Чего ждать русскоязычному населению Эстонии — тем самым соотечественникам — от Конференции?

Надо констатировать, что русский мир уже приобрел свой скелет, что позволяет говорить о том, что функционально эта модель работает. Это очень важно. Теперь, мне кажется, надо движение соотечественников сделать массовым. И для этого его надо сделать не движением функционеров или каких-то активистов — это должно быть именно массовое движение. И мы надеемся, конечно же, на приход в наше движение молодежи, молодых мозгов и молодой энергии. Без этого движению соотечественников будет очень сложно получить ту динамику, которая должна быть, которая звучит постоянно в выступлениях высших руководителей России.

Каковы могут быть итоги конференции? Мне кажется, сегодня весь русский мир ждет одного: участия России в продвижении успешности соотечественника. Одним из примеров такой успешности можно назвать закон о "серых паспортах". Это очень важно, это дает возможность человеку, который был лишен большого количества прав у нас в Эстонии, чувствовать себя человеком мира. И это дает ему Россия. И это очень важно.

Помимо обладателей серых паспортов есть и немало соотечественников с эстонскими паспортами, которые тоже хотели бы ездить в Россию. Выходом могла бы стать выдача "удостоверения соотечественника" — такая возможность предусмотрена в проекте нового закона о соотечественниках. Какие, по вашему мнению, права это удостоверение должно давать своему обладателю, и кто сможет претендовать на получение этого документа?

Я думаю, это дорога с двусторонним движением. И наши рекомендации, рекомендации Конференции, которые мы подавали в Госдуму, заключаются в том, что нельзя отталкивать ни одного человека, который считает себя человеком русской культуры, русского духовного мира и, конечно же, является российским соотечественником. В этом смысле, безусловно, позитивным будет изменение закона, на что мы все надеемся. Будет учреждена или карта соотечественника, или удостоверение соотечественника, которые дадут русским людям вне зависимости от страны проживания быть в России, приобщаться к ее духовным и культурным ценностям. Конечно, это те долги, которые Россия давно должна была отдать своим соотечественникам за рубежом.

А кто должен признавать человека соотечественником? Необходимо ли для этого быть членом какой-то местной организации соотечественников, которая признана Россией как представитель соотечественников в конкретной стране? Или достаточно будет просто обратиться в российское посольство?

На мой взгляд, не стоит сужать рамки — это наш человек, а это не наш, этот достоин, а этот недостоин. Я думаю, что механизм получения этого документа, если он будет принят в том виде, в каком он прописан в проекте закона, может быть — для меня, по крайней мере — достаточно легитимным. Человек говорит — я соотечественник России. Он делает это публичное признание. Для этого не обязательно быть активистом в каком-то движении или в каком-то обществе соотечественников. Человек принимает личное решение, что он является соотечественником России — и этого достаточно. А зафиксировать это его желание можно как в какой-то организации, так и в посольстве или другой дипломатической миссии.

Российско-эстонские отношения далеки от идеальных. Но в то же время, например, фонд "Русский Мир" намерен в ближайшее время открыть т.н. "Русский центр" при Таллиннском университете. Как, на ваш взгляд, общая атмосфера межгосударственных отношений может отразиться на эффективности усилий России по поддержке соотечественников в Эстонии?

Ну, это вопрос не ко мне, а к эстонским властям. На самом деле, тут есть целый пласт вопросов. Но вообще, практика, когда государство начинает реализовывать партнерские программы для своей диаспоры — это не российское ноу-хау. Та же Великобритания давно имеет соответствующие программы для тех людей, которые входят в состав британского содружества наций, там это происходит под патронажем королевы. Так что Россия здесь ничего не придумывала, она просто действует в рамках обычного, нормального, сильного государства, которое должно заботиться о своих людях, где бы они ни проживали.

Кстати, такие программы, особенно связанные с образованием, будут иметь, на мой взгляд, очень большую перспективу в связи с ухудшающейся ситуацией с образованием у нас — я имею в виду все эти нападки на русскую школу, на русское образование, когда русский учитель русскому ученику в русской школе должен преподавать предметы на эстонском языке. И тут как раз можно было бы воспользоваться этой программой, и Эстония должна быть заинтересована в этом. Ну зачем Эстонии плодить массу людей, которые могут уйти в маргинальное поле? Разве Эстонии это нужно? А получить образование, получить некую духовную основу в таких "Русских центрах" — я думаю, недооценивать эту возможность нельзя.

После прошлогодних апрельских событий резко сократился транзит, что в итоге ударило в первую очередь по русскоязычному населению. Как вы считаете, стоит ли защищать соотечественников такими жесткими методами, если в результате это бьет по ним самим? Или все-таки надо идти на принцип?

Нет, я с вами не соглашусь, здесь не вопрос принципа. Вообще, защищать соотечественников надо всегда, где бы они ни оказались, если они попали в беду. Поэтому здесь все формы защиты хороши. Но, конечно, методы могут быть разными, и самое главное, конечно — "не навреди". А для этого надо учитывать специфику страны проживания, той страны, где мы находимся — в данном случае Эстонии. Конечно, ее нельзя переносить на, допустим, Бельгию или Англию — там уже устоявшиеся институты демократии, там уже отношение к нацменьшинствам другое.

Может ли установление более тесных отношений между российской диаспорой в Эстонии и Россией привести к улучшению межгосударственных отношений в целом?

На все воля лидеров государств, воля людей, которые занимаются этим процессом. Так что, давайте посмотрим, не будем опережать события. Я очень надеюсь, что мы на правильном пути.

Поделиться
Комментарии