Перевод текста речи полностью:

"Дорогие друзья, сестры и братья! Именно с таким зачином вы привыкли слушать мои речи.

Когда Марью Лауристин, наша духовная мама и пример для подражания, весной 1992 года заманивала меня, не мог я и во сне представить, что буду когда-нибудь выступать с этой речью перед единомышленниками. Да и самой Марью тогда не нужно было очень долго меня уговаривать, ведь в политику меня привела страсть. Страсть формировать свободу и строить государство.

То государство, о котором я мечтал, слышал от родителей, видел по телевизору, читал в книгах. Человек свободен тогда, когда он может быть естественным. Тем, кем он на самом деле является, со всеми своими плюсами и минусами, с рабочим настроением и с усталостью, с горестями и радостями. Это — страсть создавать Эстонскую Республику свободных естественных улыбающихся людей.

Да, можно сказать, что это мечта хиппи. И что? Что в этом плохого? Кстати, на своем нынешнем посту мне приходилось слышать не просто много речей. Многого мне бы не хотелось слышать. И часто они звучали из уст обвинителей. Ну, знаете: ”левые мультикульти-толерасты” и так далее, и так далее, в том числе и хиппи. И слушая это, я становлюсь счастлив, просто до небес! Ведь здорово, когда ты в очередной раз получаешь подтверждение, что всю жизнь ты занимал верную сторону! Советская власть не терпела меня и теперь эти "стреляют" и обвиняют в том же ключе. Слово в слово. И по тем же причинам.

Не буду скрывать, некоторое время назад на Хийумаа под можжевельниками я размышлял о миролюбивом будущем Эстонии. И про себя рассуждал: писать ли мемуары и если писать, то когда. Давняя страсть переросла в работу, которая сделана наполовину, и я считаю своим долгом довести ее до конца. А порой смотрю: мои близкие, сестры и братья усердные и энергичные, — они и доведут все до конца, чего уж! Однако в последние годы страсть снова загорается у меня в душе. Конечно, другая, не та, что 24 года назад. Так что никаких мемуаров пока!

И если когда-то это была страсть создать государство свободных естественных улыбающихся людей, то сегодня это страсть сохранить свободную Республику. Защищаться от тех идей, которые хотят тащить Эстонию назад, а не вести вперед. Мир вокруг нас и жизнь в самой Эстонии стали совсем другими.

Где-то полтора месяца назад мне выпала честь открыть выставку о том, как быть человеком. В том самом музее, который по желанию владельца будет называться "Музеем свободы". Там я привел пример того, чего я никогда не захочу и с чем буду готов страстно бороться. Мой 19-летний внук в этом году заканчивает гимназию.

Он родился в свободной Эстонии и здесь вырос. В чем-то он похож на дедушку, волосы, правда, длиннее, чем у меня в то время были. И я хочу, чтобы для него навсегда канула в Лету жизнь дедушки в его возрасте, когда в Таллинне на нынешней площади Свободы или на Балтийском вокзале нужно было отвечать на вопросы представителя власти в мундире или в гражданском: "Был судим?", "Таблетки глотаешь?", "Почему так выглядишь?". И мы отвечали, что "мы за мир". Тогда представитель власти зависал, ведь Великий вождь говорил, что на самом деле он за мир! Нам приказывали убираться и никогда не возвращаться.

Кто знает, может кто из друзей и уехал, но границы были закрыты, а взоры и пистолеты пограничников были направлены не в сторону соседних стран, а в сторону своего государства. Я хочу, чтобы мои дети и внуки прожили свою естественную и счастливую жизнь здесь, в свободной, уважающей каждого человека Эстонии. Это то государство, в котором они хотели бы жить.

Смотрите, друзья! Все ранее сказанное напрямую связано с тем, что я, договорившись с собой, сказал "да" и согласился участвовать в выборах президента Эстонской Республики. В чем-то здесь виноваты математический класс и техническое образование, но когда я вижу и чувствую, что что-то не так и нуждается в исправлении, то я должен разобраться, почему так произошло.

Почему случилось так, что желание относиться с пониманием к правам людей, которые по воле природы оказались в меньшинстве, разделило общество надвое и стало подогревать определенные настроения? Так много брани и так много цветов я не получал никогда ранее в своей жизни. При этом обвинения в создании врагов выдвигались в адрес тех, кто считает каждого человека человеком. И теперь военные беженцы, которые борются за свою жизнь и за жизнь своих близких, делают с обществом то же самое? Ну, не верю я, что мы, подавляющее большинство позволили бы сгореть человеку в соседнем здании даже в том случае, если бы цвет его кожи был бы черным или если бы он был другой веры. Не позволили бы!

Я считаю нужным четко здесь заявить, что тот славный парень, который недавно выступал в одной телепрограмме — эстонец и не может быть никем другим: я его помню по жизни в Эммасте, что на Хийумаа, еще с тех времен, когда тот был маленьким карапузом. Те 19 беженцев, которые прибыли к сегодняшнему дню в Эстонию, для меня являются тоже своими, потому что они захотели видеть родину здесь. И если кто-то сомневается в намерениях живущих здесь людей, говорящих дома на другом языке, то я советую прийти 24 февраля следующего года в одну из русских школ или на парад Сил обороны, куда приходят целыми семьями. Спойте вместе с ними гимн Эстонии и почувствуйте вместе с ними радость за то, что они живут в свободной стране.

Я искренне благодарю всех тех, кто в этом противостоянии выразил нам поддержку и занял нашу сторону. Понимаю тех людей, для которых встреча с этим доселе неизведанным вызвала сомнения и даже страх. В этом нет ничего противоестественного. Но считаю, что этот страх раздувают сознательно с политическими целями. Без стыда, прибегая к лжи и глупостям. И эти цели совсем не то, к чему стремятся свободные, естественные и улыбчивые жители Эстонии! С этим я не могу мириться! Видите, душу прорвало!

Если мы не избавимся от этих страхов, то окажемся по разные стороны занавеса. А задача президента — снять занавес. Начну с того, что, по моему мнению, точно не поможет. Я не верю, что если всех сомневающихся посадить за школьную парту, прочитать им сверху вниз лекции, провести контрольные работы и принять зачеты, что-нибудь существенно изменится. Еще меньше будет пользы от того, если сказать запуганному человеку, что он глуп. Это оскорбительно и так же нелепо, словно считать всех, кто выглядит счастливыми, мудрецами.

Опыт как в девяностые, так и во время урагана двух последних лет меня научил: необходимо говорить с людьми, обсуждать проблемы вместе с ними. На ясном, понятном и уважительном языке. Приношу прощение за повтор — отсюда и вывод, что Эстонии нужен президент, в котором люди узнали бы немного себя или своего соседа или же соседа своего соседа. Хотя бы потому, что так легче начать разговор. C чужим же может произойти так, что скажешь просто "здравствуй" и "до свидания" и больше ничего. При том, что все будет очень вежливо.

Нет секрета в том, что у меня есть еще одна страсть и это — музыка. Начиная с пятнадцатилетнего возраста большое влияние на меня оказал человек по имени Фрэнк Заппа. Вспомню его здесь потому, что спор между открытым и закрытым видениями мира — это не только эстонский вопрос, это — европейский вопрос. Это и вопрос, поднимаемый на президентских выборах в США. Это, на самом деле, глобальный вопрос. В отличие от многих других музыкантов, Заппа был всегда политически активным, подшучивал над лицемерием и поддерживал демократию. Думаю, поймете за кого бы он был в нынешних условиях. Помимо замечательной музыки, он оставил миру много своеобразных цитат, одна из них звучит следующим образом: „Your mind is like a parachute, it works better, if you open it.” В свободном переводе значит: "Сознание как парашют — оно лучше работает, если ты его раскроешь". Я снова и снова вспоминаю эту цитату, и, действительно, он был прав. Оно звучит как девиз Открытого мира. Чтобы понимать, что происходит в современном мире, разумно вспомнить историю.

Думаю, помните, к чему в свое время привела канувшая уже в Лету паровая машина. Подкинул угля, разгон, свисток! И феодальный строй исчез с планеты. Бороться с паровой машиной было бессмысленно, потому что она давала слишком существенные преимущества. Нечто подобное происходит и в течение последних десятилетий, при этом роль паровой машины исполняют различные устройства, который с огромной скоростью переносят знания из одного места в другое.

Бороться с тем, что люди, приобретая знания, становятся умнее, безнадежно. Строить преграды тому, чтобы определенные культуры не обогатили другие страны, давно невозможно. Думать, что реально сражаться с глобализацией экономики, просто глупо. Нельзя заставить вращаться земной шар в другую сторону!

Новый открытый мир не нравится властителям закрытых обществ. Их власть основывается на решениях Великого Вождя и образе Большого Врага. Потому что этот Вождь должен защищать свой народ от Врага. И выбора у народа быть не должно. В качестве Великого Вождя или новой веры подойдет защита всевозможных традиционных ценностей. Сегодня идет борьба между открытым и закрытым мирами. Если мы не хотим это называть холодной войной, то тогда речь идет о холодном мире. Наш вопрос: на какой мы стороне? Мы за открытость, свободу, терпимость в отношении каждого человека, за мультикультурность? Или же мы хотим обратно в государство, где граждане боятся своего парламента, правительства, полиции и армии? Где главная проблема человека заключается не в том, как жить, а как выжить. Я отказываюсь туда возвращаться.

Пару недель назад я выступал на конференции спикеров парламентов Европейского союза. Темой моей речи стало обеспечение безопасности граждан, основанное на защите их основных свобод. Я тогда сказал своему коллеге, что нашей самой большой ошибкой стало бы уподобление тем, кто нас атакует. Приведу несколько прямых цитат из своей речи. "Мы должны отдавать себе отчет в том, что в этой борьбе между открытым и закрытым мирами мы сможем оставаться свободными лишь тогда, когда все действуют вместе. Поможем и тем, кто приходит к нам с простым желанием — выжить и быть свободным. И давайте искореним страхи тех, кто в этом новом мире глобализации попал под дождь. Хотя бы по той простой причине, что они потеряли работу. Подумаем, почему попавшим под дождь кажется, что виноват в том, что они промокли, зонт, а не плохая погода. Если надо, давайте тогда починим зонт!"

Я долго общался на предмет будущего Европы с лидерами обоих палат самого влиятельного государства, Великобритании. Конечно, говорили о Brexit. Меня волновало, как мог бы пройти у них референдум. Коллеги спросили, что мы об этом думаем. Я ответил, что если бы нашей безопасностью был дом, то пропала бы не труба, и не лестница, а существенная часть фундамента. А значит, есть опасность, что вскоре не будет ни трубы, ни лестницы, ничего.

Я убежден: если бы самый известный британец Уинстон Черчилль голосовал бы на этом референдуме, то он безусловно был бы за то, чтобы остаться в Евросоюзе. В это меня заставляет верить прочитанная им в 1946 году в Фултоне (штат Миссури) речь под названием "Мир во всем мире". Мы знаем об этой речи по словосочетанию "железный занавес".

Процитирую. "От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике, через весь континент, был опущен ”железный занавес”. За этой линией располагаются все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы: Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София, все эти знаменитые города с населением вокруг них находятся в том, что я должен назвать советской сферой", — сказал Черчилль.

За железным занавесом были и таллиннские средневековые башни, которые Черчилль в своей речи не упомянул, но которые мы с гордостью показываем сегодня туристам.

Вспомним и то, что Сталин ответил на речь Черчилля полным злости интервью, которое он дал газете "Правда". Газета носила такое громкое название, потому что все, что в ней было опубликовано, на самом деле являлось ложью. Известно, что история имеет свойство повторяться. Вот и сегодня у нас есть порталы, названия которых, чтобы перекрыть содержание, отсылают, например, к объективности.

Ответ на наступление империи тьмы Черчилль видел в большей сплоченности между Великобританией и США. От той же проблемы ослабления Европы отталкивался в 1950 году министр иностранных дел Франции Роберт Шуман в своей декларации, в которой было представлено видение будущего Европы в тесной интеграции.

Идея Черчилля и Шумана о деятельности и сплоченности демократических стран была настолько сильной и воодушевляющей, что она не просто защитила западно-европейскую демократию от попытки коммунистической мировой революции, но и смогла расколоть всю злостную империю.

Мы должны гордиться, что за проведенные десятилетия за железным занавесом в эстонцах не угасла жажда свободы, не сломилась наша внутренняя принадлежность к демократическому, основанному на свободе личности пространству ценностей. Когда история нам дала возможность восстановить нашу государственность, мы не оставили это неиспользованным.

Да, плен за железным занавесом, продолжавшийся пол столетия, не сломил нас, однако, мы должны сделать все для того, что темные главы истории Эстонии так и остались в истории.

К сожалению, мы и сегодня видим занавес, который вновь может опуститься на наш континент. Новые водоразделы могут поделить Европу снова на Запад и Восток или на Север и Юг, чего многие опасались во время кульминации экономического кризиса. Но эти водоразделы могут возникнуть и не на географической оси координат, а на оси ценностей.

Я верю, что сильная, сплоченная, интегрированная Европа, основанная на общих ценностях — это лучшее, частью чего может стать Эстония. Это даст надежные гарантии сохранению на века нашей национальности, языка и культуры, о которых написано в преамбуле к нашей Конституции.

Сегодня идея о сильной и сплоченной Европе оказалось под серьезным давлением, давление это — сильнее, чем когда-либо за последние 70 лет. Когда на наших глазах будут опускаться новые занавесы, когда перед нами встанет выбор между Европой Виктора Орбана и Марин Ле Пен с одной стороны и Европой Черчилля и Шумана или, если хотите, Ангелы Меркель и Федерики Могерини — с другой, то я хочу оказаться на правильной стороне. На стороне свободы.

Так что, да, как президент я бы хотел защищать Эстонию и будущее своих детей и внуков от политики, которая загорается на людских страхах и считает лучшим для Эстонии, если Евросоюз как "жуткий социалистический" союз распадется.

Глупо полагать, что развал Европейского союза не окажет влияние на убедительность политики НАТО по сдерживанию. Если члены НАТО, представляющие Европу, будут разлетаться в разные стороны, если политического согласия между лидерами Европы будет все меньше и противоречия будут нарастать, то, к сожалению, те же самые лидеры не смогут говорить в один голос и быть на одной волне, находясь в соседней комнате за столом НАТО.

Президент нашей большой соседней страны, господин Путин, определил НАТО в качестве своего основного противника. Мы знаем, что Путин рассматривает мировую безопасность антагонистической. В таких играх нет взаимовыгодных решений — то, что хорошо для безопасности НАТО не может быть хорошим для России, и наоборот.

Крупнейшая сила закрытого мира очень практична в своей деятельности. Когда Путин видит в Западной Европе смятение, разлад и шатание во мнениях, трещины, для него это признак слабости противника, которую надо использовать. Как сказал недавно один американский аналитик: "Если Путин — оппортунист, то не очень хорошая идея преподносить ему других оппортунистов".

Наша цель не в том, чтобы вести войны и одерживать в них победы. Наша цель — сохранить мир. Стратегия по сдерживанию, о которой Эстония так много говорила, начиная с агрессии против Украины, — это избежать войны с помощью своей силы, единства и демонстрации решимости. Я абсолютно убежден, что сдерживать возможно. Односторонние уступки не способствуют достижению этой цели. Цели помогает добиться единый и ясный посыл всех союзников, что ни один агрессивный шаг не останется без ответа и что никакая польза, добытая при помощи авантюры не перевесит тот ущерб, который последует за неизбежным наказанием.

Те политики Эстонии, которые видят своей целью распад единства Европы не говорят искренне, когда утверждают, что верны коллективной защите НАТО. Если между столицами ЕС, Берлином, Лондоном и Парижем царит недоверие, то не может быть возможным, что между союзниками по НАТО Германией, Великобританией и Францией будет царить благоговейное согласие и доверие.

В быстро меняющемся мире необходимо и развитие ее величества демократии. Поэтому не устаю повторять, что в открытом информационном обществе старые традиционные демократические устои уже не работают, они — пережиток былого. Причина в том, что знания перемещаются теперь гораздо быстрее, чем прежде. Скорость распространения информации невероятная. Парламенты и правительства не могут больше быть закрытым клубом. Политические посылы становятся короче, потому что у избирателей нет времени их выслушать. Поверхностность, однако, создает больше возможностей для тех, кто в своих интересах морочит головы.

В информационном обществе избиратель желает принимать решения чаще, чем раз в четыре года, эту возможность необходимо ему создать. Нужно сделать парламентскую работу более открытой, привлекать "cвободные общины". Это удастся сделать с трудом, как здесь, так и в других местах. Типичный пример поверхностности и втирания очков — это вера, что все проблемы удастся решить при помощи большего числа референдумов. Не имею ничего против того, чтобы у нас проводилось больше референдумов. Но при этом на референдум можно и позволительно выносить только очень четкие черно-белые вопросы. При помощи референдума нельзя заниматься поиском компромисса между разными группами, который необходим каждый день при законотворческом процессе. Где же его тогда искать? В реальной политике очень много вопросов, на которые нельзя ответить одним словом — "да" или "нет. Поэтому представительная демократия должна двигаться в сторону большей вовлеченности, участвовать в процессе каждый день. А референдум каждый день не проведешь.

По моему твердому убеждению, президент Эстонии обязан провозглашать и те законы, которые ему не нравятся. Потому что такова была воля народа, и у президента нет права эту волю игнорировать. Эстония есть и должна остаться парламентарной демократией. Право отказаться от подписи под законом у президента есть, но лишь в том случае, если он видит противоречие с Конституцией. Здесь считаю необходимым прямо заявить свою позицию относительно Закона о совместном проживании. У нас когда-то был канцлер права, который считал, что создание законных гарантий вместе живущим парам не является обязанностью, заложенной в Конституции.

Сейчас у нас канцлер, который считает это правом, заложенным в Конституции, и его можно в этом смысле считать одним из инициаторов законопроекта. Закон сам уже принят и вступил в силу. Я убежден, что то, что создано в сфере защиты прав человека, защищено и Конституцией, а отмена этого — противоречит Конституции.

Поэтому идея об отмене Закона о совместном проживании, которая витала и в этом составе парламента, противоречит Конституции. И точка. По моему мнению, эту точку зрения поддерживают сразу несколько решений Государственного суда и без всяких сомнений подобное решение принял бы и Европейский суд по правам человека. Сам же закон успокаивает беспочвенные страхи общества, которые исходят из неведения. Неужели у кого-то действительно может быть что-то против того, что сейчас в течение нескольких месяцев более чем у 50 жителей Эстонии жизнь обустроена лучше? Моя традиционная семейная жизнь от этого никак не пострадала! И я не встречал кого-нибудь, кто утверждал бы обратное. Даже если они являются противниками закона. Пока еще противниками.

При исчезновении железного занавеса и мне была предоставлена возможность принять участие в строительстве свободного эстонского государства. Во время, когда Эстония была восстановлена, демократия была слишком молода и политики не думали постоянно о том, что является популярным и что поможет избраться снова на следующих выборах, я будучи министром социальных дел мог обрисовывать, формировать и руководить процессом по созданию Кассы страхования по безработице и Больничной кассы Эстонии.

Эти реформы, которые, понятно, не всегда были самыми популярными, прошли проверку временем и будучи примером нашли поддержку не только среди тех, у кого судьба схожа с нашей, но также в других местах за рубежом. При проведении в жизнь этих больших реформ нужно было искать компромисс. Говорить, говорить и еще раз говорить. О том, как, например, удалось убедить членов правительства и Рийгикогу в том, что повышение пенсии по старости должно быть деполитизировано, я напишу когда-нибудь позже, много лет спустя. Пока еще рано.

Возьму смелость считать решения и реформы, претворенные в жизнь в те годы и во время многих других лет — моими камнями в фундамент эстонского государства. Эстонское государство — родина для нас всех; это дом, который все, кто участвовал в его строительстве, готовы защищать от плохой погоды и недоброжелателей. Я готов стоять за то, что дом, строительству которого я посвятил 25 лет своей жизни, просто так легкомысленно не сломали бы. Именно поэтому я стремлюсь стать главой государства".

Перевод — пресс-служба Социал-демократической партии.

Поделиться
Комментарии