина, напрочь исключающая введение в Эстонии второго государственного языка. Незыблемость языковой ситуации была категорически не понята так называемыми русскими политиками, соблазнявшими электорат посулами еще одного государственного языка. Со второй половиной формулы  — непонятки. Каждый чувствует свое эстонство (назовем это так) по-своему. Между тем именно "eesti meel", разумеется, в сочетании с другими факторами в конечном итоге и определяет принадлежность к эстонскому народу. В предвыборном интервью "Радио 4" Т. Х. Ильвес на упрек народников в том, что он не знает Эстонии, ответил в том смысле, что невозможно точно узнать, что человек знает, а чего он не знает. Так же и чувства — невозможно точно определить, что человек чувствует, как именно он это делает и почему.

Чувство Отечества, как показала практика, изменяется вместе со временем. Так, при правительстве Марта Лара чувство настоятельно требовало распродать государственную собственность западным инвесторам, чтобы не соблазнять ею восточных. При Андрусе Ансипе чувство диктует министру по делам народонаселения Паулю Ээрику Руммо необходимость повышения престижа эстонского языка путем изменения и дополнения преамбулы Конституции. Чувство не зависит от расстояния: всю порочность советского строя и советской оккупации Эстонии Т. Х. Ильвес как будто прочувствовал, живя на другом краю света — в Америке, и так далее.

Есть любопытная теория о том, что эстонство (eesti meel) в некоторых своих чертах совпадает с иудаизмом. Иудаизм и eesti meel роднит ощущение избранности. Если для иудаизма — это богоизбранность народа (завет с Богом), то для eesti meel — это особая судьба эстонского народа (maarahvas). В обоих случаях народ выступает как носитель откровения — божественного или судьбоносного, но вечного. Знание языка — равно эстонского или иврита — не является единственным условием для принадлежности к избранному народу. Натурализация в гражданстве или обрезание крайней плоти даже в сочетании с отличным знанием Торы или "Калевипоэга" также не является совершенным условием для принадлежности к избранным, без третьего условия — права крови. (В этом смысле русская бабушка Тоомаса Хендрика Ильвеса оказала ему плохую услугу.)

Для сравнения: русский народ, еще не до конца утративший чувство православной соборности, никогда не мнил себя избранным. Богоносцем он виделся исключительно славянофильствующей части российской интеллигенции XIX века. Избранным русский народ почувствовал себя только однажды в середине ХХ века, когда товарищ Сталин вдруг произнес тост в его честь в связи с победой над нацистской Германией (цена пышных восточных тостов известна).


Аллегория астрологии

Между тем летом произошло событие, перевернувшее наши представления о Солнечной системе. Если раньше нас интриговали существованием в системе десятой — невидимой глазу — планеты, то теперь количество планет сократилось до восьми. Мировое сообщество астрономов лишило Плутон статуса планеты, и астрология, считающаяся в определенных кругах точной наукой, понесла значительный урон. Мало того, что некогда количество опорных созвездий зодиакального круга для удобства астрологов было сокращено с 13 до 12, так еще и количество планет внезапно сократилось. Нам тоже есть до этого дело.

В формуле счастья "свобода, равенство, братство", свобода представляет собой аллегорию астрологии: знающий предопределение звезд и планет освобождается от судьбы и становится свободным. С исчезновением планеты Плутон изменилась натальная карта эстонской независимости. Натальная карта — это положение (вертикальный срез) планет в данной географической точке на момент рождения, определяющее судьбу новорожденного в целом. Упразднение девятой планеты Солнечной системы делает все старые расчеты недействительными, и астрологические прогнозы, сделанные на их основе, ложными.

Ложное представление о народной судьбе ставит под вопрос обретенную Эстонией свободу: а свобода ли это вообще? Может быть, это новое рабство под видом свободы? 23 сентября коллегия выборщиков президента Эстонии даст ответ на этот вопрос, и не факт, что будет вновь избран бывший коммунист Арнольд Рюйтель или "сверхпопулярный" (на выборах в Европарламент) Тоомас Хендрик Ильвес. Возможно, что это будет Эдгар Сависаар — хлыстовский кормчий и лучший друг язычников. Впрочем, в любом случае президент будет такой, какого мы заслуживаем.

Поделиться
Комментарии