Геморройный вариант
Недавнее обращение Эстонского союза бывших малолетних узников фашизма, Ночного Дозора, Списка Кленского, Ассоциации граждан России в Эстонии, Молодежного объединения MTÜ SIIN, Эстонского союза ветеранских организаций, Конституционной партии, откровенно навевает грусть. Помните, как это в музыкальном анекдоте: "Отрежем Мересьеву ноги? — спрашивает хирург. "Отрежем, отрежем, — отвечает хор медсестер и общественности, — по колени!" Наш хор поет: "По колени не режьте! Режьте только по щиколотку!"
– Ну, решение принято, а вы-то, что молчали?
– А мы не молчали, мы кричали.
– Значит, плохо кричали!
Кстати, отказ от участия в "столе" это тоже способ компрометации: "Мы им предлагали? Предлагали. А они сами отказались!" Отказ от участия в принятии решения это тоже косвенное участие в его принятии. "Выпускание пара", как будто снижающее давление в обществе, явление побочное, не являющееся единственной самоцелью "столов".
Помню июньский круглый стол в Национальной библиотеке, в котором принимал участие. В тот раз нас тоже собрали для того, чтобы обсудить уже подписанный организаторами круглого стола меморандум. Всех нас, согласных и несогласных с меморандумом, изящно подвязали участием в "столе". Очень ясно и понятно итог тому "столу" подвела Лариса Семенова, заявившая, что нам должно быть всё равно, есть на Тынисмяги братская могила или нет, важно — есть ли там памятник.
Понятно, что политическое решение о сносе или переносе памятника уже принято. Если его не удастся реализовать, то готов план использования монумента по двойному назначению. И план этот не является секретом: о нем писали в эстонских газетах, а в мэрии есть согласованный во всех инстанциях проект обустройства сквера на Тынисмяги для использования его по двойному назначению. Проект предусматривает, что со стороны троллейбусной остановки будет возведена двухметровая стена из серого плитняка, а со стороны Национальной библиотеки установят вертикально врытые в землю бетонные менгиры. В середине загородки будет установлен крест, возвышающийся над памятником, стеной и менгирами. Братской могилы в плане не предусмотрено, поскольку через нее пройдет фундамент стены.
А теперь давайте посмотрим возможные варианты развития событий, но прежде внимательно прочтем цитату из "Манифеста миролюбия":
"Ради обеспечения благополучия жителей Эстонии, гармоничного развития Эстонии и укрепления международных позиций Эстонии в Европе и в мире считаем важным, чтобы ни один житель страны, партия и иное общественное объединение не использовали в политической деятельности перенос с Тынисмяги памятника павшим во Второй мировой войне солдатам".
Акцент сделан не на перенос братской могилы, но на отказ от использования в политических целях переноса памятника — фактически надгробного.
Вариант Ансипа: предлагается искать братскую могилу под монументом с изваянием Бронзового солдата. Если могила будет найдена, то перенести ее на кладбище вместе с памятником, если могила найдена не будет, то перенести памятник в другое место, например, на кладбище, будет и того проще. В своё время еще мэр Эдгар Сависаар дал поручение городским архивистам найти документы, подтверждающие наличие братской могилы под памятником, и документы в точном соответствии с характером поручения найдены не были.
Вариант радикалов: если памятник не уберет правительство, то мы его взорвем! В том, что взорвать могут, меня убеждает апрельское сообщение в прессе о "потерянных" Кайтселийтом (и не найденных до сих пор) пяти противотанковых гранатах.
Вариант мэрии: если фокус с переносом памятника не состоится, то место будет окружено мегалитическими сооружениями, которые скроют памятник от посторонних глаз. Проект полностью готов и согласован во всех инстанциях.
Компромиссное решение судьбы памятника в зависимости от результатов поиска братской могилы (помните, Ларису Семенову — нам не важно, есть могила или нет) не рассматривалось, поскольку никто его к рассмотрению не предлагал. Между тем и здесь есть два возможных варианта развития.
Вариант "а": власть признает наличие братской могилы на Тынисмяги. В этом случае только прокуратура имеет право решить вопрос о разрешении на эксгумацию. Найденные останки должны быть опознаны, должны быть предприняты меры по розыску родственников покойных и выяснено их желание или нежелание получить останки для перезахоронения на родине. Вариант "геморройный" и финансово затратный, поскольку, пока будет происходить опознание останков и поиски родственников, монумент освободителям останется на своем месте.
Вариант "б": наличие братской могилы отрицается, и ее "случайно" находят во время работ по благоустройству территории. На место вызывается полиция, призванная установить, что останки не имеют криминального характера (интересно, как будут квалифицироваться осколочные и пулевые ранения?) Потом захоронением займутся археологи и антропологи — установят характер погребения и его принадлежность (связь или отсутствие связи с монументом), разберут косточки по скелетам, установят количество покойников, после чего городские власти, возможно, переложат дальнейшую судьбу останков на российскую сторону. Этот вариант тоже затратный и "геморройный", но уже для российской стороны.
Финал недавнего обращения выглядит еще более удручающим:
"Одновременно извещаем, что уход с круглого стола какой-либо из подписавших данное Обращение организаций не означает их отказа от участия в разработке статуса памятника на Тынисмяги в качестве мемориального комплекса".
Слышали татушек: "Я сошла с ума, я сошла с ума. Мне нужна она, мне нужна она…" Нам всем тоже предлагается сойти с ума и принять участие в разработке "нового" статуса для надгробного памятника! На практике это означает дать согласие на ампутацию, но не грубо — "по самые помидоры", а гуманно — только по щиколотку. Это фактически есть согласие на использование памятника по двойному назначению — всем павшим во Второй мировой войне, при условии полного и окончательного забвения 13 конкретных человек. Помните, как это там у Достоевского про слезу младенца?
Господа дозорные, антифашисты и малолетние узники, начинать надо было не с защиты памятника, а с защиты братской могилы. Похоже, для вас это тоже геморройный вариант. Сегодня предлагать вам что-либо конкретное уже бесполезно, потому что поздно: точка зрения "Бронзовый солдат — это наше все!" возобладала окончательно и бесповоротно.
"Ваше, ваше, — подначивают с другой стороны, — чье же еще, конечно, ваше!"
