В первом, кажется, варианте правительственной программы интеграции существовал специальный раздел, в котором рассматривались интеграционные риски. В качестве основного риска рассматривалось возникновение русскоязычной элиты, которая будет представлять интересы не желающего учить (интегрироваться) государственный язык русскоязычного населения. Однако в конечном итоге проблема элиты — это проблема власти, которую мы либо отвергаем, либо принимаем.

Альтиметрия и аксиология

Желающих ознакомиться с фундаментальной историей вопроса я отсылаю к работе известного писателя Владимира Илляшевича "Элита и псевдоэлита или кто нами правит?" (Опубликовано: baltija.eu 02.04.2009). Труд тем более эпохальный, что написан он в необъявленном соавторстве с основоположником научной элитологии в России, профессором кафедры философии МГИМО, доктором философских наук, заслуженным деятелем науки РФ Геннадием Константиновичем Ашиным и представляет собой талантливую компиляцию его материалов, украденных популярным ресурсом referat.ru.

Илляшевич и, разумеется, Ашин, прежде всего, задаются вопросом о том, что такое элита, и дружно приходят к выводу, что общество пребывает в состоянии деления на "тело" (массу) и "разум" (элиту):

"При ответе на этот вопрос в построениях элитаристов мы не только не обнаружим единодушия, но, напротив, натолкнемся на суждения, порой опровергающие друг друга. Похоже на то, что элитаристы сходятся только в одном — в постулировании необходимости элиты для общества. <…> В любом случае дихотомия элита — масса является для элитистов ведущим методологическими принципом анализа социальной структуры".

Сторонники аксиологического подхода к понятию элиты утверждают, что элита образуется лицами, которые обладают более высокими интеллектом, талантом, способностями, компетентностью по сравнению со средними показателями данного социума. Преобладающие сторонники альтиметрии склонны оценивать принадлежность к элите по факту обладания реальной властью и влиянием, без какой бы то ни было привязки к интеллектуальному уровню и морально-этическим качествам. Однако, как это часто бывает в жизни, реальной властью обладает то "лучшее", которое без сожаления рассталось с тяготившей ее нравственностью.

А вот и свежий пример. Тыну Лехтсаар, психолог по вопросам религии и общения, в статье "Анатомия моральной деградации" на портале Delfi наглядно демонстрирует смешение подходов к определению элиты:

"Некоторое время назад было немыслимо, чтобы университетский преподаватель играл главную роль в гомо-порнофильме. Один из блестящих интеллектуалов Эстонии Линнар Приймяги может себе это позволить, и ничего не случится. Сегодня для мэра Таллинна или ректора Таллиннского университета порносцены недопустимы, а завтра может быть наоборот".

Публицист Андрес Райд в статье "Eesti vajab uut eliiti" (Ekspress.EE) объясняет причину безнравственного поведения элиты (власти) отсутствием в эстонской истории преемственности господствующих групп, кроме той ее части, которая имеет советское происхождение. И действительно, на первый взгляд бывшая партийно-комсомольская номенклатура эффективнее маскируется под национальную элиту, действует более слаженно и в массе своей достигает большего политического успеха.

Они сегодня — мы завтра

Русская община поставлена в такие условия, когда переформатирование элиты по принципу, вынесенному в подзаголовок, практически невозможно.

В целях снижения этнического воспроизводства русских элита последовательно и безжалостно — фактор риска! — уничтожалась в течение двух десятилетий. И здесь вот что любопытно: русскую элиту, имевшую партийно-комсомольское происхождение, усердно гнобили бывшие товарищи по номенклатурному старту! Нравится это кому-то или нет, но никакой собственно русской элиты у нас теперь нет — нет вождей, нет властителей дум, нет секс-символов, нет ни интеллигенции, ни общества интеллектуалов.

Люди, которые мнят себя интеллигентами или интеллектуалами, могут обидеться. Пусть им! Они просто забыли о том, что элита подразумевает не ту березку, которая во поле стояла, а хотя бы чахлую рощицу — некоторое количество индивидуумов, сознающих общие интересы элиты, которую они все вместе составляют, и готовых эти интересы отстаивать. Лучшее тому доказательство — набивший оскомину "единый русский список", которого нет, не было и, видимо, долго еще не будет.

Однако не все так просто. В нашей ситуации оказалось, что истребление русской национальной элиты не приводит автоматически к ее замене на элиту эстонскую, что делает весьма затруднительным функцию этнического контроля над общиной. Интеграционных гомункулусов типа Евгения Криштафовича и Сергея Метлева община не приняла и вряд ли когда-нибудь примет, что делает весь проект "Открытая республика" провальным. Тем не менее, этнический контроль должен осуществляться не только снаружи, со стороны государства, но также изнутри общины. "Метлевых" и "Криштафовичей", видимо, в серию уже не запустят и будут искать новые воплощения для "кубьясов" (от эст. kubias — погоняла, надсмотрщик).

Неужели и сегодня "они", и завтра "они", и послезавтра тоже "они"? А когда же мы?

Когда же "мы"

В течение ряда лет мы наблюдаем интересный феномен: чем более выпячиваются эстонские экзистенциальные страхи, тем более успешной, по крайней мере, внешне, выглядит национальная элита. Чем истошнее одинокие русскоязычные интеллектуалы и интеллигенты вопят о дискриминации русских, тем сильнее становится гнет.

Дядюшка Джо — он же Хозяин — интересовался трудами Никколо Макиавелли и делал из них практические выводы. Посему к возвращенной в лоно империи Прибалтике применялись жестокие, но кратковременные меры устрашения. Эффект привыкания к жестокости был практически исключен. В 1949 году — депортация "кулаков" и пособников вместе с членами их семей, а в 1950 году всенародный праздник Песни и танца с портретами Сталина, здравицами в его адрес и в адрес политбюро ЦК ВКП(б).

Жестокости в отношении русских затянулись на два десятилетия, к ним привыкли. Мы научились сосуществовать параллельно с жестокостями. Теперь каждая последующая жестокость лишь приводит к укреплению общинного иммунитета и влечет за собой истощение сил эстонской общины. Чем качественнее лоснится эстонская элита, тем плачевнее становится положение эстонского народа. Наш экономический кризис начался двадцать лет назад, и мы к нему привыкли настолько, насколько это вообще возможно. А вот для эстонского народа в смысле картофельных очисток все только начинается.

И хотя в русской общине пока еще не вывелись любители приторговывать общинными интересами, процесс вступил в завершающую фазу — скоро все интересы будут либо проданы, либо преданы. Настанет момент истины, потому что отвалятся, наконец, пиявки вроде "русской школы", "единых списков", "дозоров" и "координационных советов". Им на смену придет понимание того, что пребывание биомассы в эмбриональном состоянии закончилось. Пора ей, наконец, подумать о будущем и для начала обзавестись собственной элитой, точнее контрэлитой.

Помните историю про внезапно воскреснувшего Ильича, который после ознакомления с текущим положением дел таинственно исчезает, оставив записку "Уехал в Женеву начинать сначала"? Нам в Женеве, да и в Брюсселе тоже, пока делать нечего, потому что работу над ошибками, прежде всего, следует проделать дома.

Биомасса дрожащая или право имеем?

Собственно говоря, первый шаг к обретению контрэлиты сделан и, как это ни забавно, лидерами расколовшегося в очередной раз "Ночного дозора". Нам всем предложено поучаствовать в выборах легитимных представителей Русской общины.

Предложение для "дозора" самоубийственное, поскольку появление "легитимных лидеров" немедленно сделает существование самого "дозора" лишенным смысла. Если кто-то в руководстве "дозора" надеется таким путем оседлать общину и навязать ей "дозорную" идеологию и практику, то он сильно ошибается — общиной невозможно руководить так, как они сегодня пытаются руководить "дозором". Не будем исключать и вполне возможное участие в мероприятии руководства СОРСЭ-КСРСЭ. Чем короче будет становиться список российских соотечественников, тем более притягательной для них будет становиться русская община.

Не стоит обольщается и на счет тех, кто, возможно, будет избран — будут ли они лучшими это вопрос, а в том, что они захотят власти по возможному максимуму можно, даже не сомневаться. Проблема, очевидно, лежит в плоскости их нравственной устойчивости — получить власть из рук общины и пользоваться ею, прежде всего, в интересах общины, либо быть допущенным во власть в обмен на предательство национальных интересов.

Плохишей всегда будет тянуть в буржуинское царство, и община никогда не будет застрахована от предательства. Хрестоматийные примеры Сергея Иванова и Татьяны Муравьевой не должны быть забыты. Двинувшаяся по их стопам контрэлита должна быть наказуема лишением общинного доверия без права и надежды когда-либо вернуть его обратно.

Скорее всего, первый блин элитоприимства выйдет комом, но лучше уж такое начало общинного возрождения, чем вообще никакого. В конце концов, есть изрядная доля общинной вины в том, что все приходится начинать сначала.

Поделиться
Комментарии