"Наблюдение за асфальтоукладчиками". Писатель П.И.Филимонов о комментаторах речи президента
В некоторых странах Южной Европы, а также, например, в некоторых гордых кавказских республиках есть такая народная традиция. Едешь ты себе, значит, туристом по трассе, и смотришь из окна автомобиля, как, например, ту же самую трассу чинят-починяют. Кладут, значит, новый асфальт. И как кладут — один человек работает, машет лопатой, или там разглаживает необходимую массу катком, или ещё что-нибудь, неважно. А рядом стоят ещё человека три, и — на первый взгляд — ничего не делают, машут руками, курят, треплются о чём-то на тёплом кахетинском ветру.
Спрашиваешь у местных: зачем их четверо в таком случае, если работает только один. Местные отвечают, что эти трое заняты ничуть не менее важным делом, а даже, пожалуй, и более важным. Они советуют этому одному, как работать.
Мне кажется, что люди, анализирующие и переаналилизующие речи президента страны, что в новогоднем обращении, что сейчас, на 100-летие Республики, занимаются примерно тем же, чем эти южные мужчины. Что, конечно, не значит, что все эти анализы и переанализы нужно тотчас же запретить — уж чего-чего, а свободы слова мы за 100 лет существования государства, к счастью, добились, и отменять её в ближайшем будущем никто не собирается.
Просто — ну вот посмотрите. В чём заключается функция президента в нашей глубоко парламентской республике? Служить неким символом, играть представительскую роль, встречаться с главами зарубежных стран и, по сути, три раза в год, 31 декабря, 24 февраля и 20 августа выступать перед народом с речами обзорного характера. Почему мы каждый раз ждём от этих речей каких-то нефигических откровений и скрытых смыслов? Что такого радикального может сказать нам президент? Вот представьте себе гипотетическую ситуацию. 20 августа текущего года, на летнем приёме Керсти Кальюлайд сделает в своей дежурной речи роковую паузу и чётко произнесёт:
- А кроме того, я объявляю войну Экваториальной Гвинее.
Ну и дальше пояснит, почему. Что мы все подумаем? Что она перегрелась на жарком августовском солнце, ничего другого.
Международный скандал, наверное, будет, но, думаю, маленький, потому что в Экваториальной Гвинее тоже не дураки живут, они там тоже знают, что президент у нас крайне мало что решает. Да и не в Фултоне живём, всё-таки, знаете ли.
Так почему же мы вычитываем в этой речи то, чего там нет и быть не может? Это просто её работа, в данном случае работа заключалась в том, чтобы поздравить страну с действительно большим и важным праздником, пожелать успехов на будущее и постараться никого не забыть. С чем она, на мой взгляд, прекрасно и справилась. В своей юбилейной речи Керсти Кальюлайд попыталась охватить и все те проблемы, которые кажутся ей — или её спичрайтерам — важными в текущий момент. И разве хоть кто-нибудь может сказать, что это не так, что какую-нибудь из проблем она забыла? Население страны действительно уменьшается, и вскоре темпы этого уменьшения могут стать катастрофическими. Беженцы и иммигранты действительно начинают на глазах играть всё большую и большую роль в нашей жизни, во всяком случае, они становятся всё заметнее и будут становиться заметнее с каждым не то что месяцем, а и днём. У нас действительно есть один очень сложный во всех смыслах слова сосед. Это медицинский факт, с этим нельзя спорить.
И президент не обязана предлагать ходы и решения, пути выхода из наших проблем и так далее. Её речь — она итоговая, назывная, она обозначает и суммирует то, о чём говорят в обществе и о чём пишут колумнисты поумнее меня. В этом смысле это была почти идеальная юбилейная речь. Никто не ушёл обиженным, счастья всем не будет — потому что не в сказке живём — а решать свои проблемы придётся самим по ходу их поступления.
Единственная моя претензия к речи Керсти Кальюлайд — её невероятная длина. Это, знаете, как на торжественном банкете по случаю юбилея фирмы. Персонал уже видит выполненный в виде логотипа предприятия торт, уже бьёт копытом в готовности скакнуть к чанам с винегретом и оливьешечкой, главный штатный балагур уже три раза пошутил о том, что водка стынет, а начальник всё говорит и говорит о достижениях, и о дальнейших шагах по захвату рынка. Но это простительно, женщина всё-таки во второй только раз. Да и кто бы то ни было. И еще одного такого при нашей жизни уже не будет.
У нас хорошая страна и адекватный президент. Именно это и стало для меня главным смыслом её речи. Ну, то есть, про страну я и раньше знал. Да и про президента. Но лишний раз убедиться не мешает.
